Различимая тропа вдоль стены отсутствовала. Кипарисы прижимались к дому так плотно, что Шафран стоило огромного труда за ними пролезть. Как только она протиснулась мимо последнего, ее нога за что-то зацепилась, и она рухнула на то, что совсем не походило на куст.

Не дав ей вскрикнуть от ужаса, ее повалили на землю, и чья-то рука зажала ей рот. В просачивающемся сквозь листву слабом свете она увидела темные глаза Александра и с облегчением выдохнула.

– Простите, – одними губами произнес он. Его лицо частично закрывала тень, но выражение беспокойства на нем было трудно не заметить. Она кивнула, чтобы показать, что с ней все в порядке.

Он убрал ладонь с ее лица, и они устроились в узком промежутке между кипарисами и лиственными кустами. Шафран подползла ближе и легла рядом с ним, ощущая его тепло.

– Что теперь делать? Кто приехал на машине? Беркинг? – прошептала она, касаясь губами его уха.

Александр повернул голову в ее сторону, и она ощутила на щеке его теплое дыхание.

– Беркинг. Он вошел в дом десять минут назад. Нам придется оставаться в кустах, пока он не выключит свет, или пробираться вот так.

Шафран со вздохом опустила голову на твердую землю.

– По-моему, ползать по земле – не лучший вариант. – Александр принял более удобную позу, и в течение пяти минут они лежали в темных кустах, повернувшись друг к другу лицом. Сильные порывы ветра продолжали колыхать деревья над их головой. Шафран вдыхала слабый аромат распускающихся цветов и глубокий аромат почвы, смешанный с теплым и чистым запахом, который, как догадалась она, исходил от лежащего рядом мужчины.

Странно, но в том, как они с Александром прятались в этом темном саду, было что-то романтичное.

Отбросив неуместные размышления, она задумалась, что им делать дальше. В саду Беркинга не было спрятано ничего интересного, кроме двух заблудших ученых. Где продолжить поиски? Мог ли Беркинг выкрасть аконит из другого сада? Или этот цветок рос у него дома в горшке? Или его вырастил для ученого кто-то из его друзей?

Время шло, в доме ничего не менялось. Шафран остывала на промерзшей земле. Из окон лился свет, на ветру колыхались тени. Через пятнадцать минут они решились сдвинуться с места. Александр пополз вперед через кустарник, Шафран последовала за ним. Вскоре они добрались до поляны, окруженной большими кустами рододендрона. Землю там недавно вскопали.

Шафран замерла и огляделась по сторонам. Поляну затенял широкий китайский можжевельник, и земля под ним была усеяна его ягодами. Наверняка в солнечный день здесь образуется полутень…

Резкое движение впереди вернуло ее в реальность. Высоченному Александру каким-то чудом удалось развернуться в столь узком пространстве, и он быстро пополз обратно к ней. Он с удивительной ловкостью прополз мимо, остановился в дальнем углу, у основания дерева и рододендрона, и сунул одну руку в карман.

Дверь в дом с грохотом распахнулась. Послышались тяжелые шаги.

Шафран втянула воздух, а Александр, весь подобравшись, поспешил к ней на локтях, схватил за руку и подтолкнул вперед. Они забрались в окаймлявшие поляну заросли рододендрона. Шипы впивались в ее руки и ноги, цеплялись за волосы. Сообщники как раз добрались до укрытия, когда послышался звук, в котором безошибочно узнавалась поступь неуклюжего Беркинга. Последний явно пересекал лужайку в их направлении. Укрыться надежды не было: только не на таком расстоянии, только не при освещенном доме.

Шафран поджала ноги, Александр прижал ее к земле. Он оказался совсем рядом, его глаза встретились с ее глазами. Искатели приключений лежали неподвижно. Раздался шорох, вспыхнул факел. Шорох становился все громче, свет попал Александру прямо в лицо. Он поджал губы и прищурился.

Сердце Шафран бешено колотилось, желание вскочить и убежать казалось непреодолимым. Ее пальцы впились в грязь, и она усилием воли заставила себя оставаться на месте. Что-то пошевелилось рядом с ее ногой, и она вздрогнула. Александр взял ее за руку, она судорожно стиснула его пальцы. Что они сделают, если их обнаружат? Беркинг их или арестует, или затащит в свой дом для допроса, или отошлет Александра, и она останется с ним наедине…

Факел погас, и раздался раскатистый голос Беркинга:

– А, чтоб тебе провалиться! – выругался он, злобно потряс факелом и потопал обратно к дому.

Александр и Шафран не стали дожидаться, когда откроется и закроется дверь. Едва Беркинг миновал лестницу, они поползли через кусты обратно к воротам, по пути цепляя новые шипы рододендрона. Александр как можно тише открыл ворота, и они убежали.

Они промчались по улице, свернули в переулок и забились за мусорные баки.

– Вы весь грязный! – выпалила Шафран, с трудом переводя дыхание, но смеясь. У нее слегка кружилась голова. Дрожащими руками она стряхнула листья и грязь с рубашки Александра.

– Вы тоже, – усмехнулся Александр, вытащил из ее волос веточку и улыбнулся, глядя на нее сверху вниз. – Смотрите! Вам наверняка будет интересно.

– Что это? – спросила Шафран, хмуро глядя на кусок ткани, который протягивал ей Александр.

– Я схватил это перед тем, как вышел Беркинг. Это то, что мы искали?

Шафран развернула носовой платок и, прищурившись в полумраке аллеи, разглядела тонкий стебель и цветки.

– Александр! – Она недоверчиво посмотрела на него. – Вы его нашли!

Шафран держала в дрожащих руках маленький побег аконита и едва не выронила платок. Александр накрыл ее руки своими теплыми ладонями.

– Адреналин, – тихо и чрезвычайно соблазнительно пробормотал Александр, пока Шафран не осознала, что он только что сказал.

– Адреналин? – повторила она.

Он отпустил ее руки.

– Адреналин, он самый. Гормон, который отвечает за определенные физиологические реакции у млекопитающих. Реакция «сражайся или беги». Повышенное возбуждение в ситуации предполагаемой угрозы. Гипотеза Кэннона гласит…

– Понятно, – Она изо всех сил старалась не улыбнуться ненароком. Его лекция по биологии звучала мило, хотя и совсем не романтично. Она подняла носовой платок. – Из вас получился настоящий ботаник, Эштон. Отличная работа. И что теперь?

Глядя на нее с полуулыбкой, он сказал:

– Теперь мы пойдем ловить такси и будем надеяться, что никто не спросит, почему мы с ног до головы облеплены грязью.

Александр внимательно осмотрел растение под ярким светом лампы. Бледно-зеленый стебель был не более пяти дюймов высотой и усеян пучками мелких пурпурных цветов, будто прикрытых капюшонами. Узкий кухонный стол был завален текстами по ботанике, иллюстрациями и записями, и освещен лампой, с которой Шафран сняла абажур. Свет отбрасывал резкие тени на ее лицо и подчеркивал пятна грязи, которые она пропустила, поспешно умываясь несколько минут назад.

Она подперла рукой подбородок и посмотрела на одну из иллюстраций, затем снова на образец из сада.