— У тебя есть определенная версия?

— Да. Надеюсь, что она верная.

— Леша, еще одна новость — Елизавете Сергеевне звонила Олина заместитель по экономике, Наталья. Сказала, что не может до тебя дозвониться, у тебя телефон временно недоступен. Я понял, что ты его отключил. Она вспомнила голос. И готова тебе назвать имя звонившей ей женщины.

— Папа, перезвони ей и поблагодари. Я сейчас точно знаю, кто ей звонил. А она пусть готовится дать показания милиции. Все папа, пока.

Алексей снова набрал телефон Галины Николаевны:

— Галина Николаевна, — не здороваясь, он сразу приступил к главному, — пользуюсь Вашим разрешением звонить по любому вопросу. Вы говорили, что у Автуховых, Людмилы и Николая, есть старая квартира. Мне срочно нужен адрес этой квартиры. Вы помните этот адрес?

— Алексей, — ответила Галина Николаевна, — не хочу спрашивать, но твердо убеждена, что у Вас произошло что-то неординарное. Все, что касается моей Родины, я помню в мельчайших подробностях. Записывайте адрес…

— Так, спасибо, — поблагодарил Алексей. Но это еще не все. Если сможете, то дайте свою характеристику этому дому: непосредственно дому, квартире Людмилы, чердаку, подвалу, дворовым сооружениям, если таковые имеются.

— Могу. Слушайте: дом двухэтажный, постройки тридцатых годов. Потолки высокие, но перекрытия деревянные. Поэтому его сейчас готовят к реконструкции, видимо будут менять перекрытия. Мне рассказывала соседка, что жильцам уже предоставили подменное жилье.

— Вы хотите сказать, что на сегодняшний день дом пустой? Без жильцов?

— Не уверена. Но предполагаю, что многие уже переехали. Так, дальше… Чердак имеется, потому что крыша скатная. На чердаке никаких сооружений нет. Я имею в виду голубятни и тому подобные приспособления. Жители этого дома чердаком не интересуются. Раньше там хозяйки сушили выстиранное белье. Это, чтобы воры не украли. А сейчас разве воры соблазняются на выстиранное белье? Поэтому про существование чердака давно забыли. Подвал — большой, под всем домом. Но только часть подвала отведена под кладовки для жильцов дома. Остальную часть подвала занимает бомбоубежище.

— Там есть бомбоубежище? Тогда о нем как можно подробнее.

— Так основная ценность этого дома именно из-за бомбоубежища. Как я догадываюсь, его и на реконструкцию поставили только потому, что там есть добротное, дорогостоящее укрытие. Как я и говорила, бомбоубежище занимает основную часть подвала. Войти туда можно из второго подъезда, в котором и жили когда-то Людмила и Николаша. Значит так, спускаетесь из тамбура подъезда в подвал и сразу же упираетесь в сейфовую дверь — это главный, основной вход в бомбоубежище. Обычно эта дверь не закрыта, хотя наружный засов есть. Внутри также имеется солидная металлическая задвижка. Поэтому дверь можно закрыть с двух сторон.

— А что, есть еще один вход?

— Да, есть запасной вход, а скорее выход. Мой дом и дом, о котором мы сейчас говорим, имеют общий двор. Во дворе, ближе к нашему дому, Вы увидите отдельно стоящее сооружение, размером полтора на полтора метра и высотой тоже метра полтора. Это и есть запасной выход из бомбоубежища. Назначение этого сооружения никто из наших жильцов не знал, и туда постоянно сбрасывали всякий случайный мусор — бутылки, обертки от конфет и мороженого, остатки закусок и салатов, которые ели выпивохи на скамеечках. Постепенно вход в бомбоубежище полностью завалили мусором. Естественно, мусор разлагался и источал соответствующий аромат. Жильцы обоих домов начали жаловаться и писать гневные письма в жилищное управление, на балансе которого находится территория нашего двора. Жилищное управление часть мусора оттуда убрало, а открытые проемы домика заварили кусками листового железа. Чтобы не было соблазна что-нибудь туда снова набросать.

— Я правильно понимаю: если снять железо и убрать остатки мусора, то попадешь в подземный ход? Вы уверены, что все именно так, как Вы рассказываете? Мне время дорого, я не могу его бездарно потратить на будку с мусором.

— Алексей, я отвечаю за то, что говорю. Как раз в то время, когда будка была полна мусора, я была выбрана жильцами общественным домоуправом. Вполне понятно, что это я писала заявление в жилищное управление, чтобы они убрали мусор. А затем вместе с мастером из управления я прошла этот подземный ход, вплоть до самой будки, но наверх не поднималась. Там оставался нижний, самый зловонный слой мусора. Тогда с мастером мы и выяснили, что сам ход свободен, но он периодически заливается фекалиями из проходящей под его перекрытием системы канализации. Стены и пол скользкие и сами понимаете, в каком виде я оттуда появилась. Потом неделю отмокала в собственной ванне.

— Простите, Галина Николаевна, за недоверие — виновато произнес Алексей, — Вы еще что-то расскажете?

— Да. Что касается дворовых сооружений, то они там тоже есть. Это линия сарайчиков для жильцов Людмилиного дома. Стоят они в один ряд и замыкают двор. Сараюшки эти тоже имеют свою особенность — они спаренные и имеют вход с двух сторон. Теперь, кажется все. Алексей, я буду надеяться, что у Вас все будет хорошо. Хочу обратиться к Вам с просьбой — когда— то Вы завершите свои дела и освободитесь. Правда? Позвоните мне, пожалуйста, я много задам Вам вопросов. Позвоните, не отказывайте женщине. Я скучаю по своей Родине.

— Обязательно, Галина Николаевна, позвоню. А сейчас я с Вами прощаюсь. Мне пора бежать. Бегом.

Алексей отключил свой телефон и сказал Марику:

— Едем. Ты сейчас набери Юру и попроси их немедленно приехать вот по этому адресу, — Алексей передал Марату бумажку, на которой было что-то записано, и продолжил, — скажи им, чтобы во двор дома на машине не въезжали. Пусть машину оставят на улице. И ждут нас во дворе. Предупреди, что в их распоряжении максимум пятнадцать минут. Звони!

Марик позвонил Юре, а потом предложил Алексею:

— Командир, давай я сяду за руль. У тебя руки дрожат, и светофоры ты перестал замечать. Пока мы будем добираться, ты сможешь с Юрой переговорить. У него есть свеженькие новости.

— Нет, Марик, — отказался Алексей, — все новости потом. Они сейчас уже ничего не изменят. Просвети меня в двух словах — гараж Карлы нашли? Если нашли, то видеокамеру установили?

— И нашли, и установили.

— Мы приехали. Машину оставим на дороге. Идем во двор дома. Я проверяю дом и чердак, а ты, Марик, остаешься во дворе и внимательно наблюдаешь за входом во второй подъезд и вон той будкой. Сливаешься с деревом, благо двор темный, и зорко смотришь. Если появятся Юра и Артем, то ничего не предпринимайте, ждите меня. Ну, а если из подъезда или будки выйдет Карла с Ольгой, то Карлу — убить, а Ольгу — освободить.

— Насчет убить, командир, это серьезно? А то мы привыкли команды исполнять.

— Конечно, нет. Мы не имеем права ее даже задержать. Поэтому врезать ей по уху и отпустить. Главное — освободить Олю. Я пошел. Да, если меня долго не будет, а ребята уже приедут, то пусть начинают проверять вон те сараи. Сараи имеют входы с двух сторон, ни один из них не пропустите.