Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– И никаких других происшествий?
– У вас отличная машина, – заметила заправщица.
– Да.
– Я всегда мечтала о «Корвете».
– А о нас ничего не говорили на полицейской частоте?
– Превышение скорости?
– Ну, на такой машине трудно ее не превышать…
– Тогда вам повезло. Вас не засекли.
– И пусть так и продолжается, – сказал Ричер и улыбнулся.
Он надеялся, что у него получилось выглядеть довольным. Когда он вернулся в машину, Тернер уже закачивала в бак бензин. Она стояла, повернувшись к нему спиной, держа в одной руке крышку от бака, а в другой – шланг. Одним бедром женщина опиралась о машину, выгнув спину, словно у нее болела поясница, и смотрела на ночное небо. Джеку показалось, что ее тело в его большой рубашке напоминает изящную букву «S».
Да, к ней стоило ехать.
– Кассир слушает полицейскую волну, – сказал он. – Пока мы в порядке.
– Ты ее спрашивал? Теперь она нас запомнит, – забеспокоилась Сьюзан.
– Она запомнит нас в любом случае – ей всегда хотелось иметь «Корвет».
– Нам нужно с нею поменяться, забрать ее автомобиль, а ей отдать этот.
– Тогда она запомнит нас навсегда.
– Может быть, эти болваны не станут обращаться в полицию. Может быть, они угнали свои грузовики. И сбежали в лес.
– Вполне возможно, – согласился Ричер. – Я не вижу причин, по которым они так долго чего-то ждали.
– Мы можем припарковаться позади мотеля, не привлекая внимания. Думаю, нужно рискнуть. Нам необходимо поесть и поспать.
Насос отключился: в баке поместилось только двенадцать галлонов. Либо он оказался меньше, чем они рассчитывали, либо счетчик был плохо настроен.
– Теперь она знает, что это не наша машина, – вздохнула Сьюзан. – Ясно же, что мы не знаем, сколько бензина нам нужно.
– Она отдаст нам деньги?
– Возможно, нам стоит оставить их ей.
– Это двенадцать долларов. И мы в Западной Виргинии. Такое поведение обязательно привлечет внимание.
– Тогда скажи ей, когда будешь просить деньги, что мы едем на юг по шоссе двести двадцать и что нам предстоит проехать до рассвета большое расстояние. Тогда она даст неправильные показания, если услышит про нас на полицейской волне.
Ричер получил двенадцать долларов и пятьдесят два цента сдачи и сказал, что они хотят еще до рассвета добраться до I-64. Полицейская волна помалкивала, а по радио передавали новую песню. Кассирша посмотрела в окошко и печально улыбнулась, словно понимала, что не скоро увидит еще один «Корвет».
Тернер подобрала Джека у белого домика. Они поехали в сторону города и через триста ярдов остановились возле мотеля.
– Сначала снимем номер, а потом пойдем в кафе? – спросила Сьюзан.
– Конечно, – ответил Ричер.
Повисла долгая пауза, а потом женщина пристально посмотрела на него:
– Сколько комнат?
Теперь уже Джек помедлил перед ответом.
– Давай сначала поедим, а потом пойдем в мотель, – решил он наконец.
– Почему?
– Я должен кое-что тебе рассказать.
– Что?
Саманта Дейтон.
Сэм.
Четырнадцать лет.
– После того, как сделаем заказ, – сказал Ричер. – Это длинная история.
Кафе оказалось обычной дешевой забегаловкой, в каких Ричеру приходилось бывать множество раз. Чернокожий парень в белой майке стоял возле огромной, лоснящейся от сала сковороды. Около обшарпанных столиков из сосны были расставлены разнокалиберные стулья. Пахло старым жиром и свежим кофе. В забегаловке сидели два белых старика; один расположился слева от входа, другой – справа. Возможно, они не ладили между собой. И возможно, их кровная вражда началась триста лет назад.
Тернер выбрала столик посередине кафе, и они с Джеком уселись за него. Им не принесли меню, да и досок с написанным мелом списком дежурных блюд в кафе не наблюдалось. Не такое это было место. Между постоянными клиентами и поваром общение происходило телепатически. Ну а новым посетителям полагалось просто громко спросить, чем здесь кормят – вот и все дела. Что и подтвердил повар, слегка приподняв подбородок и повернув правое ухо к залу.
– Омлет, – сказала Сьюзан. – С грибами, зеленым луком и сыром чеддер.
Никакой реакции со стороны повара.
Ну вообще никакой!
Женщина повторила то же самое, но немного громче.
И вновь полное отсутствие реакции. Никакого движения, только вздернутый подбородок, отведенный взгляд и торжественная тишина, словно опытного коммивояжера оскорбили встречным предложением. Тернер посмотрела на Ричера и прошептала:
– Что это за место?
– Ты же детектив, – ответил ее товарищ. – Ты видишь где-нибудь сковородку для яичницы?
– Нет, на такой сковородке яичницу не готовят.
– Ну, значит, нужно заказать то, что здесь можно приготовить.
Сьюзан задумалась.
– Два яйца с беконом на поджаренном тосте, – попросила она наконец.
– Да, мадам, – отозвался повар.
– И для меня то же самое, – добавил Джек. – А еще кофе.
– Да, сэр.
Повар тут же повернулся к плите и взялся за работу, положил на сковороду новую порцию сала, растопил его и разгладил по всей обширной металлической поверхности. Значит, он был настоящим мастером своего дела. Ричер по опыту знал, что в таких местах работают либо настоящие повара, либо владельцы, но только не в одном лице. Повар – любитель сковородок, сначала позаботится о металле и доведет его до зеркальной гладкости, так что тефлон станет идеальной поверхностью, а владелец сразу принесет кофе. Потому что первая чашка кофе – это уже заключение сделки. Клиент еще может уйти, пока ничего не съел или не выпил. Или если ожидание покажется ему слишком долгим, или если он вдруг вспомнит о срочной встрече. Но он останется, если выпьет чашку кофе. Ведь ему придется заплатить, а кто знает, сколько стоит чашка кофе в кафе? Пятьдесят центов? Доллар? Два доллара?
– Ну, вот, мы сделали заказ, – вздохнула Тернер. – Что ты хотел мне рассказать?
– Пусть сначала принесут кофе, – ответил Джек. – Я не хочу, чтобы нас прерывали.
– Тогда у меня есть пара вопросов, – сказала его собеседница. – Например, я бы хотела побольше узнать о Моргане. Что за человек теперь командует моим подразделением?
– И моим тоже, – заметил Ричер. – Я всегда считал себя худшим командиром Сто десятого, но это не так. Твои парни в Афганистане дважды не вышли на радиосвязь, а он ничего не стал предпринимать.