зараженных, стаями слоняющихся в пределах подступов к поселению. Пошли регулярные рейды на кластеры за продовольствием и товарами первой необходимости. В общем стала складываться привычная для многих стандартная жизнь поселения в мире Улья. Проведя со своими замами вечерние совещание с планами на завтра, Настя, проклиная себя за появление в Мирном. Отправилась к себе. Войдя, она, устало вздохнув, сняв обувь, аккуратно, ровненько поставила ту в прихожей и принялась раздеваться, когда вспыхнувшей в сознании молнией, осознала, что она в комнате не одна. Резко сместившись в сторону, женщина разглядела смотрящего на нее Гнома, прикрывающимся небольшим мужичонкой в шляпе. Утробно зарычав, Настя, чувствуя накатившее кровавое бешенство, забыв обо всем на свете, рванула к нему только с одной мыслью-убью тварь. Ничего не соображая она словно погрузилась в плотный кисель воздуха вокруг, медленно пробираясь через который видела только свою цель, замершую и обреченную. Та она, которая не она, не давала ей в молниеносном рывке свершить возмездие за убийство ее мужа. Осознав это, женщина продолжая рычать и упорно пробираться к своей цели, матерясь в голос заорала.

— Пусти! Все одно ему не жить. Пусти сказала, я сильней тебя не удержишь. Я эту мразь голыми руками порву я зубами выгрызу ему сердце. Не удержишь…

Сипела она с пеной у рта, упав на пол и по нему, ломая ногти и сдирая пальцы в кровь ползя к своей цели. Чувствуя, как силы стремительно покидают ее и слыша в голове сказанное чужеродным голосом-Говорить. Когда до Гнома осталось всего ничего, силы совсем покинули женщину. Она, замерев на полу, чувствуя, как по щекам текут слезы от своего бессилия, бормотала самой себе, той, которая не она.

— Я не злопамятная я записываю. Будет надо тебе что, так хер тебе по всему хлебалу. Подруга называется. Вот она твоя дружба, как мне надо так ты поперек встала.

Внезапно заговорил Гном, опасливо косясь на лежащую на полу распластанную Настю, придерживая стоящего впереди беглеца как щит.

— Ты выслушай сперва хранительница. А потом уже и решишь, что да как. Я вот, потерю вашу привел назад. Думаю, может пригодится. В общем убить ты меня можешь в любой момент. Я служитель при храме, а ты хранительница, поэтому моя жизнь принадлежит тебе. Так всегда было сколько себя помню. Я в Улье давно уже, при пяти хранителях служил. И служил достойно ни одного поручения не провалил между прочем.

Настя, почувствовав, что ее чуток отпустило, болтаясь из стороны в сторону, поднялась с пола и перебирая руками за мебель добралась до кресла. Плюхнувшись в которое, она пробежала глазами до снятого ей оружия. Отметив с сожалением про себя что не дотягивается, продолжила слушать бородача.

— Время пришло убить тварь подросшую.

Закончил свой монолог Гном. Ничего не поняв из всего сказанного, она сосредоточившись переключила свое внимание с желания убить на послушать говорившего.

— Ничего не поняла давай по новой и доступно как для дуры.

Выдавила она устало из себя, ощущая внутри себя довольство той, которая не она.

— Так, а что тут умного то говорить. Подрос супостат надо убивать. Мы же прародительнице всего сущего в этом мире служим, великой Тейе. А эти, как их там кличат то нечестивцев, а Скреберы в наш мир пришлые, чужие в общем. Покушаются на устои от нашей создательницы. Они живут на границах между регионами вот мы их и убиваем. А эти неверующие, что костерят нас на всех углах потом сами к нам бегут, жемчуг белый выкупать.

Снова глянув из-за мужичка в шляпе как из-за укрытия, Гном попытался оценить все ли поняла хранительница из сказанного им. Но судя по ее мутному взгляду она как раз наоборот, ничего не понимала. Вот же незадача как объяснить то, что пора на охоту на тварь ненашенскую. Но Настя похоже все-таки уловила суть и спросила.

— Ну так, а я здесь при чем? Мне сотню своих солдат положить надо, чтобы эту чужую тварь убить.

Мужчина натужно соображая потеребил свою заросшую шевелюру.

— Так это если без тебя ее убивать, то может и больше тварь побьет солдатиков. Без тебя хранительница никак нельзя. Пока ты ее держишь своим даром от великой Тейе мы то и прибьем чужого паразита. Ну а что да как делать надо это тебе в храме нужно смотреть в комнатах хранителя. Убьем супостата, а потом уже и со мной решишь я воле хранителя великого храма противиться не могу.

Настя расслабленно сидя в кресле имела только одно желание, собственноручно удавиться по-тихому. Мало ей свалившейся в руки базы внешников, а после, по дурости бабской, полученного стаба так еще и видетели она хранительница храма теперь. Да что же это за такое проклятие, давящее на нее в этом мире неустанно. Оно все вот это, ей надо? Потом посмотрев на стоящего перед Гномом мужичка в шляпе, женщина внезапно улыбнулась.

— Набегался сученок. Ой и соскучилась по тебе Галка. Ночей не спит по тебе все печалится.

После услышанного имени, человек совсем сник, опустив плечи и потупив обреченно взгляд. А потом уже добавила для Гнома.

— Через два дня пойдем в храм. Нужно здесь пока срочные дела завершить.

Гном как ему показалось, незаметно облегченно выдохнул, ответив.

— Как скажешь хранительница.

Сидя в кресле, Настя, чувствуя себя выжатой как лимон после удержания той, которая не она, смотря на кисти своих рук, грубые с содранными ногтями с разодранными в кровь пальцами, раскладывала по полочкам полученное от Гнома знания, ощущая начинающиеся разгораться глубоко внутри нее безграничное бешенство. Теперь она хранительница храма прародительницы всего сущего в этом мире, великой Тейе и глава килденгов в регионе. А может она просто сошла с ума и теперь уже ничего не понимая, таращится, не мигая в белую стену, безвольно пуская слюни. Горько усмехнувшись про себя, ей подумалось-хорошо бы если так. Похихикала дурочкой, поскакала стрекозой, а там и лето красное пролетело. Теперь еще и Скребера валить на нее скинули. Эту тварь насколько она слышала рейдят собранными подразделениями с тяжелой техникой, поливая поле охоты немалой кровью своих бойцов. А стоящий, замерев статуей у стены с приведенным беглецом Гном, говорит ей, что она как-то может удержать эту тварь. Та которая не она, явно чувствуя себя неловко, старалась успокоить ее ласково поглаживая душу изнутри. Нет, не пойдет, ей сейчас нужно не это, ей хочется крови. Да нет, кровищи и желательно моральной с вывертом, а за ней можно и остальное. С проблемами она разберется попозже. Они-то, точно никуда