И это придало мне сил.

Я не гордилась тем, что сделала – соблазнила его против его воли. Но у меня в голове возникла какая-то обратная логика, что это я гонялась за сексом с самым сексуальным мужчиной на планете, который вдруг подумал, что спать вместе – плохая идея.

Может быть, так оно и было.

Но никто не говорил, что нам нужно прикасаться друг к другу, чтобы кончить.

Бэйн выглядел измученным. Я никогда раньше не видела его таким. Он всегда был напорист, безжалостен и невероятно самоуверен. Темная энергия потрескивала вокруг него, как будто в него ударила молния, расколола пополам и наполнила яростью. Он кипел, мерцал и светился.

Он испытывал вожделение.

Его желание ко мне придало мне сил, потому что он не брал, как все остальные.

Черт возьми, он даже не спрашивал.

Еще одна причина, по которой он был идеальным сексуальным партнером.

Я обвела свой клитор указательным пальцем, чувствуя беспокойство, восторг, возбуждение и огонь. Да. Огонь. Он смотрел, как я зажигаю каждую спичку у себя в животе, и я горела для него, как самый яркий факел.

Я видела его в обществе женщин. Их пришлось удалить хирургическим путем из его окружения. И я знала все о его делах. О его замужних и влиятельных любовницах. Я сказала ему, что мне все равно, и в какой-то степени это было правдой. Я больше заботилась об исцелении, чем о том, чем он занимается в свободное время. О том, что я могу находиться под мужчиной без паники, сжимающейся вокруг моего горла, как грубая веревка, и без подергивающихся конечностей, умоляющих меня бежать.

Я нуждалась в нем внутри себя со страстью, которая пугала меня. Потребность настолько элементарная, что я была не прочь попросить об этом.

Я вздернула подбородок, потирая свой чувствительный бутон все быстрее и быстрее. Сначала он никак не отреагировал. Просто смотрел, как будто пытался просчитать свой следующий шаг, его ладони застыли на столе, глаза горели. Мое сердце екнуло в груди, предупреждая, что для меня это было больше, чем секс. Я решила не слушать.

Мне нужно было, чтобы он вылечил меня.

Мне нужно было, чтобы он заставил меня кончить.

– Какого хрена ты делаешь, Джесси? – Он застонал, его голос был таким хриплым от секса, что между нами просочилась похоть.

– Соблазняю тебя, – просто сказала я. Я шире раздвинула бедра и застонала, зная, что ему нравится то, что он видит. Агония окрасила его лицо. Я посмотрела вниз, наблюдая, как его член набухает в шортах для серфинга за маленьким столиком. Я ждала, что страх охватит мое тело, но он так и не пришел. Мне хотелось стянуть с него шорты зубами, взять в рот его толстый член и показать ему, что я не сломана. Во всяком случае, не подлежу ремонту. Не так, как я думала раньше.

О чем ты думаешь? О чем ты говоришь? Ты хоть знаешь себя теперь?

Но это было именно то, кем я была. Прежняя Джесси. Она требовала и требовала того, чего хотела.

И она вышла поиграть в кладовке.

Я ущипнула себя за сосок через рубашку, зная, что он сморщился и виден даже через мой спортивный лифчик. Обычно я с жадностью поглощала пространство, которое Бэйн позволял мне. Он не пытался изменить то, кем я была. Неприкасаемая. Но сегодня я хотела, чтобы меня взяли, овладели мной и сожрали. Я хотела показать себе, что я могу это сделать.

Меня можно коснуться.

Я могу чувствовать.

Я могу сломаться в чьих-нибудь объятиях, не чувствуя себя сломленной.

– Джесси, – прорычал он, со вздохом опустив лоб на стол. Его дыхание было глубоким и тяжелым. Как будто он проигрывал внутреннюю битву. Костяшки его пальцев побелели, когда он изо всех сил старался не отшвырнуть стол в сторону и не броситься на меня. Я хотела, чтобы он это сделал. Мне было плевать на всех этих людей снаружи.

– Ты хочешь меня? – уговаривала я.

– Хочу тебя? – Стол чуть не отлетел в другой конец комнаты от удара по нему. – Я далеко за пределами нужды. Я нахожусь где-то между нуждой и отчаянием. И мне не нравится это место, Джесси. Мне оно совсем не нравится.

– Тогда возьми меня.

Он пристально посмотрел мне в глаза, как будто пытался что-то сообщить мне, мысль, которая даже в моей собственной голове звучала глупо. Что бы он попытался мне сказать?

– Ты не готова. – Безэмоционально. Безразлично. Жаль, что я не купилась на это ни на секунду.

– Кто ты, черт возьми, такой, чтобы говорить? – Я ухмыляюсь.

– Твой единственный здравомыслящий друг, – невозмутимо произнес он, медленно моргая. – И я не собираюсь портить то, что у нас есть, ради траха.

– Ты придурок, – простонала я.

– Ага, – сказал он.

– Бэйн.

– Какую часть слова «нет» ты, блять, не понимаешь?

Все слово, по-видимому. Я не понимаю, почему мы не можем этого сделать. Влечение было очевидным – я видела это в его глазах. И он был единственным мужчиной, которого я хотела. Единственным мужчиной, с которым я чувствовала себя в безопасности. Если бы это был не он, то не было бы никого – и эта мысль напугала меня.

Каждый нуждался в ком-то. Даже Неприкасаемые.

Страсть кипела между нами, как огонь, горячая, тяжелая и красная. Я засунула в себя два пальца, раздвинула губы и показала ему, какая я розовая, нормальная и без шрамов изнутри.

Его горло снова сжалось.

– Скажи мне, что ты не хочешь быть тем, кто делает это со мной, – прошипела я, узел удовольствия сжался у меня в животе. Я провела указательным пальцем по своему клитору, наблюдая, как его глаза сверкают, когда розовый бутон набухает под моим прикосновением.

– Джесси...

Я не ответила, облизывая губы и проводя кончиками пальцев вверх и вниз по своей щели. Я сделал это несколько раз, затем раскрыла ладонь и протянула ее ему с другого конца комнаты. Он уставился на мои пальцы, блестевшие от моей потребности в нем.

– Я готова, – прошептала я.

Он покачал головой, но у него не хватило духу произнести отказ вслух.

– Отлично. Я уверена, что Хейл сделает то, на что ты не решаешься.

Я не знала, откуда это взялось. Может быть, это было связано с тем фактом, что я видела, как челюсть Бэйна дергалась каждый раз, когда Гейл упоминала имя Хейла. Честно говоря, я знала, что никогда не буду встречаться с Хейлом или заводить его, но я чувствовала, что все, в чем нуждался Бэйн, – это толчок. Если бы он действительно не хотел меня, он был бы рад, если бы я переехала к его другу.

Но если бы он хотел меня для себя…

– Все в порядке, если ты не хочешь прикасаться ко мне, Роман. – Я погрузила в себя третий палец, запрокинув голову к стене позади меня. – Я уже чувствую тебя повсюду.