Донесся шепот Марлен:

– Ни разу не слышала. Он где играл? В каком фильме?

– Это защитник «Вердер-Бремена», – шепнула я в ответ.

– Гизберт, уверяю вас, что мы не отличаемся назойливостью, – вдруг заявила охотница за знаменитостями Вайдеманн-Цапек. – Вы можете совершенно спокойно назвать нам парочку имен, в конце концов, мы, как никто, знаем, насколько важна для звезд их частная жизнь. В Мюнстер-Хилтрупе мы известны практически каждому, и…

Гизберт набрался решимости и наклонился вперед.

– Шон Коннери, – произнес он дрожащим голосом.

– Что?

– Шон Коннери, но только – ш-ш-ш…

Дамы были близки к обмороку.

– А кто еще, кроме «Вердер-Бремена»? – Папу по-прежнему не волновали знаменитости.

– Этого достаточно, – вмешался Калли.

Папа раздраженно на него покосился и сосредоточился на Гизберте фон Майере, раскачивавшемся на стуле.

– Ах, спорт – это еще не все. Я пишу и о криминологии, например.

– О чем? – Смена темы даже моему отцу показалась слишком резкой.

– Ну, преступления, убийства, умышленные и неумышленные, мошенничество и измены, жульничество и аферы. Я делаю репортажи и об этом.

– Шон Бонд, то есть Шон Коннери, где он тут живет? – Шея Ханнелоры пошла красными пятнами.

Гизберт строго на нее посмотрел:

– Ш-ш-ш…

– Как будто здесь происходит много убийств. – Онно взял свой бокал. – А, Калли? Ты слышал хоть об одном?

Калли покачал головой:

– Нет, ничего не слышал. Да у нас и криминала-то как такового нет, к счастью. Ну стащат там сумочку или украдут что-нибудь в магазине. А больше ничего не происходит.

Пришло время выхода Гизберта фон Майера. Он замахал руками.

– Это только вы так думаете! Знаете, где я был сегодня утром?

Коллективное пожимание плечами.

– В Эмдене. На пресс-конференции полиции.

Калли это не убедило.

– И что? Какое это имеет отношение к нам?

– Имеет! – как выстрел прозвучал ответ Гизберта. – Скажу только – разыскивается брачный аферист. Предположительно он на острове.

ГфМ торжествующе оглядел присутствующих, но его прервало появление Гезы.

– Добрый вечер, мне очень жаль, что я опоздала, но надо было заехать к моей обезноженной сестре. Я что-то пропустила? У вас такой странный вид…

Онно положил ей руку на плечо.

– Тебе по дороге не попадался брачный аферист?

– А как узнать, кто аферист, а кто нет? – растерялась Геза.

– Пообещает на тебе жениться и обманет, – объяснила я.

– Не-ет. – Геза расстегнула молнию куртки. – Сегодня еще никто не собирался на мне жениться. Разве что… Хайнц, как насчет тебя?

Гизберт хлопнул ладонями по столу.

– Вы не хотите принимать это всерьез. Пресс-конференция длилась больше двух часов, полиция не стала бы этого делать, если бы парень не представлял серьезную опасность.

Калли расслабленно откинулся назад.

– Ну, мне-то брачные аферисты не грозят. Зачем я им?

Мехтхильда, напротив, сделала озабоченное лицо.

– Вы можете сообщить нам подробности или нельзя?

– Нельзя? – ГфМ выглядел как настоящий Робин Гуд. – Я обязан! Мой долг – остановить этого преступника. Необходимо предупредить потенциальные жертвы, хотя бы проинформировать их, если не защитить.

Нас с Марлен разобрал смех. Гизберт возмущенно вскочил и, указывая на меня, прокричал:

– Ты смеешься, Кристина, хотя можешь стать следующей жертвой!

Я не нашлась что ответить. Геза невозмутимо закурила и сказала:

– Ну, в это я как раз не верю, они всегда выискивают старых, непривлекательных и одиноких женщин. Кристина слишком молода, и у нее мало денег. И папа на хвосте. – Заметив взгляды фрау Вайдеманн-Цапек и фрау Клюпперсберг, она смущенно улыбнулась: – О, простите, я никого не имела в виду.

От дам повеяло холодом.

Спаситель мира Гизберт фон Майер тем временем продолжал нас информировать:

– Ведет себя этот субъект везде одинаково. Селится в отеле и заводит шашни с какой-нибудь сотрудницей. Клянется ей в вечной любви, она, не подозревая о его коварной игре, рассказывает ему о других постояльцах. Пока она трудится, он вступает в контакт с жертвами – пожилыми дамами, путешествующими в одиночку. От служащей отеля он узнает, кто ему больше всего подходит. Этим несчастным он рассказывает, что у него украли деньги, и они его выручают. Гениальный план. Полиции известно о четырех пострадавших, одна в Леере, вторая в Аурихе и две в Эмдене. Затем его след теряется. Предполагается, что он где-то на островах. Может, здесь, на Юисте или Боркуме.

Я заметила, что Марлен бросила на меня косой взгляд. Она смотрит слишком много детективов, да еще эта ее вечная подозрительность. Я решила ее опередить и спросила:

– И как же он выглядит?

Гизберт фон Майер воодушевился моим интересом. Пошарил в своей борсетке, нашел блокнот и стал листать.

– Да, есть точное описание. Ему за сорок, рост примерно метр восемьдесят, нормального телосложения, карие глаза, густые волосы. И очень располагает к себе.

– Это описание подходит миллионам мужчин, – успокоила я себя, избегая смотреть на Марлен.

Она продолжила тему:

– И как же его вычислили?

ГфМ перелистнул несколько страниц.

– Неделю назад он остановился в Эмдене, где очаровал косметичку, работавшую в отеле. Она стала что-то подозревать, когда дважды увидела его в городе распивающим кофе с пожилыми дамами. Ей же он говорил, что приехал в Эмден впервые и никого тут не знает. И она, несмотря на свою влюбленность, призвала его к ответу, но он все отрицал и тут же уехал, сославшись на служебные дела. И разумеется, не вернулся. Косметичка поговорила с дамами, и те на него заявили.

Меня обдало горячей волной, стало душно, я с удовольствием бы закурила.

Онно внимательно слушал.

– И сколько же он на этом заработал?

И эта информация нашлась в блокноте Гизберта.

– Четыре дамы, давшие показания, в сумме были обмануты на пять тысяч евро. Но полиция думает, что они не единственные пострадавшие, большинство не заявляют, потому что им стыдно.

Онно изумленно покачал головой:

– А я за двадцать евро в час прокладываю проводку. Как ты думаешь, Хайнц, нам еще не поздно поменять специальность?

Гизберт посмотрел на него с осуждением:

– А еще он не оплачивал свои счета в гостинцах.