— Посмотрите и вы сами убедитесь, что со мной все в порядке.

Не веря своим глазам, Маша подняла руку и коснулась пальцами груди Мигеля. Рана затянулась. Шрам выглядел так, словно после операции прошло уже дней пять.

— Мне нужна какая-нибудь одежда, — сказал испанец, спокойно и приветливо глядя на Машу.

— Там… в шкафу… — девушка глубоко вдохнула и взяла себя в руки. — Возьмите, что подойдет.

Когда дверь за ним закрылась, она повернулась к Насте и сухо проговорила:

— Ну?

— Что «ну»? — не поняла та.

— Тебе не кажется, что пришло время все объяснить?

— Да. Ты права. — Настя на секунду задумалась, подбирая нужные слова. — Видишь ли, мой приятель, он…

Из комнаты донесся грохот. Маша и Настя, не сговариваясь, бросились к двери. Когда они вбежали в комнату, Мигель сидел в кресле с хрустальной вазой на коленях и жадно поедал из нее шоколадные конфеты. На полу валялся разбитый кувшин.

Испанец улыбнулся перепачканными шоколадом губами и сказал:

— Вкусно! — Затем быстро сдернул с очередной конфеты фантик и швырнул ее в рот.

Маша застыла посреди комнаты с обескураженным видом.

— Никогда не видела, чтобы больные восстанавливались так быстро, — пробормотала она.

— Сколько конфет там было? — спросила у нее из-за спины Настя.

— Много.

Испанец тем временем доел последнюю конфету и взглянул на Машу.

— У вас есть еще еда? — осведомился он.

— Есть пицца, — растерянно сказала Маша. — Только она сырая.

— Ничего, сгодится и сырая, — отозвался испанец. И добавил виновато: — Процесс регенерации требует большого количества протеинов.

Маша, ни слова не говоря, ушла на кухню. Мигель посмотрел на Настю и весело констатировал:

— Похоже, мы ее напугали.

— С чего ты взял? — усмехнулась Настя. — Подумаешь, завалились без приглашения, перепачкали кровью диван и заставили вытаскивать пулю. В нашем городе это происходит сплошь и рядом!

— Настя, можно тебя на минуту? — донесся из кухни голос Маши.

Настя посмотрела на довольную, перепачканную шоколадом физиономию испанца, вздохнула и поплелась на зов.

Подруга встретила ее хмурым настороженным взглядом. Она стояла возле включенной микроволновки, и вид ее не предвещал ничего хорошего.

— Кто он? — сухо спросила Маша, едва Настя переступила порог.

— Он… приезжий.

— Откуда?

— Из Испании. Кажется… — Настя перевела дух. — Понимаешь… Мигель… он не совсем обычный человек. Ты смотрела по телеку «Сражение экстрасенсов»?

— Ну, допустим. И что?

— И ты в них веришь? Ну, в то, что они существуют?

— Кто?

— Экстрасенсы.

— Не знаю. — Маша сощурилась. — Хочешь сказать, что Мигель — экстрасенс?

Настя кивнула:

— Да. Он… Ну, в общем, он быстро вылечивается и очень медленно стареет.

Маша смотрела на нее внимательно и недоверчиво.

— Разыгрываешь?

Настя покачала головой:

— Нет. Я серьезно.

— И сколько же ему лет, этому «экстрасенсу»?

— Не знаю. Может, лет сто. А может, и двести. Я не спрашивала.

Пискнул таймер микроволновки. Маша вздрогнула. Пока она вынимала пиццу, Настя продолжала:

— Помнишь кулон, который я подняла? Мы тогда с тобой возвращались из клуба.

— Ну, — неопределенно проговорила Маша.

— Этот кулон — что-то вроде головоломки, которую нужно собрать в определенный час. И он заряжен.

— Заряжен?

— Да. У экстрасенсов есть энергия… В общем, кулон заряжен этой энергией, накачан ею под завязку. Один экс, очень сильный, его фамилия Келлер, ищет этот кулон, чтобы использовать накопленную в нем энергию.

— Зачем? — все тем же отстраненным, недоверчивым голосом спросила Маша.

— Не знаю. Может, хочет получить власть над людьми. А может, еще что-то. Мигель считает, тут что-то личное.

Маша молчала, глядя на подругу исподлобья.

— Машка, клянусь тебе, все именно так, как я говорю, — заверила ее Настя. — Кулон был у меня, но потом один парень, экс, втерся мне в доверие и…

Настя вдруг осеклась. Она только сейчас вспомнила, что Илья — двоюродный брат Маши.

— Чего же ты остановилась? — настороженно спросила Маша. — Продолжай вешать мне лапшу на уши.

— Келлер заполучил головоломку Чивера, — опять заговорила Настя. — И через пару дней планеты встанут в небе так, что он сможет собрать ее. Мы не должны этого допустить, иначе высвободившаяся энергия может уничтожить город. Если, конечно, Келлер не напьется ею под завязку и не станет кем-то вроде древнегреческого бога. Всесильным, неуязвимым, и все такое.

— Насть, — хмуро проговорила Маша, — ты меня за дуру держишь?

— Я…

Маша отвернулась и вышла из кухни.

Но на пороге комнаты она замерла с вытянувшимся от изумления лицом. Мигель, откинувшись на спинку кресла, с довольным видом жонглировал лучами света, выуживая их из люстры и закручивая в замысловатые сверкающие фигурки. Блюдо с пиццей выскользнуло у Маши из рук и с грохотом упало на пол.

— Так это правда? — спросила она изумленно.

Мигель отправил лучи света обратно к люстре.

— Простите, — виновато сказал он. — Я не заметил, как вы вошли.

Тут в комнате появилась Настя.

— Мигель, я все ей рассказала, — сообщила она.

— Что именно? — уточнил испанец.

— Что ты экс. — Настя покосилась на побледневшую Машу, после чего добавила: — И что меня ищут люди Келлера. А мы ищем головоломку Чивера.

12

— Так зачем эксы за вами гонятся? — спросила Маша, сидя в кресле с холодным полотенцем на лбу.

— Им нужна Настя, — ответил Мигель, полулежа на кровати и принимаясь за второй кусок пиццы.

— Зачем?

— Она тоже экс, — пояснил Мигель. — И очень мощный. С кучей одаренностей.

Маша перевела взгляд на Настю.

— Насть, он не бредит?

— Понятия не имею, — отозвалась Настя. — Я вообще в этом деле случайно. Так же, как и ты.

— В мире ничего не происходит случайно, — назидательно проговорил испанец. — Головоломка Чивера сама выбрала тебя.

— Сама? — Настя хмыкнула. — И зачем ей это?

— Самые страшные и неуловимые маньяки подсознательно желают, чтобы их разоблачили, — изрек Мигель, продемонстрировав тем самым неплохое знание криминальной психологии. — То же и с головоломкой. В ней таится страшная сила. Которая жаждет высвободиться, но одновременно хочет, чтобы ей помешали. Как маньяк, который втайне жаждет, чтобы его поймали.