Ни жокей, ни владелец Свен Экхольм, с которыми они назначили встречу, здесь пока не появлялись. Девушка, работавшая в конюшне, проводила их на кухню для персонала.

Экхольм разговаривал по телефону, положив ноги на круглый стол. Жестом он пригласил их сесть. Сквозь пыльные окна пробивались слабые лучи утреннего солнца. Красная клеёнка вся была в засохших пятнах кофе. На столе лежали бумаги, папки, стопки журналов о лошадях, стояли банки с витаминами, кружки, стаканы, грязные жокейские сапога, резиновые сапоги. С потолка свисала паутина. В углу стояли плитка с двумя конфорками, грязная микроволновка и пыльная кофеварка. Стены были обклеены фотографиями лошадей, а на шкафу лежала охапка засохших роз. Сразу становилось ясно, что для этих людей важнее всего.

Экхольм убрал ноги со стола и положил трубку:

— Здравствуйте, рад знакомству. Хотите кофе?

Они согласились. Экхольм оказался привлекательным мужчиной лет сорока, со взъерошенными тёмными волосами. Накачанный, энергичный. Одет в чёрные брюки и серое поло. С трудом ему удалось отыскать пару чистых чашек, и вскоре они уже сидели за столом, на котором стоял кофе и пластиковая коробка с имбирным печеньем.

— Расскажите, пожалуйста, о Фанни Янсон, — начала беседу Карин. — Мы так поняли, что большую часть свободного времени она проводила в конюшне.

Свен Экхольм откинулся на спинку стула:

— Хорошая девочка, очень работящая. Не особенно разговорчивая, но отлично ладит с лошадьми.

— Насколько часто она здесь бывала? — спросил Кнутас.

— Вы имеете в виду в конюшне? — спросил Экхольм и, не дождавшись ответа, продолжил: — Четыре-пять раз в неделю, где-то так.

— А когда она приходила в последний раз?

— Когда приходила в последний раз? — повторил Свен Экхольм. — Кажется, я видел её на прошлой неделе, то ли в четверг, то ли в пятницу.

— И как она вам показалась?

— Как показалась? — Экхольм потёр подбородок. — Я был по уши занят выездкой, просто поздоровался с ней, и всё. Вам лучше поговорить с ребятами, которые работают на конюшне, они с ней больше общаются.

— Фанни получала деньги за работу здесь?

— Получала деньги? Нет, девочки, которые работают на конюшне, делают это, потому что любят лошадей. Возятся с ними, чистят, кормят и так далее. Ну, возраст такой, сами понимаете.

Свен Экхольм отхлебнул кофе.

— А когда Фанни начала приходить к вам в конюшню?

— Когда начала приходить? Ну, наверное, где-то год назад.

— Дружит ли она с кем-то из сотрудников? — поинтересовался Кнутас, которого уже начала раздражать манера Экхольма постоянно повторять вопросы, прежде чем отвечать на них.

— Дружит ли с кем-то из сотрудников? Ну разве что с Янне, по-моему, они неплохо ладят. А вообще, я же говорил, она не особо общительная.

— А вы сами здесь часто появляетесь? — спросила Карин.

— Ну, как сказать, я здесь примерно двадцать пять часов в сутки, — усмехнулся Свен. — А если серьёзно — практически каждый день. Последнее время стараюсь устраивать себе выходной хотя бы раз в две недели. Нельзя же жить в конюшне, когда у тебя жена и дети!

— Насколько хорошо вы знаете Фанни?

— Не скажу, что хорошо. Она не стремится к общению, а я вечно занят, у меня нет времени разговаривать со всеми девчонками, которые тут бегают.

«Почему этот чёртов Экхольм не повторяет вопросы, когда их задаёт Карин?» Кнутаса это жутко нервировало.

— А где вы живёте? — продолжала Карин.

— Тут рядом, на хуторе отца. Ну, старик тоже там живёт, в гостевом домике.

— Ваша жена тоже работает на конюшне?

— Да. Полный рабочий день здесь у шестерых, включая нас.

— А как вы распределяете обязанности?

— Помогаем друг другу, тренируем лошадей, ухаживаем за ними, содержим конюшню. Здесь круглый год куча работы, даже не в сезон.

— Нам бы очень хотелось поговорить со всеми. Это можно устроить?

— Конечно, без проблем. Боюсь, что сейчас здесь только мы с Янне. Постараемся попозже в течение дня или завтра.

Кнутас не мог не задать ещё один вопрос, просто чтобы проверить: а вдруг Экхольм просто перестал повторять вопросы и всё тут?

— А сколько человек помогает вам на конюшне? Сколько девочек работает бесплатно после школы?

— Сколько девочек работает бесплатно после школы? Пара человек. Раньше было больше, но теперь это уже не так популярно. А может, им больше уроков стали задавать, — ответил Свен и улыбнулся Кнутасу.

Выйдя из кухни, Карин обратила внимание, что коллега мрачнее тучи.

Допрос конюха Яна Ульсона прошёл удачнее.

Мужчина оказался постарше владельца, лет сорока пяти, предположил Кнутас. Слишком смуглый для шведа. Карие, почти чёрные, глаза, густые брови, сросшиеся на переносице, трёхдневная щетина. Жилистый и мускулистый после многих лет работы в конюшне. Ни грамма жира, футболка и грязные штаны не скрывали накачанных мышц. Обручального кольца нет. «Интересно, а он один живёт или нет?» — подумал Кнутас, но решил пока подождать с этим вопросом. Для начала он попросил повторить рассказ о том, как Фанни уезжала из конюшни. Ульсон практически слово в слово повторил то, что было зафиксировано в протоколе.

— Попробуйте вспомнить какие-нибудь мелочи, — попросил Кнутас. — Иногда то, что кажется совершенно незначительным, может оказаться крайне важным.

Ян Ульсон почесал щёку. Он производил впечатление доброжелательного и открытого человека.

— Нет, если честно, ничего такого не припоминаю. Она всё время возится с лошадьми и не особенно разговорчива. Когда она вернулась после катания, у неё просто глаза горели. Такой счастливой я её давно не видел. Она отвела Калипсо в стойло, вычистила упряжь, а потом попрощалась и уехала домой на велосипеде.

— Как вы думаете, что с ней могло случиться?

— Вряд ли она покончила с собой. Она была такая счастливая, в прекрасном настроении, когда уезжала домой. Не могу себе представить, что она могла покончить с собой.

— Насколько близко вы её знаете?

— Мне кажется, довольно хорошо. Здесь ей нравится, но я так понял, что у неё непростая ситуация дома. Вечно торопится домой выгуливать собаку. Мама у неё женщина сложная, я так понимаю, но я с ней незнаком.

— Она рассказывала что-то о своих друзьях или знакомых?

— Не думаю, что у неё есть друзья, она же почти всё время проводит здесь. Почти все, кто здесь бывает, гораздо старше её. Хотя она иногда болтает с Томом, он работает в соседней конюшне.

— Вот как?

— Я несколько раз видел, как они разговаривали, стоя между загонами. По-моему, им было весело. Фанни не самый открытый человек, поэтому, если она с кем-то разговаривает, сразу обращаешь внимание.