Мы словно две лодки на морских волнах – покачиваемся в преддверии шторма, опускаемся, поднимаемся. От наших прикосновений рождается буря – она уже на пороге. Бьорн смотрит на меня, и я тону в его горячем дыхании. Между нами даже пылинке не протиснуться, но самое главное еще не случилось.

Все еще можно остановить, вот только никто из нас не хочет.

Это желание в каждом взгляде и каждом вдохе. Я обвиваю его руками и ногами, придвигаюсь ближе. Он целует мне шею, подбородок… щеки. Невыносимо! Его губы повсюду, и следы от поцелуев вспыхивают мурашками на моей коже.

Мне кажется, я погружаюсь в плотный туман. Он обволакивает наши тела узором из влажных капель, когда Бьорн шепчет:

– Я люблю тебя. – Со всей нежностью.

Ему важно, чтобы я знала. Но я и так знаю: его глаза красноречивее любых слов.

Мое дыхание сбивается от волнения и возбуждения. Все смешивается: туман, пот, наши поцелуи, объятия. И мы становимся единым целым, когда это происходит – я закусываю губу, чтобы не кричать, и вцепляюсь ногтями в его кожу. Бьорн слизывает с моих дрожащих губ болезненные стоны и целует меня бесконечное количество раз – страстно и нежно.

Я забываю обо всем, тону в нем, в наших стонах и всхлипах, в запахе мяты и разгоряченных тел. Он – все, о чем мне хочется думать. Все – чем хочется жить. Только мы. Одно целое. Ближе, еще ближе, еще!

Как будто ничего не было до этого, и уже ничего не будет после.

Больничная палата, белые простыни, лоток для лекарств на тумбочке. Я слышу, как она дышит. Ее дыхание – метроном: точный ориентир, идеальный измеритель ритма. Звучит равномерно, ровно, спокойно. Но скоро оборвется: я знаю, как это сделать. Шаг, шаг. Дай, дай мне его.

Я хочу. Мне надо. Ее жизнь – мой десерт.

Взять. Взять! Выпить ее дыхание, сожрать ее душу. Смерть! Смерть!

Сквозь туман проступает безмятежное лицо Сары. На ее шее смыкаются серые руки, ее глаза распахиваются, зрачки расширяются.

– Нея-я-я! – Хрипит она.

Молотит руками по простыни, пытаясь отыскать что-то. Зеркальце.

Поздно.

– Нея! – Задыхаясь.

– А-а-а-а! – А это я.

Сажусь на кровати. Сердце грохочет, все тело в липком поту. Свеча на столе давно погасла, и в комнате темно.

– Что с тобой? Что такое? – Бьорн рядом.

Его сильные руки прижимают меня к его широкой груди.

– Я спала?! Спала? Я уснула?! – Заикаясь, бормочу я.

Пытаясь отдышаться, зарываюсь в его волосы.

– Да, ты уснула. Что… Вот дьявол! – Он обнимает меня крепче.

Кладет себе на руки, качает.

– Я уснула. – Всхлипываю.

– Все хорошо, все уже позади. – Его губы собирают слезы с моего лица. – Все хорошо, Нея.

– Мне нельзя спать.

– Тебе нельзя спать.

– Нельзя!

– Нельзя…

Его голос успокаивает. Мое дыхание постепенно приходит в норму.

– Я опасна. – Шепчу я, качая головой. – Опасна для всех. Для тебя. Я могу убить тебя!

– Все равно должно быть какое-то средство. – Уговаривает Бьорн, перебирая мои волосы. – Мы найдем его. Все равно что-то должно быть.

– Я умру раньше, если не буду спать. Или убью кого-то – если буду. Выхода нет.

– Я найду выход. Обещаю.

– Мне нельзя думать о тебе. Нельзя думать о Саре. Нельзя…

– Тише, Нея, – его руки гладят мои плечи, – успокойся. Все не так плохо.

– Все плохо! – Я отстраняюсь. – Мне нужно встать. Нельзя лежать. Мне нужно ходить, не сидеть на месте, не отдыхать, не… – Мой взгляд падает на кровать, на Бьорна, обернутого одеялом, на его роскошное тело. Вот почему я расслабилась. Вот почему потеряла контроль. – Господи, мы совершили ошибку!

– Не называй меня ошибкой. – Парень встает, и одеяло падает, обнажая его живот, ноги и… все остальное. – Слышишь? Не поступай так со мной!

– Я… я… – меня трясет.

Я задыхаюсь от паники, дергаюсь, глядя по сторонам.

– Все. Уже все. – Бьорн заключает меня в объятия, прижимает к груди. – Мы потеряли бдительность, но больше этого не допустим. Да, Нея? Все хорошо. Я с тобой.

– Мы…

– Мы сейчас выйдем и прогуляемся. Ночная прохлада и роса на траве отлично бодрят.

– Да, – киваю, – прогуляемся.

Обвиваю его спину руками и прижимаюсь к парню так сильно, что ломит руки.

– И больше не будем засыпать.

– Да.

– Буду бить тебя по щекам, если закроешь глаза.

– Да. – Улыбаюсь.

– Вот и отлично.

– Я купила тебе одежду. – Радостно сообщаю я.

– Ого, показывай. – В голосе Бьорна появляются оживленные нотки.

– Но забыла купить нижнее белье. – Спохватываюсь.

– Трусы? Пережиток прошлого! – Отмахивается парень. – Кто их вообще носит сейчас?

– Рада, что ты не переживаешь. – Подаю ему пакет. – Не было возможности прошвырнуться по модным магазинам, но массмаркет иногда тоже бывает симпатичным.

– Все равно эти наряды до первого оборота. – Хмыкает викинг, вываливая на кровать одежду. – О, шортики. Медвежий размерчик!

– Надеюсь, подойдут. – Говорю я, заламывая пальцы.

Теперь, когда мы стали ближе, его голая задница смотрится по-другому – привычнее, что ли, но мои щеки по-прежнему розовеют. Пока Бьорн отрывает этикетки, я подбираю с пола свое белье и одежду и быстро одеваюсь. Оставаться обнаженной в присутствии парня – верх неловкости даже после произошедшего между нами.

– Ну, как? – Интересуется он, поворачиваясь ко мне.

На нем футболка и шорты.

– Ого! – Морщусь я. – А где Бьорн Хельвин? Где этот щеголеватый блондинчик с манерами аристократа? Где этот позер и выскочка с непомерным эго? Где первый красавчик гимназии?

– Что? – Возмущенно таращится на меня Бьорн. – Я – выскочка?

– Будем честны, ты свысока смотрел на простых смертных. Таким ты мне показался, когда мы познакомились. – Я едва успеваю увернуться от летящей в меня подушки. – А что? Не так?

– Я никогда не был таким!

– Но ты задирал нос!

– Неправда! – Он хватает меня, сжимает в объятиях и целует в шею.

– А теперь ты милый соседский паренек – свой в доску!

– Серьезно? – Его губы оставляют следы на моей щеке. – Тогда выходит, эти шмотки – волшебные?

– Тебе бы еще кепку и скейтборд, и от викинга не останется и следа!