Гарри, который был мастером по выводу компаний из кризиса, сразу принялся за дело. Вот как он вспоминает о поисках решения проблемы избыточных запасов: «В отчаянии я просто пригласил маляра, вместе с ним мы нанесли белую линию шириной 15 см на высоте 3 м над полом по всему внутреннему периметру нашего самого большого склада, а потом я вызвал начальника производства и сказал, что если войду в здание и не увижу линии за грудой коробок, то немедленно отправлю в неоплачиваемый отпуск всех за исключением персонала транспортного отдела до тех пор, пока вновь не покажется белая линия. Постепенно я снижал уровень линии, пока не добился удовлетворительной оборачиваемости запасов»{86}.

Гарри настолько успешно привел компанию в нужную форму, что Баффетт в следующем годовом письме назвал его «человеком года». Он не только снизил уровень запасов с $4 млн до $1 млн и, таким образом, успокоил банк (чей кредит был быстро погашен), но и сократил административные и торговые издержки наполовину, а также закрыл пять неприбыльных отделений. С помощью Баффетта и Мангера Dempster подняла цены на использованное оборудование на 500 % практически без ущерба объему продаж и без сопротивления со стороны клиентов{87}, что в совокупности позволило вернуть приличную экономическую доходность компании.

Вситуации с Dempster есть еще один нюанс, который отличает Баффетта от подавляющего большинства его современников и демонстрирует гибкость его мышления: для него работа в качестве собственника бизнеса была тождественна работе в качестве инвестора. Большинство людей представляют себя либо в одной роли, либо в другой. Баффетт быстро понял, что эти роли едины и связаны с распределением капитала.

Очень часто менеджеры низкорентабельных компаний не видят иного выхода, чем реинвестирование прибылей в бизнес. Затем они оценивают свой успех относительно равноценных компаний отрасли. Это нередко приводит к синдрому «самого здорового пациента в больнице для безнадежных больных», когда хорошие деньги реинвестируются с низкой приростной доходностью и служат лишь для поддержания вечно низкой доходности.

Баффетт устроен по-другому, он добивается более высоких результатов отчасти потому, что инвестирует с использованием абсолютной шкалы. В Dempster он влез с головой вовсе не из сентиментальных пристрастий ветерана индустрии ветряных установок. Он взялся за преобразование этой компании с тем, чтобы максимизировать рентабельность капитала, связанного в активах. Эта абсолютная шкала позволила ему увидеть, что решение проблемы Dempster лежит в отказе от реинвестирования средств в ветряные установки. Баффетт сразу же прекратил дальнейшее связывание капитала и стал высвобождать его.

На прибыли и поступления от конвертирования запасов и других активов в денежные средства Баффетт начал покупать акции, которые ему нравились. По существу, он конвертировал капитал, который использовался в плохом (низкодоходном) бизнесе (производство ветряных установок), в капитал, который можно было вложить в хороший (высокодоходный) бизнес (ценные бумаги). Чем дольше это продолжалось, тем меньше Dempster походила на производственную компанию и все больше напоминала инвестиционное товарищество. Готовность и умение воспринимать инвестиционный капитал как нечто единое, независимо от того, вложен он в активы компании или в ценные бумаги, – чрезвычайно редкое явление.

Баффетт, стоявший во главе компании, лично следил за тем, чтобы активы, которые можно было переориентировать, были переориентированы. Затем с его подачи компания произвела заимствования в размере $20 на акцию, которые были направлены на покупку еще большего количества привлекательных акций. Первоначальная оценка по $35 в 1961 г. полностью определялась производственной деятельностью Dempster; к концу 1962 г., по оценке Баффетта, ее стоимость составляла уже $51 на акцию, из которых $35 приходились на ценные бумаги по рыночной цене, а $16 – на производственную деятельность. Портфель ценных бумаг Dempster стал таким же большим, как и у товарищества{88}.

Баффетт открыто предупреждал о естественных последствиях такого изменения:

Dempster была первым опытом Баффетта по серьезному управлению контролируемыми компаниями, и Боттл предоставлял ему из первых рук самую свежую информацию об изменениях, которую только мог давать доверенный генеральный директор высшей категории. Гарри Боттл удостаивался щедрых похвал в письмах партнерам. Здесь мы видим истоки того, что позднее стало индивидуальным стилем Баффетта, заимствованным у Дейла Карнеги: хвалить поименно, критиковать по категориям.

Баффетт и Боттл работали с активами Dempster до тех пор, пока то, что осталось, не начало приносить удовлетворительную доходность. История закончилась в 1963 г. Оставшиеся производственные активы Dempster и название компании Dempster были проданы.

Один финальный штрих в этой истории очень хорошо демонстрирует способность Баффетта максимизировать прибыль после налогообложения. Поскольку все производственные активы были ликвидированы, остались только ценные бумаги. Баффетт сумел избежать уплаты налога на прирост корпоративного капитала Dempster и фактически удвоил прибыль BPL, реализовав прирост стоимости $45 на акцию.

Хотя инвестиция в Dempster была очень прибыльной, Баффетт никогда больше не повторял этот опыт. В местной прессе его презрительно окрестили ликвидатором{89}. Позднее, когда встал вопрос о ликвидации текстильного бизнеса Berkshire в 1969 г., он сказал: