И мне действительно понравилось. В этой клинике хотелось лечиться, более того, в ней хотелось отдыхать. А лазурная вода бассейна и вообще повергла меня в восхищение. Кабинеты для занятий групповым психоанализом были рассчитаны человек на десять, может быть, пятнадцать (реальные группы гораздо меньше, сказал Илья). Одним словом, все очень здорово. После этой экскурсии Илья проводил меня до входной двери, я попрощался с ним и кивнул вахтеру, ответившему мне довольно любезной для его физиономии улыбкой. На улице я обратил внимание на объявление, вывешенное на небольшом элегантном стенде: «Занятия групповым психоанализом переносятся на вторник и четверг. Начало в 18.00».

Очень хорошо! Вот в четверг в шесть я сюда и наведаюсь… Инкогнито!

Короче говоря, я надумал проникнуть в кабинет Ильи в нерабочее время, когда он будет проводить сеанс группового психоанализа, и проверить содержимое его сейфа. Я понимал, что этот план находится в прямом противоречии с законом, но не видел другого пути разобраться с этим делом.

В четверг около шести вечера я подошел к воротам центра «Асклепий», к которому уже направлялись небольшими группами или по одному достаточно респектабельно выглядевшие господа, явно шедшие для облегчения своей души (сиречь подсознания) посредством процедуры, разработанной некогда в Вене доктором Фрейдом и усовершенствованной его учениками и последователями. Я присоединился к одной небольшой компании и вместе с ней вошел в центр, кивнув вахтеру, который должен был опознать меня, как личность знакомую. Теперь самое главное — не налететь на Илью до начала сеанса.

Повезло, не налетел. На втором этаже, помявшись немного среди рассредоточившихся по коридору пациентов, я незаметно шмыгнул в туалет и заперся к кабинке. Когда мои часы показали 18.15, я выглянул в коридор и обнаружил, что он пуст: сеанс начался. Я как ни в чем не бывало спустился на первый этаж и уверенной, как мне казалось, походкой пошел к кабинету Ильи. Постучал в дверь. Никакого ответа. Дернул за ручку. Увы, дверь не открылась. Впрочем, это было бы слишком большой удачей, если бы Илья, уходя на сеанс, не запер бы ее. Во всяком случае, я был готов к такому повороту событий: теперь самое главное, чтобы у вахтера на щите оказался дубликат ключа от кабинета.

Вахтер был погружен в чтение какого-то бестселлера. Мне пришлось оторвать его от этого занятия:

— Здравствуйте, вы меня знаете — я вчера приходил к доктору Гданьскому по делу. Сегодня вот он мне тоже нужен, но я не успел его поймать до сеанса. Сейчас, как вы понимаете, отвлекать его никак нельзя. Ждать, когда сеанс кончится, я тоже не могу. А в кабинете лежит важная вещь, приготовленная для меня… не могли бы вы дать мне ключ? Если хотите, пойдемте туда со мной…

Расчет был на то, что привратник не имеет права оставить свое место.

Вахтер оторвал свой взгляд от бестселлера и вперил в меня свой глаз-алмаз. Я выдержал его орлиный взгляд, не моргнув. Вахтер лениво потянулся к щиту, снял с него какой-то ключ и молча протянул мне. Удача!

— Спасибо вам огромное! Просто не знаю, как…

— Только побыстрее, пожалуйста, — только и вымолвил он.

Я бегом кинулся к кабинету.

Дверь без всякого труда открылась. В кабинете, как и предполагалось, никого не было. Я бросился к сейфу. Увы! Ключа в нем не было. Обливаясь потом — страшно потею от волнения, — я стал шарить по ящикам стола Ильи и наконец обнаружил какую-то связку ключей. Главное, не забыть снова положить ее на место! Снова к сейфу. Один ключ — не то, второй — опять не то, третий ключ… Раздался щелчок, и сейф легко раскрылся, допуская меня в свои недра. Грандиозно!

Бумаги, бумаги, какие-то пластиковые карточки, кандидатский диплом, еще какие-то документы, ампулы промедола, шприцы, снова ампулы чего-то наркотического (вот зачем ему сейф!) и, увы, никаких склянок с чем-либо, даже отдаленно напоминающего ДМТ-Ф.

