– Да не следил я за ней! – воскликнул Авдотий. – Я в первый и последний раз ее тогда видел. Клянусь вам!

– Зачем тебе понадобилось трогать ее компьютер? Что ты в нем искал?

– Господи, какой еще компьютер? Не лазил я ни в какой компьютер! Только пыль вытер, и все. – Авдотий трагично вознес глаза к потолку и потряс наручниками в воздухе.

– Когда Кравцова уходила из дома, компьютер был включен, когда вернулась – выключен.

– Ну да, я выключил этот чертов компьютер.

– Зачем?

– Удлинитель с собой не прихватил. А там только одна розетка была в кабинете. Пылесос включить некуда, поэтому и выключил компьютер. Аккуратно вышел из программы, чтобы потом проблем не было. А включать обратно не стал. Хотел хозяйке все объяснить, но забыл. Поймите, я в этой квартире оказался, потому что меня менеджер направил. С таким же успехом меня в тот день могли по любому другому адресу отослать!

– Сейчас мы это выясним, где голографический брелок?

– Девушка сама мне его подарила. Я ничего не крал.

– Покажи брелок, который подарила тебе Кравцова, – потребовал Спицын.

– Настя, принеси свои ключи, – обратился Авдотий к жене, которая, к счастью, уже перебралась с пола на стул и молча, как загипнотизированная, наблюдала за происходящим. На просьбу мужа Потемкина не прореагировала. – Настя, принеси, пожалуйста, свои ключи, – еще раз попросил Авдотий.

– Зачем? – тупо спросила Потемкина и даже не шелохнулась.

– Анастасия Витальевна, делайте то, что говорит муж. Живо! – в очередной раз рявкнул Спицын. Потемкина вздрогнула, вскочила со стула и побежала в прихожую. Через минуту она вернулась, держа в руках ключи с голографическим брелоком из города Бостона. Иван тяжело вздохнул. Авдотий к делу Полины Кравцовой никакого отношения не имел, впрочем, Спицын это сразу понял, но для порядка проверил – не мог не проверить.

– Почему вы бежали, Рябина? – спросил Иван. Авдотий нервно дернулся, и в его глазах появилось какое-то затравленное выражение. – Зачем такую глупость совершили? Вам ведь только три месяца оставалось сидеть.

– Разве теперь это может иметь какое-то значение? – подавленно сказал Рябина.

– Может или не может, я решу после того, как вы мне все расскажете.

Авдотий некоторое время размышлял, затем обратился к жене:

– Настенька, выйди на минуточку, будь добра. Я объясню гражданину начальнику причину моего побега.

– Да что я, не знаю разве ничего! – возмутилась Потемкина.

– Прошу тебя, выйди, – настойчиво, но ласково потребовал Авдотий. Настя нехотя вышла из комнаты и плотно прикрыла за собой дверь. – Виноват я перед ней. Как-то возвращаюсь домой… и вижу, что из нашей квартиры выходит незнакомый мужчина, приличный такой, одетый хорошо. Но я все равно дверь ключом открывал с надеждой, что это, возможно, сантехник или мастер по ремонту телевизоров, а тут увидел жену – и все понял. Настя не стала ничего отрицать и оправдываться. Наоборот, в наступление пошла, начала упрекать, что я сам во всем виноват, что давно потерял к ней интерес, занимаюсь только своей работой. Самое ужасное, что она была совершенно права! Во всем права! Но так обидно стало, я дико разозлился и наотмашь ударил ее по лицу. Настенька не удержалась на ногах и упала, очень неудачно, стукнулась головой о батарею, потеряла сознание, губы посинели. Ужасно… – Авдотий болезненно поморщился. – Я бросился звонить в «Скорую». Настеньку увезли. А я в милицию пошел, все честно рассказал. Не мог с чувством вины жить, хотел, чтобы меня посадили, хотел понести наказание за то, что сделал. Настенька слишком дорого заплатила за мое невнимание к ней. Сейчас она на инвалидности, ее мучают постоянные головные боли, упало зрение. Только я думал, что смогу все вынести… – Авдотий на некоторое время замолчал, потом неожиданно задал вопрос: – Вас как в детстве звали? Кличку имею в виду.

– Спицей, – удивленно ответил Иван.

– А меня Рябиной, совсем не обидно, даже приятно, – Авдотий улыбнулся. – Друзья детства так звали… Мы по жизни шли рядом. После окончания института разбежались вроде, но снова сошлись. Вместе организовали частную школу, я стал директором. Дела шли отлично. За три года работы удалось создать школе неплохую репутацию, и эту репутацию я тщательно оберегал. Дети в школе учились разные, в основном, конечно, чада новых русских. Многие избалованы до крайности, сложно с такими детишками было, но мне и моим коллегам удавалось сбивать с них спесь, чтобы учились нормально и вели себя вежливо. У меня в штате отличные психологи числились, помогали. С одной стороны, жесткая дисциплина, с другой – индивидуальный подход к каждому ребенку. Получалось, в общем, все. Родители нам благодарны были, щедро спонсировали школу и рекомендовали ее друзьям. Конечно, случались и конфликты, куда без них, решали их по возможности. Но однажды в школу поступил новый ученик, – Рябина тяжело вздохнул. – Не ребенок, а отморозок самый настоящий! Как я ни старался его приструнить, ничего не получалось. Мальчишка вел себя не просто по-хамски. С этим еще как-то можно было бы смириться. Он откровенно издевался. На уроках устраивал цирк, ни во что не ставил преподавателей, мог учительницу сукой назвать! Простите, – Рябина посмотрел на Спицына так, словно сам провинился, и продолжил рассказ: – У ребят стали пропадать деньги, начались драки. Самое неприятное, что родители сосунка не желали ничего предпринимать, на мои замечания не реагировали. Точнее, довольно агрессивно реагировали, будто это школа виновата в том, что их мальчик совершенно неуправляем. Однажды произошел из ряда вон выходящий инцидент. Этот дрянной мальчишка затащил девочку из параллельного класса в мужской туалет и избил. Девочка, как выяснилось, не дала ему списать домашнее задание. Терпение мое лопнуло, я вызвал отца мальчика и потребовал забрать сына из школы. Папаша начал мне угрожать, но я твердо стоял на своем. В конечном итоге мне удалось избавиться от несносного ученика. Сразу после этих неприятных событий меня посадили. Я уже отсидел несколько месяцев, когда в колонию вдруг загремел папаша того мальчишки. Как оказалось, не последним он в криминальном мире человеком был. Кажется, третий срок мотал – авторитетный товарищ! У меня другого выхода не было, как бежать. Меня либо убили бы, либо… стал бы Авдотьей, – Рябина нервно рассмеялся. – Испугался я, товарищ начальник.

– Как вам удалось бежать? – спросил Спицын.

– Этого я не могу сказать, потому что пострадают люди, которые пострадать не должны.

– А паспорт где взял?

– Это паспорт брата Настеньки, ничего противозаконного. Он потерял свой и оформил новый, но после вдруг старый нашелся. Его Настенька случайно нашла. Александр ничего об этом не знает. По этому паспорту я на работу устроился, довольно легко. В конторе никто особенно не интересовался, кто я и откуда, но паспортные данные переписали. Мало ли, вдруг у клиента что-нибудь из квартиры пропадет.

– Где брат вашей жены в настоящий момент?

– Александр у девушки своей живет, здесь не появляется. Хочу еще раз уточнить: о том, что я живу в его квартире, он не знает. Так и зафиксируйте в протоколе.