Фик, осведомленный в законодательных источниках западноевропейских государств, но мало знакомый с русским языком, только доставлял тексты для переводов и давал консультации по ним, руководить же самой переводной работой он, конечно, был не в состоянии. Поэтому переводы стали производиться по указаниям Сената в государственных коллегиях.

После того как во вновь учрежденных коллегиях по штатам были положены должности переводчиков и для них были подысканы подготовленные лица, дело переводов уже не испытывало больших затруднений. При необходимости перевести какой-либо обширный закон он разделялся на несколько тетрадей и рассылался по коллегиям, а каждый переводчик к определенному сроку выполнял свое задание. Например, 5 марта 1722 года Юстиц-коллегия представила Сенату переведенные главы при таком рапорте члена коллегии Вольфа[391]: «По указу е[го] им[ператорского] в[еличества] из Правит[ельствующего] Сената, велено в Юстиц-колегии сочиненные Уложения разные пункты, которые присланы при том указе, перевести с немецкого на российский язык, пять тетрадей на тридцати листах, и взнесть в Сенат. И по тому е[го] в[еличества] указу означенные пункты на руский язык переведены»[392].

Над представленным переводом эстляндского земского права работали следующие переводчики, имена которых, в силу предписания Генерального регламента об обязательной подписи переводчика под своей работой, находятся под переведенным ими текстом: «О супружестве» переводил Берг-коллегии переводчик Бланкенгаген; следующие главы – Государственной штатс-конторы переводчик Абрам Иохельсен; «О порутчиках и о истцах и ответчиках» – Главного магистрата переводчик Федор фон Бринкен; «Об ответе и доказательствах» – он же. На других переводах также имеются подписи, например «переводил Военной колегии переводчик Евстафей Алексеев сын Грове». Или: «Вышеписанные осмнадцать листов переводил переводчик Абрам Иохельсен»[393]. «Устав Морской шведской переводил В. Стевен»[394]. Записку Генриха Фика о шведском государственном управлении «переводил Камор-колегии переводчик Мартын Шванвиц»[395].

Особенно важные тексты законопроектов, написанные на немецком языке, исправлялись переводчиками по нескольку раз, например, первоначальный проект Регламента Главного магистрата – два раза. На подлинном тексте перевода[396] находятся пометки: «Переправливал Посольской канцелярии переводчик Петр Волков… маия»; «Напоследи переправливал Исаак Веселовский маия 13[‐го] дня». Исаак Веселовский был секретарем «экспедиции на иностранных языках» Коллегии иностранных дел, а Петр Волков был у него в экспедиции переводчиком. Над переводом датской «табели о рангах» короля Фридриха от 11 февраля 1717 года – этого наиболее важного источника для русской Табели – работали также два переводчика. Первый перевод был признан недостаточно правильным и точным. Поэтому текст первого перевода, переписанный писцом, исправил другой переводчик – Иван Келдерман [Килдерман]. Он также состоял переводчиком Коллегии иностранных дел, и ему часто поручались важные иностранные переводы[397]. Перевод текста Генерального регламента тоже исправлялся два раза[398]. В приготовленном нами издании «Законодательных актов Петра Великого» мы воспроизводим обе редакции перевода Генерального регламента и [каждого из] двух вышеназванных законов – для определения степени их точности.

Отвечал за переводную работу в таких случаях редактор, назначаемый из вице-президентов или асессоров коллегий по особому указу из Сената, например: «Г[осподину] асессору Кромпейну[399] выбрать из шведских об акциденциях, или доходах, против 25[‐й] (главы. – Н. В.) Датского уложения I кн[иги] и что сверх той главы в Швеции об акциденциях обыкновение есть». Вследствие такого поручения в конце переводов находим обычно подпись редактора, как в данном случае на листе 471: «Assesor Krompein». Со времени учреждения коллегий главными редакторами переводов иностранных законов были следующие лица из немцев: барон Нирод, вице-президент Камер-коллегии; Юстиц-коллегии – Бреверн[400]; советник Вульф и Кромпейн, назначенный в 1720 году асессором в Юстиц-коллегию вместо умершего Тиля ([см.] указ за подписью обер-секретаря Сената Щукина от 1720 года, 5 августа[401]). Первые трое были назначены в Комиссию для составления нового Уложения в 1720 году[402].

Наряду с государственными коллегиями переводную работу по указаниям Петра I, вскоре же после своего учреждения, начал вести и Святейший синод. Мы уже видели, что из Персидского похода царь писал Синоду о двух исторических книгах, переведенных Саввой Рагузинским и князем Кантемиром, окончательное оформление и печатание которых происходило под руководством Синода[403]. [Как уже говорилось,] в 1723 году, 16 января, Петр приказал архиепископам Феодосию и Феофану, будучи у первого на его новгородском подворье, «собрать римской, люторской и калвинской катехизмы и протчие церковных действ книги и, переведчи на славенский диалект для знания и ведения, напечатать»[404]. В том же, 1723 году в Троицком соборе, будучи на церковной службе, Петр передал тому же архиепископу Феодосию три «экономические» книжки: «Georgica curiosa, oder das adelige Land und Feldleben», изданные в Нюрнберге в 1716 году в трех томах, – для перевода[405]. Над этим обширным сочинением работали архимандрит Чудова монастыря Феофил Кролик и переводчики К. Розенблюд и В. Козловский[406]. В октябре того же, 1723 года по повелению царя было приказано: «Лексикон универсальный исторический», который имеется у некоторых прибывших в Россию иноземных купцов, «купить в Синод для исправления прежнего, с такого же “Лексикона” на славенский диалект учиненного перевода и ради совершенного, что не переведено, докончания»[407].