Но чародей отчаянно боялся, что уже поздно. Его семейное колдовство легко коснулось разума оборотня… и тут же отпрянуло назад. Губы мага искривились как от боли. Кем бы ни был этот перевертыш раньше, теперь перед ним находился взбесившийся зверь. Рассудка, даже животного, в нем больше не осталось. Сохранились некоторые способности, сделавшие из него столь опасного противника, но личности уже не было. Никакой.

Даже страшно. Для ментального мага то, что сделали с волком, было одним из страшнейших преступлений.

«Он был чародеем… наверное, неплохим. И оборотнем-волком».

Джейко знал, как должен поступить в данном случае. И отчаянно не хотел этого. Но бешеных животных должно уничтожать. Тонкий клинок, который чародей так редко брал с собой, подарок Дориана на двадцатилетие, холодный, почти изящный, смертоносный… он еще никогда не пил крови живого существа.

Боль нехорошо кольнула сердце. Как всегда, когда он вынужден был принимать решение, стоящее кому-то жизни.

Через миг все было кончено. И только из памяти уже не стереть этих желтых глаз и страшного ощущения пустоты там, где должны биться мысли и чувства.

Глава Сыска поднялся и выпрямился, чувствуя, как внутри все заходится в ярости.

«Как приятно видеть вас таким, лэр Тацу».

«Любишь играть людьми?» – О нет, Джейко не рычал, не срывался на истерику или гнев. Просто шутки кончились.

И нужно было менять ситуацию на корню. Тацу очень не нравилось быть пешкой – ха-ха, вот уж точно, пешкой в чьей-то игре. Руки мага резко опустились, будто он стряхивал с них воду. А потом начали медленно и тяжело, как под непосильной ношей, подниматься, чуть уходя назад и в стороны. И одновременно с этим зал освещался холодным сине-серебристым светом.

«Где ты?!»

Свет расползался вокруг, но помещение было такое большое, что пока не высвечивалось ничего особо интересного. Лишь какая-то непонятная мебель и бугры прямо в полу.

«Не так быстро, лэр Тацу, я еще не увидел всего, что хотел».

И вокруг чародея вспыхнуло кольцо колдовского огня. Жадными высокими языками он заплясал вокруг, злыми острыми искрами пытаясь добраться до мага.

«Ненавижу огонь!» – не удержался Джейко. Он как волшебник Воды очень не любил противоположную стихию. Только обычно приходилось сдерживаться. Тут же будто какой-то запрет внутри рухнул. Злость была холодная, но именно она подсказывала, что с этим противником сдерживаться смысла не имеет. Более того, сейчас это может быть смертельно опасно. И одновременно Тацу знал, что нельзя поддаться гневу, теряя бдительность и трезвость оценки. Но как же приятно пустить всю свою магию в бой… Не сдерживаться…

Чародей наотмашь рубанул рукой по воздуху. Откуда-то прямо впереди него появилась волна сначала стремительно холодеющего воздуха, а потом и воды. Она рванулась, как злой пес с привязи, падая на огонь в ту часть кольца, к которой он стоял лицом. Раздалось яростное шипение. Две стихии столкнулись и начали отчаянно бороться друг с другом. Ведь это был не простой огонь – всепожирающее колдовское пламя. Но и вода была того же порядка. И именно она победила, позволив Тацу выйти из огненной ловушки.

Призыв изначальной воды наравне со злостью будто придал ему сил. А еще темный зверь внутри Тацу начал поднимать голову. Просыпаться. Он увидел достойного противника и начал прорываться через маску сдержанности и воспитания. А более всего – свободы от обычных рамок. Только зверь у Джейко был не слепым от ярости и ненависти созданием, а хитрой бестией из тех, кто может терпеливо дожидаться часами своего шанса, чтобы нанести один-единственный смертельный удар. Или же, наоборот, выбрать другую тактику – идти вперед, сметая все на своем пути. Зверь умел быть опасным. А Тацу, по сути, им и являлся, просто обычно это пряталось за благопристойные рамки.

Вот и сейчас он усилил напор, и свет от его странного заклинания стал разгораться еще сильнее, поднимаясь все выше. Маг огляделся и наконец увидел то, что искал. В дальнем конце зала на возвышении в половину человеческого роста стоял трон в виде языков пламени. И сидел на нем бордововолосый демон с насмешливыми кровавыми глазами. У него была невероятно белая кожа, будто матовая, и четко очерченные темно-красные губы. Создавалось впечатление, будто он только что испил алой жидкости жизни.

Джейко скривился в ухмылке, наконец видя перед собой противника. Воздух вокруг еще более похолодел, это в нем застывала вода, готовая рвануться на помощь своему повелителю. А по полу в разные стороны от мага начал расползаться лед, забираясь на мебель и все, что оказывалось у него на пути.

Эллуй усмехнулся в ответ, и в следующий миг воздух между ним и Тацу заполыхал. Это неслась навстречу магу лавина истинного огня. Джейко никогда не видел заклинания такой мощи. Оно должно было даже не снести – сжечь его в доли секунды. Однако магия Воды вновь пришла на помощь, будто сама жаждала этого. Рванулась к колдуну со всех сторон, образуя нечто подобное шару, в который заключила чародея. В следующее мгновение пламя достигло этой странной защиты, принялось лизать оболочку, так похожую на обычный лед. Кое-где он плавился под невероятным напором огненной стихии, но не сдавался. Наоборот, начал шириться, откидывая пламя от себя. И вновь появилась откуда-то вода, волной кинувшаяся тушить ненавистную противницу. От свиста и шипения закладывало уши.

Чародей шагнул вперед, и его защита качнулась вместе с ним. Через секунду и пламя, и вода пропали.

Противники вновь смотрели друг на друга, такие оба внешне спокойные, с легкой заинтересованностью в глазах.

«В вас слишком много чувств, лэр Тацу. Однажды это вас погубит».

«Зато я получаю от жизни наслаждение».

«Но не все, не так ли?»

Полудемон сидел совершенно неподвижно, будто статуя древних богов. Лишь глаза выдавали, что это живое существо. Между ним и Джейко по-прежнему оставалось большое расстояние.

«Тебе это так интересно? Я пришел поговорить об Алиере».

«Сломанные игрушки меня не интересуют».

«Но кто-то посмел убить того, кто был тебе интересен. Или я ошибаюсь в твоем отношении к нему?»

«С ним было забавно. Больше, чем со всеми остальными. Но теперь его нет. Вы слишком быстро и легко умираете. Придется мне поискать другую игрушку. Хочешь ею стать, Тацу?»

Эллуй медленно поднялся и начал спускаться с возвышения, на котором стоял трон. Одежды – длинные и струящиеся – словно сами текли вокруг него. Какие-то странные тени, иногда больше похожие на дым, иногда на человеческие фигуры, клубились рядом, как некая призрачная свита. Шел полудемон медленно, неторопливо, с высоко поднятой головой и величавой осанкой. Бордовые волосы падали с двух сторон ему на грудь, как у девушки. Но спутать его с женщиной было невозможно, хотя черты этого странного лица не были грубыми или резкими, но они были однозначно мужскими.

«А сам-то как думаешь?» – усмехнулся маг на последние слова эллуя.