– Оттолкни же меня, – пробормотал он, покрывая голодными поцелуями ее шею. – Скажи еще раз, что ты меня не любишь.

Да… наверное, он прав… именно так ей и следует поступить. Но… у нее есть всего несколько дней, которые она может провести с ним, а впереди… Впереди у нее целая жизнь и достаточно времени для того, чтобы хранить и лелеять воспоминания о том, когда они были вместе. Вместо того чтобы сделать, как он сказал, Эвис вдруг начала трясущимися руками срывать с Бэннинга одежду. Казалось, она изголодалась по нему ничуть не меньше, чем сам он – по ней. Тело Эвис уже не принадлежало ей – оно изнывало от желания принять его в себя, хотя бы еще один, последний раз пережить миг величайшего наслаждения, которое мог подарить только он. Руки ее обвились вокруг шеи Бэннинга – притянув его к себе, она вдруг почувствовала, как у нее подгибаются колени. Ноги уже не держали ее.

Подхватив на руки обмякшее тело Эвис, Бэннинг уложил ее на кровать. А через мгновение она уже почувствовала на себе тяжесть его сильного тела. Припав губами к ее груди, он глухо зарычал от едва сдерживаемого нетерпения.

– Повтори еще раз, что ты не любишь меня! – потребовал он.

– Я…а-ах!

Бэннинг втянул в рот ее сосок.

– Повтори! Ну же, Эвис! – Губы Бэннинга проложили цепочку обжигающих поцелуев к ее животу, скользнули вниз, к треугольнику волос между ногами. – Давай!

– Я… – Эвис задохнулась. Все, что она намеревалась ему сказать, разом вылетело у нее из головы, как только она почувствовала, что его горячие губы отыскали крохотный тугой бугорок, скрывавшийся под пушистым облачком волос. Наслаждение было таким острым, что она была не в состоянии думать ни о чем.

– Скажи же мне, Эвис! – снова потребовал Бэннинг, и она почувствовала, как его палец проскользнул в узкую щель у нее между ног.

Эвис закрыла глаза, мышцы ее инстинктивно сжали его палец. С каждым его движением напряжение возрастало, становясь нестерпимым, но ей уже было недостаточно этого. Она хотела его… в последний раз! Эвис извивалась от дикого, ни с чем не сравнимого наслаждения, чувствуя, что сладостный миг уже близко… и вдруг Бэннинг убрал руку. Эвис вскрикнула, но тут кончик его напряженного копья вонзился в нее… и замер. Она дернулась было, чтобы принять его в себя, однако тело Бэннинга придавило ее к постели.

Сжав ей запястья, он одним быстрым движением завел ее руки ей за голову, лишив ее возможности двигаться.

– Скажи мне, Эвис, – прошептал он ей на ухо, обжигая кожу своим жарким дыханием. – Скажи, что любишь меня!

Эвис почувствовала, что еще одно мучительное мгновение – и у нее просто разорвется сердце. Желание стало нестерпимым – теперь это уже походило на пытку. Медленным, томительно неторопливым движением Бэннинг отодвинулся, выйдя из нее… потом снова вошел, но лишь настолько, чтобы заставить Эвис застонать от нетерпения. Она почувствовала, что умрет без него. Она хотела его… Она его любила.

– Я люблю тебя!.. – со стоном выдохнула она.

Одним резким толчком Бэннинг ворвался в нее. Он заполнил ее целиком, овладев ею с такой дикой страстью, которой она даже не подозревала в нем. Потом провел ладонями по ее рукам вверх… и пальцы их переплелись.

– Позволь мне любить тебя… – чуть слышно прошептал он.

Вытянувшись на постели, Эвис смотрела на него во все глаза. Перед ней был мужчина ее мечты. Оказывается, все эти недели она мечтала о нем, о Бэннинге – и до сих пор не догадывалась об этом! Приподняв ноги, она обвила ими талию Бэннинга, с каждым новым его толчком все выше взмывая к вершинам экстаза. Почувствовав, что пик наслаждения приближается, Эвис выгнула спину – судорога освобождения пробежала по всему ее телу… раз… другой… и, всхлипнув, она упала на подушки, лишь ненадолго опередив Бэннинга.

Только когда ее сердце, немного успокоившись, перестало колотиться о ребра, Эвис вдруг поняла, что произошло.

Она не успела принять необходимые меры предосторожности. И что-то подсказывало ей, что Бэннинг прекрасно об этом знал.

Усталый, но счастливый Бэннинг уронил голову на плечо Эвис – голова его после их бурных занятий любовью была пустой и легкой и слегка кружилась. Думать ни о чем не хотелось. Достаточно того, что Эвис любит его – радость от сознания этого переполняла Бэннинга. Впереди его ждет крепкий, счастливый брак, и не по расчету, а по взаимной любви, и страстная жена, которая только и мечтает, чтобы он доставил ей наслаждение.

– Как ты мог?! – взвизгнула Эвис, с силой оттолкнув его в сторону. – Ты хоть понимаешь, что сейчас наделал?! – Выскользнув из-под Бэннинга, она спрыгнула с постели и принялась лихорадочно искать свою одежду. Наконец отыскав завалившийся в угол пеньюар, она набросила его на себя и, повернувшись к ничего не понимающему Бэннингу, смерила его испепеляющим взглядом.

– Что я такого сделал? – возмутился Бэннинг.

– И ты еще спрашиваешь?! Ты остался во мне, и теперь я могу забеременеть.

Бэннинг пожал плечами:

– Ну и что? Разве сейчас это так уж важно? Я просто получу специальное разрешение, и мы поженимся в течение каких-нибудь двух дней, так что наш ребенок появится на свет ровно через девять месяцев после свадьбы. И никакого скандала не будет.

Эвис, прижав руки к груди, судорожно стиснула кулаки.

– Разве ты не слышал, что я говорила? Я не хочу выходить замуж!

– Но ведь ты же призналась, что любишь меня? – рявкнул Бэннинг.

– Сказала, ну и что? Ведь ты заставил меня это сделать! – выпалила она.

– Заставил? – Брови Бэннинга взлетели вверх.

– Да, заставил.

– Называй это как хочешь, – проговорил он, чувствуя, как внутри его вновь просыпается гнев. Не желая больше спорить с ней, Бэннинг отвернулся и принялся собирать с пола разбросанную повсюду одежду. Потом, натянув на себя брюки, повернулся к ней лицо его было мрачно. – Если ты забеременела, то мы поженимся.

– Я не выйду за тебя замуж!

– Нет, выйдешь! – Это было сказано тоном, который ясно давал понять, что он больше не желает разговаривать на подобную тему. Бэннинг натянул рубашку и принялся торопливо застегивать пуговицы.

– Можно поинтересоваться, как ты заставишь меня это сделать? – с сарказмом в голосе полюбопытствовала Эвис.

Пальцы Бэннинга сжали последнюю пуговицу. Чертовски хороший вопрос, угрюмо подумал он. Отец Эвис давно умер.

Опекуна у нее нет, и к тому же она давно уже совершеннолетняя, стало быть, имеет полное право распоряжаться собой. Возможно, старый прием с шантажом, уже раз сослуживший ему службу, сработает и сейчас? Вряд ли… хотя стоит попробовать. В конце концов, что он теряет? Выбора-то у него ведь все равно нет.

– Может, мне стоит поведать лондонскому обществу, что Снежная королева вовсе не такая уж ледышка, какой ее всегда считали? – елейным тоном осведомился он. – Что на самом деле она очень страстная женщина, которая в объятиях мужчины до такой степени теряет голову, что готова даже сказать ему, что она его любит – только бы он удовлетворил ее!