– Что случилось, Всеволод? Гитлер застрелился? – решил немного пошутить всесильный нарком.

– Хуже. Звиздец, полный звиздец, Лаврентий Палыч! – Меркулов кивнул наркому на графин с водой. – Разрешите?

Выпил одним глотком стакан воды и начал доклад:

– Час назад из Анкары доставили материалы. Магнитная запись встречи премьер-министра Турции и представителя главы МИ-6 Мензиса. Надо ехать к Верховному. Англия хочет спровоцировать Турцию на вступление в войну на стороне Германии. Они хотят убить Инёню.

– Хорошо. – Берия очередной раз подивился про себя прозорливости Сталина, тому, как тот чувствует ситуацию. Он снял трубку ВЧ и, дождавшись соединения, произнёс: – Товарищ Сталин, срочные данные по Турции от ГУГБ. Хорошо. Сейчас приедем. Да, с Меркуловым.

– Поехали, Всеволод. По дороге расскажешь. А запись вместе с Верховным послушаю.

В пять минут уложились. Короткая поездка от площади Дзержинского до Кремля. Проверка документов. Кремль. Сенатский дворец. Ещё проверка документов. Приёмная. Поскрёбышев. Кабинет Сталина.

Зашли, поздоровались. Подождали, пока предупреждённый Поскрёбышев организует установку магнитофона в кабинете.

– Докладывайте, товарищ Меркулов.

– 20 декабря в Анкаре состоялась встреча Инёню со спецпредставителем английского МИДа. Президенту Турции было предложено вступить в войну на стороне Германии. Англичане обещали ему отдать за это Сирию и Аравию с Палестиной. Инёню отказался. 22 декабря в пригороде Анкары состоялась встреча премьер-министра Турции Сараджоглу и представителя главы английской разведки Мензиса. Англичанин убедил Сараджоглу совершить переворот. Планируется, что президент будет убит «русскими» диверсантами. После чего Сараджоглу берёт власть в свои руки и объявляет войну СССР. Вкратце всё. Вот запись разговора премьера с англичанином.

– Что ж, давайте послушаем.

Включили запись. Через час, когда запись закончилась, Сталин попросил Поскрёбышева принести чаю и перекусить. Пока накрывали стол, Верховный ходил по ковровой дорожке и сосредоточенно курил.

Сели втроём за чайный столик. Сталин сделал глоток ароматного напитка и задумчиво произнёс:

– Чего-то такого и следовало ожидать. Что думаете, товарищи опричники, по этому поводу?

– Надо предупредить, – высказался Меркулов, длинные фразы да на приёме у начальства у него всегда вызывали затруднения. Оратор Всеволод Николаевич был никудышный. Он был ценим руководством за потрясающую работоспособность.

– Согласен, – это уже кивнул Берия.

– А успеем? Судя по записи, – Сталин взглянул на часы, потом на календарь, – убийство президента Турецкой Республики запланировано англичанами на завтра, на 27 декабря.

– Успеем, товарищ Сталин. В нашем посольстве есть копия записи. Продумаем инструкции послу. Как вручить запись. Сегодня Инёню будет предупреждён, – доложил Меркулов.

– Так и поступим. Только продумайте, как не подставить наших сотрудников, сделавших запись.

Ещё минут тридцать обсуждали детали участия СССР в этой интриге. После чего Берия и Меркулов удалились спасать турецкого президента, а Сталин вызвал Василевского с целью озадачить немедленным, но незаметным усилением войск на границе с Турцией и в Иране.

Не успел Верховный главнокомандующий переговорить с начальником Генштаба, как позвонил Молотов:

– Из Лондона Майский передаёт. Срочная информация из Алжира.

24 декабря, 1942 год, г. Алжир, Французский Алжир.

В резиденцию главы французской администрации в Алжире глава оной адмирал Дарлан[109] прибыл как всегда рано. Утренняя чашечка кофе, приготовленная адъютантом, и неспешные размышления о превратностях судьбы.

Вот уже полтора месяца, как была прервана связь с Францией. Полтора месяца, как Рейх во избежание высадки союзников во Франции оккупировал всю страну. Полтора месяца, как затоплены остатки французского флота. Полтора месяца, как он – полный адмирал Франсуа Дарлан, подписал с командующим американским десантом в Северной Африке подполковником и временным генерал-лейтенантом Дуайтом Эйзенхауэром[110] соглашение о нейтралитете. Правда, этот выскочка полковник и тоже временный бригадный генерал Де Голль[111] и глава самопровозглашённой «Свободной Франции» очень противился назначению Дарлана главой Алжира. Полкан хотел этот пост себе. Не наигрался в войну – идиот. Что-то всё-таки Де Голль затевает. А союзники никак не могут приструнить этого выскочку. Чего он добивается? Чтобы французы начали убивать французов? Союзники хотят, чтобы французы шли в первых рядах десантов в Европу, искупая капитуляцию перед Рейхом, и не хотят признавать французов за своих. Дарлана это не устраивает. Хотите воевать – пожалуйста, воюйте, но без французов. Хотите помощи – признавайте за равных и признайте свою вину за то, что бросили в 40-м Францию на съедение Гитлеру. А Де Голль готов без всякого признания со стороны Англии и САСШ таскать для них каштаны из костра.