Конечно, с первого раза ничего не выходит, и Дейн с помощниками – о прежних, сгинувших невесть где и как, он старается не вспоминать – снова и снова меняет положение устройств, добиваясь хоть какого-то подобия контакта. Комбинаций – сотни, но Дейн упрям, а помощники, кажется, неутомимы, и их не раздражает необходимость раз за разом повторять одни и те же действия. Лорд Кервен преотменно школит своих людей, думает порой Дейн.

Интересно, как обстоит дело у остальных? Спросить бы, да разве кто ответит? Лорд Ниорис, может быть, сказал бы, да только он больше не появляется на горизонте. Вернее, мелькает яркой кометой на заседаниях Совета и вновь отбывает по своим загадочным делам. До обещанного лордом Кервеном взаимодействия дело еще не дошло, а жаль…

А может, иногда думает Дейн, Ниорису влетело от председателя Совета за самодеятельность, потому он и не торопится возобновить общение?

День, в который удается активировать сразу два устройства и создать устойчивый канал связи на расстоянии чуть больше сотни шагов, становится для Дейна настоящим праздником. Ведь работает же!

Конечно, не он придумал эту систему, древние постарались, но кто, как не он, заставил ее восстать из небытия? Теперь нужно использовать новые комбинации, вводить в работающую схему усилители, как называет их Дейн, и все ради того, чтобы эта паутина накрыла весь Союз земель, как было прежде…

Он уже неплохо понимает, по какому принципу работают устройства связи, и, хотя действовать приходится буквально наугад, мастерит грубое подобие из подвернувшегося под руку начищенного серебряного блюда. Надо видеть глаза лорда Кервена, получившего неожиданный вызов посредством такого устройства!

И это, признает Дейн, лучшая для него награда. Очевидно, он все-таки амбициозен, как ни уверяют все домашние, будто Дейн – копия деда, лентяя и домоседа…

Но однократный успех – лишь призрак успеха, и он продолжает разбирать злосчастные устройства уже не по деталям, а на самом тонком из доступных ему магических уровней. И день, когда удается связаться с дальней заставой на западной границе, куда по приказу Дейна доставили одну из «тарелок», как грубо назвал их Монтак, становится еще одной значимой вехой в его работе.

Дейн не останавливается – попросту не может остановиться, старый Танн приносит ему и обед, и ужин, и зачастую завтрак в лаборатории, – и наконец добирается до сути.

– Милорд! – говорит он, благо связь между его логовом и кабинетом лорда Кервена давно налажена. – Все намного проще, чем казалось!

– А если по сути дела, Данари?

– Да вот же, посмотрите! – Дейн отодвигается от «тарелки», чтобы видна была большая карта Союза земель на стене, испещренная цветными линиями. – Видите? Это месторождения мажинита, в том числе иссякшие, заброшенные либо вовсе не тронутые по причине невероятной глубины залегания. Все устройства работают с его помощью – об этом, думаю, и говорить не стоит. Остаточных эманаций минерала вполне достаточно для работы каналов связи.

– Предки были мудры, – после долгой паузы отвечает лорд Кервен. – А что насчет моего Севера? Здесь у нас большую часть года некоторые проблемы с доступом к тверди земной.

– Если вы о снегах и льдах, то они не создают никакого препятствия, милорд. Раз в недрах что-то залегает, пусть даже в остаточных количествах, то все будет работать. Видимо, именно поэтому вам удалось настроить вашу «тарелку» на Граршаайн – там очень мощный фон. – Дейн переводит дыхание и добавляет: – Ну а там, где необходимой подпитки нет, в дело вступают заранее зачарованные усилители. Я проверил – сейчас они совсем выдохлись, но некогда представляли собой мощные артефакты, и мы…

– Мы можем восстановить все это, – утвердительно говорит лорд Кервен.

– Да, милорд. Не уверен, что в прежнем объеме, но это опять-таки дело времени.

– Сколько-то у нас еще есть, – невозмутимо отвечает тот. – Постарайтесь не отвлекаться на несущественные мелочи. Мне нужна работающая связь. По меньшей мере с теми узлами, которые я укажу. Отметьте у себя сразу же.

Дейн кивает, и точки на карте, еще не охваченные системой «тарелок», вспыхивают тревожным голубым огнем.

– Будет сделано, милорд.

Ему не нравятся эти слова – «сколько-то еще есть»… Что это может означать? Грядет война? Но с кем, не с Теневой же стороной? Хотя… Отчего нет? Если влияние Диса там велико, то люди Тени могут бросить свои отряды на приграничные территории Союза земель. Они ничего не добьются, но отвлекут внимание, заставят войска лорда Сейтена гоняться за неуловимым противником, вымотают его самого… И как знать, что случится потом?

Встряхнув головой, Дейн залпом пьет горький травяной отвар, чтобы взбодриться, и идет налаживать систему связи, будь она неладна…

И просыпается в один прекрасный день (каковые дни давно спутались у него с ночами), потому что старый Танн бережно тормошит хозяина со словами:

– Прибыли! Прибыли, милорд!

Дейн встряхивает тяжелой со сна головой, потом решительно выливает на нее кувшин воды и устремляется навстречу гостье.

Вместе с нею в особняк как будто врываются вольный ветер, напоенный ароматами восточных равнин, и солнечный свет…

И море незнакомых доселе забот. Необходимо как можно скорее ввести девушку в курс дел, нужно заказать наряды для грядущих празднеств: скоро день рождения принца, и в честь этого события всегда даются балы, на которые съезжаются окрестные правители. Даже из Тени кое-кто прибывает: в основном те, чьи владения граничат с Союзом земель. Дейн слышал от кого-то, что на таком большом приеме можно повстречать даже вождя кочевников, на время отложившего оружие.

«Леди Заара уж точно явится, к Ниорису не ходи», – улыбается он про себя.

Он не без основания полагает, что именно на этом празднике лорд Кервен намерен представить принцу его будущую супругу. Быть может, обойдется и без принуждения, если принц будет очарован гостьей, а это вполне вероятно – ведь леди Заара отличается необычной внешностью и острым умом.

А еще Дейн совершенно позабыл, каково это – сосуществовать под одной крышей с юной девушкой. Редкие визиты в родной замок можно не считать, Дейн всегда сбегает на волю, едва высидев торжественный обед в свою честь…

– Милорд брат мой! – леди Ксенна всегда именует его так, хотя на самом деле приходится ему племянницей.

Он помнит ее еще совсем ребенком, голенастой девчонкой, вечно удиравшей от матери и пробиравшейся к нему в лабораторию, чтобы подсмотреть за опытами. Прочие из младшего поколения семьи не имели большой склонности к научным изысканиям, только вот брат – совсем немного, скорее развлечения ради – да племянница…

Дейн учил ее кое-чему, а она легко схватывала науку. Он любил Ксенну за веселый легкий нрав и доброту, ценил ее острый ум, а она, повзрослев, не утратила привязанности к Дейну. Иногда ему приходит на ум, будто они ближе, чем отец с дочерью.