игру с умом».

Арбелла выдержала его взгляд, затем опустила глаза. «Уильям, почему бы вам с Генри не развлечь нас игрой в нарды?» она сказала. «Мы, дамы, будем лениво слушать, пока вы, мужчины, ведете важный разговор».

«Хотя я сомневаюсь, что мы поймем все, что услышим», - вставила Лиззи.

«Будучи простыми женщинами, наши умы слишком заняты тривиальными делами», - закончила Бесс.

Мужчины за столом обменялись удивленными взглядами, затем Маркхэм бросил кости. «Какие новости?» спросил он, взглянув на Джорджа.

Взгляд Арбеллы обвел группу. Переводя взгляд с одного лица на другое, она почувствовала, как при словах Уильяма Маркхэма воздух наполнился новым напряжением.

«У нас есть две загадки», - сказал Джордж. «Один мой, а другой моего брата. Моя касается моей веры и предложения королю помочь своим подданным-католикам. Наше намерение — сделать попытку дружбы, склонить его к терпимости».

«А если мой кузен откажется от вашего предложения, сделанного в знак дружбы?» — спросила Арбелла.

«Тогда нам, возможно, придется рассмотреть другие альтернативы», - сказал Генри, бросая кости и делая свой ход.

Арбелла встретила его пристальный взгляд, в ней сквозило понимание, когда он наклонился вперед и пальцем нарисовал на столе контур короны. Сжав дрожащие руки в кулаки, чтобы никто не заметил, она попыталась контролировать бурю эмоций, вызванную этими словами. На этот раз ее пальцы дрожали скорее от волнения, чем от слабости, и она не хотела, чтобы кто-нибудь неправильно истолковал ее реакцию.

«Да, ваше величество, — пробормотал Генри,» в наших глазах вы наш законный монарх».

Глядя на лица собравшихся, Арбелла поняла, что все они поддерживают комментарий Генри. На лицах обоих было одинаковое выражение решимости и уважения.

«Моя жена сообщила вам, что я запросил разрешение на поездку?»

«Она упомянула об этом», - возразила Арбелла.

«Вчера мне был предоставлен отпуск для поездки за границу», - добавил Генри. Рядом с ней занимал свою очередь Маркхэм, пока Джордж разливал напитки.

«Куда ты собираешься поехать?» — спросила Бесс, как будто они обсуждали увеселительную поездку.

«Брюссель, — ответил Генри, — тогда мой план — поехать в Испанию, погостить у друга».

«Мы знаем вашего друга?» — спросила Лиззи.

«Это граф Аремберг. У него много знакомых при испанском дворе, людей, которые предлагают помощь нашему делу…»

«Разумно ли доверять испанцам?» — спросила Арбелла, не в силах удержаться от того, чтобы не перебить, когда слова Генри прорезались в ее переполненном мыслях.

«Мы так считаем», - продолжил Генри. «Оказавшись на иберийском побережье, я свяжусь с нашим испанским посредником, который обеспечит финансирование. Когда деньги будут на месте, я вернусь в Англию через Джерси, где сэр Уолтер Роли является губернатором. Он будет прятать средства до тех пор, пока мы не сможем заручиться нашими верными сторонниками — теми, кто желает видеть свою законную королеву коронованной».

«И сэр Уолтер согласился с этим планом?» Спросила Арбелла. «Это обсуждалось раньше, но он не давал своего согласия».

«Он согласен, моя дорогая», - сказала Бесс. «Уолтер не впечатлен новым режимом. В знак своей лояльности он пожелал, чтобы я подарил вам этот испанский дублон. Это близнец того, что он подарил тебе, когда ты был ребенком, во время твоего первого визита ко двору королевы Елизаветы.»

Позволив Бесс положить золотую монету ей на ладонь, Арбелла обдумала жест и милостиво кивнула. Она много раз сталкивалась с сэром Уолтером Рейли, обычно находя его дерзким, высокомерным и корыстолюбивым. Однако королева Елизавета всегда прощала ему многочисленные оплошности, которые усугубляли его высокомерное чванство. К сожалению, благосклонность королевы исказила истинное представление Роли о его популярности и способностях. Теперь, лишившись королевской защиты, он страдал от гнева Роберта Сесила и находил правление короля Джеймса крайне некомфортным.

Единственный раз, когда Арбелла помнила, как Уолтер вел себя самоотверженно, был, когда в детстве она была напугана ревом одного из львов в зверинце Лондонского Тауэра. Рыдающий от страха и неспособный найти ее бабушку, сэр Уолтер пришел ей на помощь, заключил ее в свои объятия и успокоил золотой монетой. Теперь он принадлежал Энни, которая всегда находила это увлекательным.

«Что случилось с вашим мужем?» — спросила Арбелла.

«Его лишили должности капитана гвардии», - ответила Бесс.

«Это действительно оскорбительно», - сказала Арбелла. «Кто заменил его?»

«Титул был присвоен Томасу Эрскину, двоюродному брату графа Мара, еще одному доверенному лицу Сесила», - ответила Бесс. «Он также потерял монополию на продажу вина, которая была нашим основным источником дохода. Без этого контракта его кредит рухнул, и нам грозит банкротство».

«Ты все же не проиграешь, брат», - задумчиво произнес Джордж, его глаза сузились, когда он посмотрел на Генри, и в его тоне послышался намек на злобу. «Я полагаю, монополия перешла к Чарльзу Говарду, графу Ноттингему — вашему тестю».

«То, что мой тесть решает делать со своими деньгами, нас не касается», - отмахнулся Генри, его гнев вспыхнул. «Мы с Фрэнсис не полагаемся на его благотворительность; у меня достаточно денег, чтобы содержать свою семью».

«Бесс, это правда, что вам с Уолтером было приказано покинуть Дарем-Корт?» — спросила Лиззи, успокаивающе положив руку на плечо мужа и покачав головой, успокаивая его вспыльчивый нрав.

«Это чудовищное оскорбление», - сказал Генри. «Ты прожила там 20 лет, Бесс. Часть меня хочет обвинить Роберта Сесила, но это кажется ему слишком мелочным. Возможно, они с Уолтером и спорили, но это требование не его рук дело. Он мог лишить Уолтера винной монополии, потому что мы все знаем, что он злоупотреблял своим положением, но Сесил никогда бы не сделал семью Уолтера бездомной».

«У нас есть замок Шерборн в Дорсете», - сказала Бесс.

«Но никакой лондонской резиденции», - вставил Маркхэм.

«Уолтер пересмотрел свою лояльность и понимает, что она принадлежит человеку, которого он считает истинным монархом», - закончила Бесс.

«И что потом, Генри?» Спросил Маркхэм. Арбелла наблюдала, как он бросал кубик и передвигал свои фишки по доске. «На испанские деньги в Джерси с Уолтером?»

«Мы собираем армию, штурмуем Вестминстер и ясно даем понять Джеймсу Стюарту, что ему здесь не рады. В обязанности Сесила не входило выдвигать себя на роль делателя королей, когда были другие, более достойные кандидаты.»

Закрыв глаза, пока она усваивала информацию, лежащую перед ней, Арбелла почувствовала, как ее охватили одновременно удивление и ужас. Носить корону было ее желанием — это было ее мечтой с тех пор, как она смогла осознать свое место в наследовании. Именно это заставило ее запомнить генеалогические древа всех благородных линий, бесконечно разыскивая других, которые могли бы иметь преимущественные права на ее собственные.