стараясь увеличить словарный запас. Как грен Лусар удивительно быстро выучил русский. Как ехали они семь суток вместо заявленных ребятам двух недель. Как прибыли в уже готовый дом, и местных не слишком удивила вся эта разношерстная толпа.

Все шло по плану — так выходило со слов Витьки. Ни единой случайности, лишь тщательная подготовка.

Линда молчала, ломая соломинку, смотрела то на одного парня, то на другого, будто пытаясь уличить во лжи.

— Я бы не смогла такое забыть.

— Еще как смогла. Вам память знатно подправили. Вроде бы в мелочах, но… иногда мелочи решают.

— Но как? И зачем? И почему на вас это не действует?

— Мия сказала, у нас иммунитет к ментальной магии, — отозвался Тимур. — Не влезть ко мне в голову силой.

— Ага, а теплом и лаской, значит, можно, — пробормотала Линда и нахмурилась. — Все равно, хоть и говорите вы складно, но…

Она пожала плечами и виновато улыбнулась. Виктор хмыкнул.

— Не веришь.

— А я говорил, что она не поверит, — не удержался от реплики Тим. — В мага-героя, что спас бедолаг из лап злобных торийцев, верить удобнее. Приютил, обогрел, научил всему…

— Да иди ты!

Кулаки стиснула. Злится.

— И пойду, — отозвался Тимур, не делая, впрочем, и шага. — Что с тобой разговаривать, ты магу своему веришь.

— Он такой же мой, как и твой! — огрызнулась девушка. Ухватила за рукав Витьку, словно тот мог сбежать, протянула как-то жалобно, — Ви-ик, ты-то что думаешь? Зачем ему это все? Слишком сложно, не находишь?

— Не сложно. Если верить грену Лусару — а кое в чем ему верить все-таки можно, — то наши юные маги «большая ценность для этого мира». А значит, всем нужны. Дезориентированные, несчастные… тепленькие. Только возьми и помоги. Думаю, он обо всем знал заранее, слишком ладно у него все получилось. И… не мешал. Просто загреб жар чужими руками. Всю грязь сделали торийцы, он же оказался героем. Ну и память подправил, чтоб не нервничали и вопросов лишних не задавали.

Линда запустила пальцы в волосы и взлохматила рыжую гриву.

— М-да… и что нам делать теперь?

— Нам? Ничего. Собирать информацию, не раскрываться и ждать.

— Опять ждать?! — чуть ли не хором воскликнули Линда с Тимуром.

Переглянулись, девушка проворчала:

— Ты с Дэном и Юлей то же самое говорил. Ждем и не лезем, само рассосется. Да не решится оно само! У Юльки вон крыша уже едет, а Дэн…

— Он ничего не помнит, — отмахнулся Тимур. — Только дифирамбы поет грену Лусару и клянет торийцев при случае.

Линда глянула пристально, а потом развернулась к Витьке. Вопрос прозвучал резко:

— С Дэном ты говорил?

— Я.

— И давно?

— Не очень.

— Нормально, блин! А нам говорил не лезть. Ждать! А сам что?

— Что?

— Гад ты, вот что!

— Не шуми.

Девушка, казалось, едва не задохнулась от возмущения. Тим хмыкнул и отвернулся, пряча улыбку. Линда увидит — и его за компанию загрызет.

— Ты! Не смей меня затыкать!

— Лин, пожалуйста, тише. Тут и так слишком много ушей.

— Пфф! — выдохнула она, но тон сбавила, — значит, ты сам все решил, да? Мы, как дурочки, маялись неизвестностью, переживали, но не лезли — мы же договорились. А ты! Ты даже не счел нужным посвятить в свои планы! И хрен бы с ними, с планами этими, но о том, что уже сделал, можно было рассказать?!

— Ты не спрашивала.

— Ха! И как ты себе это представляешь? — взвилась Линда. — Я должна была тебя каждый день дергать? Не узнал ли ты что? Ах, не узнал? Ну хорошо, тогда подождем, это же так прекрасно — сидеть и ждать, будто тупой скот! Мы же девушки, нам волноваться вредно, а от плохих новостей вообще цвет лица портится. Так, что ли? Я думала, мы заодно, и будем делиться, а ты… и ты!

Гневный взор пронзил Тимура, и он поспешил откреститься:

— А я ничего про ваши дела не знал, просто рядом оказался и слышал. Да и вообще, Дэнчик часто по ушам ездит, ты же знаешь.

— Линда, хватит. Я не хотел тебя с девчонками во все это впутывать.

— Не хотел он! Да от твоего желания в этом деле ничего не зависит, понятно? Мы все — все! — тут впутаны и имеем право знать и решать — сами! Так что не надо делать вид оскорбленной невинности, словно о нас заботился, а тебя не оценили.

— Линда, ты не права.

— Ага. А ты, блин, прав!

Тимур качнул головой. Витька — самоубийца. Надо же такое учудить: сказать разъяренной девушке, что она не права.

— Я, пожалуй, пойду, — пробормотал Тим и бочком двинулся к двери.

— Стоять! — рыкнули парень с девушкой хором.

Переглянулись, Линда скривила губы, борясь с улыбкой.

— Мир? — спросил Виктор и протянул к ней кулак с оттопыренным мизинцем.

Линда фыркнула. Витька пошевелил пальцем, мол, хватай скорей, и девушка не выдержала, улыбнулась.

— Мир, — вздохнула она. — Куда ж от тебя деваться? Хоть и бесишь ты меня, сил нет!

Глава 16

Линда

Сердце застучало быстрее. Она облизнула губы и медленно выдохнула, усмиряя волнение. Замах, бросок. Топорик вспорол влажный воздух и со стуком вонзился в дерево. Девушка ухмыльнулась. Почти идеально. Оружие легкое, как раз по ней: не слишком длинная рукоять, кромка лезвия сантиметров двадцать. Пригодно и для метания, и для рубки.

Покосилась на Виктора. Тот разговаривал с Тимуром, но будто почувствовал взгляд, уставился прямо в глаза и подмигнул. Она поморщилась и отвернулась.

Вот ведь! Вчера были неправы оба, а неуютно теперь лишь ей. Да, он взбесил — недоговорками своими и замашками диктатора, — но можно было не реагировать столь… бурно. Спокойнее надо быть, детка, рассудительней.

Увы, спокойствия ей всегда не хватало.

Девушка взбила пальцами рыжую гриву и отправилась к дереву. Раскачав, выдернула оружие из мишени и вернулась на позицию.

— Нравится? — спросил тэн Рейнар, когда она в очередной раз отправила топор в цель.

— Очень!

Гьярвен усмехнулся.

— Будет твоим.

Глянула недоверчиво — не шутит ли? Кажется, он не шутил, и сердце захолонуло от восторга. Спросила, едва не попискивая:

— Когда?

— Когда метать хорошо научишься.

— Ха! А это разве не хорошо?

Рейнар кивнул на топорик, и девушка, чувствуя, как сходятся на ней взгляды ребят, вновь пошла за оружием.

Сегодня тренировались в «полевых условиях». Под ногами — сглаженный временем камень, старая хвоя и прошлогодние листья, над головой — северное низкое небо, не первый день грозящее дождем. До деревни недалеко, но вокруг лишь лес и никаких посторонних глаз.

Вернулась на позицию. Подкинула топор на ладони,