Из дверей прилета выходили все колена Израилевы, как будто распахнулся Ноев ковчег. Черные, белые, греки, иностранцы, маленькие, большие. Кто-то поодиночке, кто-то парами. Беззаботные и сосредоточенные, улыбчивые и хмурые. В какой-то момент появился странный тип. Если бы он был гномом, то это был бы Ворчун, решил я. Еще один, едва выйдя через автоматически открывшуюся дверь, тут же попытался зайти обратно. Да… похоже, охранник испытывает куда больший стресс, чем собака моего друга. Он вернул нарушителя порядка назад и попытался объяснить на своем ломаном английском очевидные вещи. Только через несколько минут бедняга охранник смог перевести дух. Вскоре вышла мама «двойняшек», которые бросились к ней сломя голову. Мама опустилась на колени, и они сразу же слились в единое целое. «Как мило!» – вырвалось восторженное замечание у стоявшей рядом со мной дамы. Мы с улыбкой переглянулись. Потом пришли и те, кого встречала парочка ребят с розами. Так что в итоге их оказалось не двое, а шестеро. Прилетевшим вручили цветы с пришпиленными картонными сердечками, в нарочито китчевом стиле, в цветах греческого флага. Один из встречавших поднял табличку с написанными на ней именами друзей. Все это снимали на видео. Они хохотали и весело обнимались.

Потом настал наш черед. Мои девочки вышли с какими-то огромными (выше их самих) стрелами в руках и бросились ко мне в объятья. Теперь уже мы стали единым целым. Три дня, пока я их не видел, показались мне бесконечными. Они как будто выросли и, кажется, еще больше похорошели. Объятия длились долго, пока младшая их не разорвала, скомандовав: «Папа, наверх!», что в переводе означало: «Посади меня на плечи». «Ни за что!» – подмигнул ей я и тут же повиновался. Она схватила меня за уши, как за поводья, и мы поехали.

Я очень рад, что все же купил эти волшебные очки.

Они действительно показывают мне вещи, которые я раньше не видел.

Ты не один, тебя двое. Я понял это только спустя годы. И тогда моя жизнь изменилась.

Я должен был себе этот текст, но по какой-то причине я его все откладывал.

Ее зовут Христина, она моя подруга. Спасибо ей за то, что напомнила, позвонив на днях. Мы ведем с ней серьезные разговоры. О нас, о детях, о жизни.

– Знаешь, почему я тебе позвонила? – спрашивает она.

– Ну-ка скажи.

– Я очень рада! Так сильно, что захотелось поделиться этим с тобой, потому что ты меня поймешь. Я наконец-то делаю что-то для себя. Каждое утро хожу на прогулку, как сама с собой договорилась. Полчаса рано утром «заряжаю батарейки», и их хватает на целый день. А еще я решила, что раз в неделю буду отвозить себя на красивую набережную. Буду подолгу сидеть там и отдыхать. Смотреть на синеву и позволять ей проникать в меня. Я не могу описать тебе словами, насколько я рада, что забочусь о самой себе. И мое внутреннее «я» тоже. Мои отношения с самой собой значительно улучшились. Спустя долгое время я чувствую себя наедине с собой очень хорошо. Я смотрю на свое отражение в зеркале и улыбаюсь. Отношения с мужем и ребенком у меня тоже улучшились. Говорю же тебе, я так рада!

Я сидел с улыбкой до ушей и слушал, едва дыша, боясь упустить даже что-то незначительное. «Знаешь, я продолжу давать себе что-то каждый день. Я осознала, насколько я ценна для самой себя. И чем больше я даю себе, тем больше получаю от жизни в ответ».

Подключись кто-то в этот момент к нашему разговору, он мог бы подумать, что мы подшофе.

У тебя есть внутреннее «я». Мне рассказывали об этом, но я не верил и смог переварить это только спустя годы. Когда у него не все в порядке, оно не будет жаловаться, но у тебя все кругом будут виноваты. Когда у него все отлично, оно тоже не станет об этом сообщать, но ты будешь всех любить. Так бывает, когда выпьешь. Только это без выпивки.

Мы не заботимся о нем. Говорим ему гадости, недооцениваем, иногда презираем.

Вот представь, что это твоя девушка. Какие были бы у вас отношения, если бы ты клял ее на чем свет стоит с утра до вечера? Она давно бы уже отправила тебя… к твоей матери. Так же и с твоим внутренним «я». Просто оно не может тебя послать, дружище. Вы срослись, как сиамские близнецы. Ты его на куски разодрал, если не сказать больше. И у него, бедняги, нет никакого другого способа тебе об этом сказать. От расстройства у него случается депрессия, и ты ведешь его к психиатру, чтобы тот выписал ему таблеток. А потом он заболевает, и ты ведешь его к врачу, чтобы тот выписал ему лекарства. А потом – тьфу-тьфу-тьфу! – у него обнаруживается рак, и ты ведешь его на химиотерапию. Но бедняге не нужен врач. Ему нужна одна только вещь, и она должна исходить от тебя.

Она зовется любовью.

Говори своему внутреннему «я» добрые слова, улыбайся, хорошо корми. Давай ему восемь часов отдохнуть. Покупай ему книги, выводи на прогулку, ходи вместе с ним. Занимайся с ним спортом. Посиди с ним рядом, послушай его. Ему столько всего нужно тебе рассказать! И он буквально извелся от того, что каждый раз, когда он пытается открыть рот, ты исчезаешь. Убегаешь в телевизор, в соцсети, в музыку, в суету…

Люби его, как своего ребенка.

Возьми его на ручки и крепко обними. Поплачь вместе с ним. Может, ему это необходимо. Это не стыдно. Это освобождение.

Вас там внутри двое.

Прими это, и твоя жизнь изменится.

Ой, то есть я хотел сказать – ваши жизни…

Я давно уже ее не слышал. Увидев в телефоне ее имя, я обрадовался.

– Привет, как твои дела? – спросил я у нее.

– У меня все хорошо, – ответила она. – А вот ты вообще зажигаешь… Ну и подфартило же тебе!

Вот если что меня и раздражает, так это вера в удачу.

– Мне не подфартило, – говорю я ей, – я сам устраиваю свою жизнь. Для этого пришлось много поработать.

– Хорошо, но ты, парень, под счастливой звездой живешь. И всегда жил.

Мы еще немного поговорили и положили трубки.

Я остался наедине со своими мыслями.

Я не сказал ей, что каждое утро встаю в пять часов, чтобы выстроить свою жизнь.

Я не сказал ей, что каждый день засветло выхожу на получасовую пробежку, а затем окунаюсь в море даже в разгар зимы.

Я не сказал ей, что каждую неделю прочитываю по книге.

Я не сказал ей, что каждый день слушаю важные выступления в интернете.

Я не сказал ей, сколько выходных я забрал у своих детей, чтобы посещать семинары.

Я не сказал ей, сколько поездок за границу совершил, оплатив их из своего кармана, чтобы послушать лучших спикеров.

Я не сказал ей, сколько лет хожу на групповую терапию, чтобы лучше узнать себя и свои чувства.