— Это могла снимать Изабель. Она была здесь, когда мы развлекались, Мин Хёк!

Я застыл с бутылкой в руке и ощутил раздражение. Меня начало дико бесить то, как Джун стал поливать грязью Мелочь.

— Что? Втрескался в её сестру и решил, что теперь можешь распускать язык, хён?

Джун остановился у холодильника, но потом открыл его и, достав оттуда контейнер с бурдой из корейского псевдоресторана, холодно ответил.

— Тебе действительно нужно разобраться в себе, Май. Ты спутал золото с бобовой пастой, — он сел напротив меня и, закатав рукава, достал палочки.

— То есть ты продолжишь обвинять во всем Изабель?

— А я не могу? — Джун резко поднял взгляд и прищурился, — Почему я не могу называть вещи своими именами, Май? Что такого ты нашел в той девке?

— А что такого ты нашел в госпоже "Гарвардская подстилка"? — парировал и сжал бутылку в руках.

— Она чистая, Мин Хёк. Ты и сам не слепой, а учитывая, что спал с ней, должен и сам понимать какую девушку попытался смешать с той самой бобовой пастой!

Во мне поднялась не просто волна негодования. Джун словно ведро помоев мне на голову вылил. Что-то так и заставляло ответить ему, но он и сам не остановился:

— Оставь её в покое. Поиграл и хватит. Больше я этого не позволю.

— Тебе не кажется собственное поведение странным? Ты даже не спросил какая она… Ну, в этом плане? Что умеет? Может она бревно с рыболовецкого рынка в Сокчхо?

Я намеренно выливал всю злость и боль. Специально хотел задеть его, и будто того и добивался, чтобы он и не смотрел в сторону Греты.

— А зачем мне тебя спрашивать? Если ты не в состоянии превратить бревно в податливое тело, то мне вообще удивительно, как бабы на тебя толпами вешаются.

— А то что я с ней спал, тебя совершенно не смущает? — резко спросил и получил не менее резкий ответ.

— Нет. Не смущает.

За спиной открылись двери лифта. В лофт вошли Ванесса и её выводок. Девушки весело что-то обсуждали, а потом громко поздоровались и сели на диван.

Я продолжал буравить взглядом Джуна, пока справа на столешницу стойки, не облокотилась Ванесса. Девушка бесцеремонно положила руку на моё плечо и ухмыльнулась.

— Нет, ну я знала, что ты тварь, Ли. Ещё после ваших этих карточек девкам. Это ж надо такое придумать — метки шлюхам раздавать? Но это…

Мы с Джуном переглянулись, а она только хохотнула.

— Что ты несешь, Ванесса? — Джун положил палочки и перестал жевать свою рисовую кашу тут же.

— А ты дружка своего спроси? О том, что из-за него Бишоп поимела Делакруз весь кампус сегодня гудит. Мы с девочками заезжали забрать вещи и поговорить с тренером. Так там все на ушах второй час стоят. А у сестринства его девки толпа. Празднуют "ночь искупления". Так ведь у этих шлюх называется гулянка, когда они кого-то макают в дерьмо?

У меня словно отняло все чувства. Я слушал то, что говорила Ванесса, а у самого все звуки в ушах обратились в писк и треск. Я предполагал, что Меледи что-то выкинет. Но когда дослушал то, что говорила Ванесса, мне показалось будто меня самого избили, а потом унизили.

Я не помню, как выскочил из лофта. В голове била лишь одна мысль — до кампусов и городка осталось десять минут езды. Вжимал педаль газа в пол и когда въехал на территорию городка, даже не затормозил.

Мало того, что они её избили, так одноклеточный братец Меледи опять открыл эту помойку — чат для имбецилов, которые подучают кайф от унижений.

В эту минуту я словно сам себя наказывал, потому что, су**, был таким же!

Перед глазами всё обратилось красным. Тело нагрелось, а руки сжимали руль так, словно это шея Меледи и её братца.

"Ты же сам этого и хотел…" — орало в голове, но я словно обезумел.

Затормозил у подъездной дорожки к сестринству с таким свистом, что все придурки, которые собрались у входа, тут же обернулись в мою сторону. Среди них была и Меледи со своими бл*****. Братец тоже не далеко стоял. В паре метров.

Я начал прогазовывать и выровнял машину, направив в их сторону. Мне стало плевать в этот момент на всё, потому что перед глазами стояли кадры из помойки этих тварей.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Тачка ходила подо мной ходуном, а мотор ревел так, что заглушал звук из колонок, которые работали внутри дома.

Они смотрели и не понимали, что происходит. Я отпустил тормоз и машина подалась вперёд. Это вызвало на лицах натуральный испуг. Там стояло не меньше десяти человек, и всех их я хотел изничтожить. Раздавить и смешать с болотом, в которое превратится газон под моей машиной. Поэтому отпустил тормоз снова и нажал на газ.

Я слышал, как все начали визжать и разбегаться в стороны. Видел, как страх заставлял их орать, подобно грязным псам. Шавки, зловонные шакалы, которые трусливо разбежались в стороны, как только я затормозил прямо у ступеней.

— Ли!!! Ты рехнулся? Какого хера ты творишь, чувак? — первым голосок подал братец Меледи.

Из дома высыпала вся футбольная команда и все их подстилки. Только Меледи смотрела через лобовое стекло прямо на меня. Внутри, от её наглого и открытого взгляда становилось ещё хуже. Во рту словно привкус крови появился. Поэтому я вышел из машины, прежде достав биту, которая лежала под сидением.

— Майкл? Ты же не… — этот урод явно не ожидал, что я стану защищать бабу, которую поимел.

Потому что я никогда этого не делал. Но в этот раз, кровь словно вскипела, когда я понял, что сотворила эта дрянь.

Замахнулся и со всей дури ударил урода битой в живот. Адам согнулся пополам и сплюнул кровь прямо на газон. Все его братки тут же понеслись в мою сторону, но мне было плевать.

Я получал удар, а в ответ летел взмах биты. Не знаю, сколько прошло времени, но очнулся, когда и сам вытирал собственную кровь с лица, стоя внутри сестринства. Вернее еле держась на ногах, потому что ребра явно сломаны, а голова кружилась всё сильнее.

Я только хотел продолжить, как за спиной послышались новые звуки потасовки и я увидел Джуна, который перекинул через себя тушу квотербека Макконахи, и шел прямо на меня. Но моя цель тряслась в центре гостиной.