— Объясни, пожалуйста, что здесь происходит, — раздался прямо у меня над ухом вполне уравновешенный голос Ильи.

Я как ошпаренный отскочил от сейфа. Сердце, как говорится, екнуло и обмерло, а душа ушла в пятки, готовая покинуть мое бренное тело.

— Ты… ты… — залепетал я.

— Ну конечно, я. А кого ты, собственно, ожидал встретить в моем кабинете? Черта рогатого, что ли? — голос Ильи звучал не зло и даже не раздраженно, а, скорее, как-то, наоборот, вкрадчиво.

— Но ты же должен был быть на группе?

— А с чего ты вообще взял, что я сейчас веду группы? Я этого тебе не говорил. Принял желаемое за действительное?

Именно это, боюсь, и произошло.

— Ты лучше объясни, что ты здесь делаешь и почему потрошишь мой сейф? Не промедол же тебе нужен, в самом деле. Подозреваю, что этого добра и у вас в институте навалом… Ладно, не волнуйся, милицию не вызову. Лучше садись в кресло и расскажи мне все, а я чай заварю — сестра, увы, уже ушла. Кстати, вполне мог на нее нарваться, она иногда тут до ночи за компом сидит.

Мне ничего не оставалось, как принять приглашение Ильи. Видимо, пришло время поговорить с ним начистоту. Илья аккуратно закрыл и запер сейф, положил ключи от него на место, забрал ключ от кабинета и вышел, явно для того, чтобы отдать его вахтеру.

Он вернулся через пять минут, катя перед собой поднос с чайными чашками, сахаром и прочим, необходимым для чаепития. Я же провел это время в полной прострации, ничего не соображая и ничего не обдумывая.

— Хорошо, пей чай, приходи в себя и рассказывай. У меня ведь наметанный глаз: я уже в прошлый раз догадался, что твои визиты ко мне имеют какой-то скрытый смысл и что самого главного ты не договариваешь. Я, конечно, никак не ожидал того, что произошло, но и не чрезмерно удивился, увидев, что ты делаешь. И знаешь, поскольку ты явно не псих, по крайней мере не клинический, я буду настаивать, чтобы ты объяснил мне, в чем дело. За шпиона ты меня принимаешь, что ли?

«Делать нечего, бояре», — подумал я и рассказал Илье все как на исповеди или на том же психоанализе, к тому же теперь я был уверен, что Илья не имеет никакого отношения к «делу о хищении психоделика» и мог скорее рассчитывать на его помощь, чем на препятствия с его стороны. Закончив, я в изнеможении, смешанном с облегчением откинулся на спинку кресла. — Уф-ф-ф!

— Я не ел мыла! — довольно патетическим тоном воскликнул Илья.

— Чего?

Неужели я ошибся, и он вор-зомби, теперь обнаруживающий признаки безумия?

— Да это из одного старого «Фитиля». Там одному бедолаге приснилось, что соседи по коммуналке поймали его, будучи уверенными, что он украл и съел общественное мыло, и теперь собираются разрезать ему живот, чтобы извлечь похищенное.

— A-а, — с облегчением произнес я.

— Теперь и ты это понял?

— Да, увы. И сожалею, что устроил весь этот цирк, так ничего и не выяснив. Что посоветуешь?

— Понимаешь, кража препарата есть факт, и тут уж ничего не попишешь. Всю эту вашу мистику с Христами — Анти-Христами я и вообще бы отмел с порога, если бы не некоторые обстоятельства, действительно странные. Это наваждение с каббалой и саббатианством, например, которому и я подвергся… Кстати, учти, что в тот день я по лестницам в институте не бегал, а Андрея встретил внизу у зеркала, это он что-то перепутал. Подозреваю, что мы столкнулись с мощным и просто мистическим по характеру гипнотическим воздействием. И у тебя, и даже у меня что-то в памяти и в способности суждения в пределах, так сказать, поля «дела о хищении психоделика» заблокировано, и заблокировано весьма основательно. Я чувствую, что отгадка совсем на поверхности, но эту поверхность от моего ума отделяет совершенно непробиваемый слой льда… А значит, дело-то весьма серьезное, тут вы правы. Судьбы мира или нет, но это не шуточки, ясно вполне. Помнится, ты говорил, что скоро у тебя психоделическая практика?