– Это еще что такое? – не меняя интонации, сказал Александр.

Артем обернулся.

Следом за «Жигулями» с явным намерением обогнать рулил черный джип с гирляндой серебристых фар над лобовым стеклом.

– Не узнали машину, – сообщил фээсбэшник. – У нас хоть город и спокойный, а машины из управления обгонять не рискуют…

Из бокового переулка вынырнул второй джип, близнец первого, проскользнул в метре от борта «Жигулей»: вражина водитель, похоже, хотел то ли пугнуть, то ли ударить бампером.

– Надо ментам позвонить да номера передать – что-то распустились ребята, – сквозь зубы процедил фээсбэшник и прибавил скорости.

Шарахнулся к обочине встречный автобус, возмущенно засигналил. Первый джип почти поравнялся с «Жигулями».

– Вправо, Саша! – крикнул Тарасов.

Из окошка джипа прямо в стекло смотрел пистолетный ствол. Артем пригнулся и выхватил «Макаров». Грянули выстрелы – один, два, три подряд. Пули прошили багажник. Фээсбэшник оказался стреляной птицей: он заложил крутой поворот, и «Жигули» ушли в проулок. Рискованный маневр – шедшая навстречу «газель» шарахнулась в сторону, чуть не столкнувшись лоб в лоб со вторым джипом, нырнувшим следом за своей дичью. Водитель первого джипа не совладал с управлением, проскочил мимо и теперь лихорадочно разворачивался, застопорив негустое движение на главной. Второй джип стремительно наращивал скорость, наплывая сзади наподобие гробовой плиты. С задней дверцы свешивался тип в расхлестанном пиджаке, пытающийся посадить «Жигули» на мушку.

Александр покачал головой и врубил форсаж. «Жигули» застонали и пошли шибче, ревя мотором.

Тарасов вырвал шнур из заднего стекла, улегся на коврик и надавил подошвами. Стекло сдуло на асфальт, под колеса джипа. В распахнувшийся просвет махнуло быстрым ветром. Артем прихватил «Макаров» обеими руками и, разъехавшись коленями по сиденью, быстро прицелился. Качнулся за тонированным лобовым стеклом джипа силуэт водителя, и Тарасов дважды нажал на спуск. Джип потерял управление и въехал в столбики ограждения, подпрыгнул на месте, откатился назад…

Второй джип, ловко обойдя подбитого собрата, надвинулся. Прогремела короткая очередь – похоже, «узи». Артем выстрелил – и промазал. Александр бросил «Жигули» в еще один проулок – город, похоже, он знал хорошо.

– Оторвемся! – крикнул фээсбэшник.

Пули просвистели над затылком вжавшегося в руль Александра с багровой от напряжения физиономией. Тарасова бросило на повороте. Выровнявшись, Артем выпустил четыре пули, целясь чуть выше капота преследующей машины. Джип резко затормозил. На его лобовом стекле нарисовались пулевые отверстия.

– Оторвались! – констатировал фээсбэшник, глянув в лобовое стекло. Свободной рукой он вынул мобильник и деловито забубнил: – На улице Ленина обстреляны из машины, государственный номер … 674…, джип «Чероки»… открыли ответный огонь… раненых нет…

– Это у нас нет, – усаживаясь поудобнее, заметил Тарасов.

Закончив доклад, Александр круто развернул машину и вырубил форсаж.

– Едем в управление – отчет писать, – сказал он. – Дежурный ментов пошлет…

– Неплохо машинку гоняешь, – усмехнулся Артем. – Спокойный город Подольск, только стреляют здесь…

– А я-то подумал, что это проверка на вшивость, – отдуваясь, проговорил Александр. Его лицо начало постепенно приобретать нормальный цвет.

– Это тот бандит, с которым я в ресторане беседовал, орликов своих за нами послал, – сказал Тарасов.

– Это еще надо доказать, – возразил фээсбэшник.

– В этом все отличие полицейской службы от армейской, – отозвался Артем. – У нас враг понятен, и вина его не требует доказательств… И часто у вас, гм… постреливают?

– Случается.

– Ладно, скажешь, что в отчете писать, – не знаю я ваших порядков.

– Только отчет надо того… закруглить, – вдруг сказал Александр.

– То есть?

– Сам поймешь, – махнул рукой фээсбэшник. – И ствол верни, пожалуйста: я твои отпечатки сотру… Так, на всякий непредвиденный случай.

Внучка прихворнула. Полковник Мезенцев, одетый в гражданское, шел по Ленинградскому проспекту, коротко отмахивая правой рукой. В левой он держал укутанного в полиэтилен плюшевого мишку. Темно-синий гольф жал шею, а заштопанный носок натирал пятку. Экономить надо – на зарплату в Москве не разгуляешься, – только супруга что-то уж очень увлекается… И батя поморщился, вспоминая сытые ряшки бывших сослуживцев и их лаковые авто. Взятки берут и солдат обворовывают. Сволочи…

Настроение было ни к черту. Прихворнула Катенька, а он, завертевшись по служебным делам, заявится к ребенку только на третий день болезни. У Катеньки нет папы, зато есть дедушка. Приходится соответствовать…

Дунул сверху ветер, растрепал полиэтилен на игрушке. Мезенцев опасливо поднял толстого улыбчивого мишку – не раскутался ли? – и прибавил шагу.

…И вся эта административно-командная круговерть вокруг Артема Тарасова. В опасные игры парень играет, но что ему скажешь? В милицию не сдашь – не та у бати закалка. Пальцем не погрозишь: все, что делает капитан, правильно, по совести, – Мезенцев сам поступал бы точно так же. А начал бы он с публичного расстрела тех, кто командовал бойцами на площади «Минутка». Давно дело было, а боль в душе осталась. «Гамма» сейчас на грани – многим батальон поперек горла стоит. Если бы не давние связи комбата в министерстве и ГРУ, разогнали бы уже «Шишкин лес», выкорчевали бы, выжгли бы дотла… И разбросают боевых офицеров по дальним беспросветным гарнизонам, а солдатики отправятся дослуживать в общевойсковые части… Да-да, и еще кое-кого стоит поставить к стенке – нет, лучше на колени – и прикончить выстрелом в затылок, как это делали его «лешие» под Моздоком, когда неусыпное око военной прокуратуры глядело в другую сторону…

Мечты улетели. На уличном лотке – ярко-оранжевые, божественно красивые – лежали апельсины. Это была не грузинская несладкая мелочь, а роскошные плоды тропиков, наводящие на мысль о жаре и уик-энде на бортике голубого бассейна.

А Катенька любит апельсины? Можно есть апельсины простуженным детям?.. Говорят, сейчас у детей часто случается аллергия… Нет, ну какие же красивые!

– Девушка, мне, пожалуйста, взвесьте вон те два… Да, и еще вот этот…

Мезенцев искренне любовался тем, как в ловких красивых руках девушки-продавщицы порхают оранжевые пупырчатые шары. Продавщица улыбнулась, и угрюмый, стриженный ежиком дядька ответил тихой улыбкой, став на секунду похожим на усталого, помятого жизнью пацана-переростка.

– Вы ребенку покупаете? – по-прежнему улыбаясь, спросила властительница апельсинов.

– Внучке, – ответил Мезенцев.

– Возьмите еще грейпфрут. Или два. Будет красиво, – осматривая пакет, сказала девушка.

– Давайте, – кивнул полковник, принимая покупку. – Тем более, если красиво…