— Это… Правда? — переспросил Джун, а по моей щеке побежала слеза, и я кивнула.

Кадры из прошлого вызвали омерзение, и я резко отвернулась, чтобы не смотреть в его глаза.

— И ты перечеркнула всю свою жизнь, всё чего достигла, ради того чтобы добиться правды для человека, который унижал тебя подобным образом? — его тон был ровным, но что-то в голосе парня изменилось, а я всхлипнула.

— Ты глупая дурочка. А он непроходимый идиот, который продолжает любить призрак, — моей головы коснулась ладонь, и я застыла.

Джун поднялся и погладил меня по волосам, тихо прошептав:

— Подумай над моими словами. Тебя больше никто не тронет, Грета. Я не позволю. Просто подумай.

Запах фрезий коснулся моего носа, и словно обнял, когда Джун мягко поцеловал мою макушку.

— Что ты…

— Ты мне нравишься, Грета. И я рад, что ты не одна из тех, кто охотно прыгает из койки в койку, — горячее дыхание запуталось в моих волосах и мне стало тепло.

По-настоящему тепло впервые за последнее время. Это не был водоворот чувств. Это не была трясина. Это было тепло, но и оно не было таким, которое я узнала, и которого желала.

Странный холодный парень подарил мне сегодня возможность согреться и успокоиться.

— Могу я попросить тебя об услуге? Не говори ничего полиции. Это не даст никакого результата, а только усугубит положение одного импульсивного полудурка.

Я вскинулась и не могла поверить в то, что сказал Джун.

"Неужели… Нет, Майклу наплевать на меня. Он ненавидит меня точно так же как и я его. Вот только в последнем я уже не так уверена…"

— Что… случилось? — но мой вопрос проигнорировали.

Джун взял пальто с кушетки и ровно произнес, опять осматривая моё лицо.

— Выздоравливай, Грета. Анъёнаэ, нэ агашши. *(До встречи, моя госпожа.)

За ним закрылась дверь палаты, а я не могла прийти в себя. Я не могла понять, где совершила ошибку? Из того, что я видела, можно сделать только один вывод — я обманулась. Повела себя, как идиотка, и поплатилась за свою же глупость.

То, что произошло, я могла бы забыть и просто воспринять, как само собой разумеется. Но я не была такой. Не могла поверить в то, что напрасно переступила через себя, и это ничего не дало. Мало того, привело к тому, что ко мне можно вот так относиться. Май и правда исчадье из Ада. Все рядом с ним превращаются в жертв. А потом его же вину приходят заглаживать друзья. Которым, вероятно, я тоже должна тут же поверить?



"За что боролась, Грета…"

Ещё два дня я пыталась привести мысли в порядок. Полицейские несколько раз приходили ко мне и расспрашивали, что произошло. Но следом явились представители колледжа и непрозрачно намекнули на то, что мне нужно сперва поговорить с ректором и стороной, которая представляет Меледи.

На мой вопрос: почему я должна ещё с кем-то разговаривать? Мне не ответили ничего, а лишь предупредили, что судьба моего эфемерного парня зависит от того, пойду я на примирение с мисс Бишоп, или нет.

Это сложило картинку воедино, и я поняла смысл просьбы Джуна. Осознание того, что Май попал в серьезные проблемы не давало мне покоя. Неужели? Не уж-то он решил поквитаться со своей же девушкой из-за меня? Почему? Ведь он ненавидит меня и озвучил мне это в лицо! Сам сказал, что заставит испытать унижения и боль точно такой же силы, как Иззи?

Все эти мысли постепенно вытеснила тревога о родителях.

Я трижды звонила маме, и то, что её телефон не отвечал, меня беспокоило всё больше. Если она узнала про то, что со мной случилось, почему не пришла? Почему пришел отец, и категорично заявил, чтобы я ехала обратно в Вашингтон?

Мне так и не удалось дозвониться домой, поэтому, когда Энни вошла в палату в день выписки, я уже собрала все вещи, и ждала такси, чтобы поехать к родителям.

— Зачем ты наврала полиции, Грета?

— Тебя это не касается, Энни.

— Решила защитить Майкла, да? Выгородить его и скрыть то, что он натравил на тебя свою шалаву и её подружек?

Я не выдержала, и бросив джемпер в сумку, обернулась к Энни со словами:

— Мне плевать, что будет дальше. Просто оставь меня в покое. Мне нужно домой, и меня уже не волнуют эти проблемы.

— То есть то, что тебя побили, как дешевку прямо в душе кампуса, а потом разнесли это по всему колледжу с пометкой "новая Делакруз" тебя не волнует ни капли? — продолжала напирать Энни, но её перебили:

— А почему это должно её волновать, Райс?

Я обернулась и встретилась взглядом с Джуном. На этот раз парень был одет менее официально и пришел без веника.

— Нам нужно поговорить, Грета, — бросил Джун и вошёл в палату, а за ним показался Сандерс.

"Пришли просить не приплетать своего дружка к этой истории уже вдвоем?"

Я не собиралась ничего прощать Маю. Тем более не собиралась обманываться опять. Он любил мою сестру, мы переспали несколько раз и получили обоюдное удовольствие от этого процесса, в ходе которого я потеряла себя окончательно, и даже сейчас чувствовала себя так, словно Май снова целовал меня, дышал со мной, был во мне. И это чертовщина, будто поселилась в моей голове и не давала покоя ни днём, ни ночью.

— Ты собрала вещи? — Джун посмотрел на небольшую сумку у моих ног, и кивнул своим мыслям.

— Чего вы хотите? — Энни встала передо мной, на что Эйн с хохотом ответил:

— Сгинь, Райс! — Сандерс посмотрел на девушку так, словно она ничтожество, — Это тебя не касается! — холодно продолжил, но Энн не хотела униматься, поэтому я обошла её и подошла к Джуну, бросив тихо прямо в лицо парню:

— Я сделала то, что ты просил, Нам Джун. Что ещё вам от меня нужно? Вам мало того, что его товарная девка избила меня? Пришли попросить меня помириться с тварью, которая хотела меня добить?

— Нет. Я пришел, чтобы ты сама удостоверилась насколько неправа.

Джун замер взглядом на моём лице, медленно провел им по ещё не затянувшемуся синяку на щеке, и внезапно тихо сказал:

— Он и правда не желал такого. Май не знал, что Меледи пойдет на подобную дикость.

— Ты его защищаешь, потому что он твой друг. Но со стороны картина выглядит иначе, Нам Джун! — прошептала зло в ответ, а он скривился и закивал головой.

— Ты упрямая и совершенно не похожа на свою сестру. Я обманулся и не заметил очевидного. И это ещё одна причина, почему пришел снова.

Я смотрела в глаза странного парня, который совершенно не подходил под описания шайки, в которой состоял адептом. Слишком правильный. Слишком собранный и пугающий. Слишком много всего "слишком".