Вспомнив их телефонный разговор, Стефани горько усмехнулась. Ну и дура! Принялась трещать о подарках, когда Энни уверена, что она сделала аборт! Боже, что та подумала? Ну ничего, простит. Когда узнает правду. Все простят.

Взяв Люси за руку, Лиз направилась к школьной ограде.

– Привет, Люси! Привет! Ты, наверное, Лиз?

Лиз обернулась и увидела красивую женщину:

– Дженнифер?

Незнакомка кивнула:

– Она самая. Наконец-то мы встретились. Я уже начала сомневаться, что вы с Люси вообще существуете!

– Последние несколько недель Люси в школу водила соседка, – объяснила Лиз.

– Понятно. Что ж, я рада познакомиться с девушкой, которая наконец заарканила моего братца.

Лиз от изумления раскрыла рот:

– Ты, наверное, путаешь меня с кем-то. Мы с Эдвардом просто друзья.

Дженнифер лучезарно улыбнулась:

– Извини. Я, наверное, неправильно поняла. Эд всегда советует мне пораскинуть мозгами, прежде чем открывать рот.

Брови Лиз поехали вверх:

– Эд? Ты называешь его Эдом?

– Только когда хочу вывести его из себя. Мой братец ненавидит это имя, но так я могу его приструнить.

Лиз засмеялась.

– Хочешь кофе?

Лиз колебалась всего секунду:

– Конечно. Поехали ко мне в гости.

– Отлично. Я поеду за тобой в своей машине. Только дай минутку – я найду Кэрол. Она была здесь минуту назад.

Лиз открыла машину и помогла Люси забраться на сиденье.

– Дженни такая милая, мамочка, она мне нравится.

– Мне тоже, лапочка, – призналась Лиз, удивляясь самой себе: не успела познакомиться, а уже зовет в гости. Раньше никогда не приглашала к себе домой других родительниц. Но Дженнифер – сестра Эдварда, а он такой милый. Интересно, что Эдвард рассказывал сестре о ней, Лиз?

Как только они вошли в дом, Люси потащила подружку наверх, в детскую, и женщины остались наедине.

Лиз готовила кофе, а Дженнифер бродила по кухне, любуясь дубовыми панелями подвесных шкафчиков, огромным кухонным столом посреди комнаты и подвешенной над ним сверкающей утварью. Обеденный стол стоял в углу, у большого окна, которое выходило в маленький красивый садик. В другом углу приютился дубовый буфет с потрясающей подборкой кулинарных книг, блестящих медных кастрюль и сковородок.

– Боже, какая потрясающая кухня! Хотя как я могла забыть? Ты же шеф-повар!

Улыбнувшись, Лиз разлила по чашкам дымящийся кофе.

– Сама иногда забываю. – Она с грустью взглянула на книги. – Выглядит впечатляюще, да? Но основное блюдо нашего меню – консервированная фасоль и рыбные палочки. Особенно с тех пор… с тех пор, как муж не живет с нами. Я больше не приглашаю гостей.

Дженнифер словно не замечала смущения хозяйки:

– И зря. Если бы я не приглашала друзей, давно бы впала в депрессию. Я ничего особенного не готовлю – так, лазанью или чили,[13]– но приятно, когда дома собирается толпа.

Лиз казалось, что рядом с этой женщиной невольно заражаешься весельем. Она такая открытая – не то что Эдвард. Глаза у них одного цвета, но у Дженнифер они искрятся безудержным весельем, с губ не сходит улыбка. Как жаль, что она овдовела!

– Одно время и я была, как ты, – словно в воду опущенная, – продолжала Дженнифер. – После смерти Финбарра за порог не выходила. Никого не хотела видеть. Но знаешь ли какое дело… Даже если тебя сшибли с ног, рано или поздно надо подняться, отряхнуть пыль и шагать дальше. Извини. Не мне читать проповеди.

– Ничего. Приятно встретить человека, который тебя понимает, – призналась Лиз. – Хотя тебе, конечно, пришлось намного тяжелее. Ты потеряла мужа в катастрофе. Мой пал жертвой кризиса среднего возраста.

– Финбарр, хоть и мертв, не превратился в ангела, – сухо произнесла Дженнифер.

Лиз уставилась на нее, слегка шокированная. Ее учили: о мертвых или хорошо, или ничего.

– Эдвард тебе не рассказал? – спросила Дженни, заметив гримаску Лиз.

Та потрясла головой.

– Финбарр погиб в автокатастрофе по пути из Уиклоу в Дублин. Считалось, что он на конференции в Корке. С ним была женщина. Оба погибли.

– О боже… – Лиз не знала, что сказать. – Мне очень жаль. Может, существовало простое объяснение?..

– Нет. Все оказалось таким же мерзким, каким выглядело на первый взгляд. Они останавливались в местном отеле. Странно, что Эдвард тебе ничего не говорил.

– Почему он должен был что-то рассказывать? Это твое личное дело.

Дженнифер с любопытством посмотрела на нее, но ничего не ответила.

– Ты, наверное, чувствовала себя ужасно.

Гостья отмахнулась:

– Все уже в прошлом. Прошло почти три года. Кэрол практически не помнит Финбарра. Я храню дома его фотографии, говорю о нем, но это не то. Жаль. Несмотря на все свои недостатки, он был чудесным отцом и боготворил Кэрол.

Лиз с усталым смирением покачала головой:

– Ну почему они так поступают? Почему готовы пожертвовать всем ради короткого увлечения?

– Вопрос на шесть миллионов долларов, – пошутила Дженнифер. Лиз наполнила чашки. – Я была уверена, что мы идеальная, счастливая семья. Ладно, давай сменим тему, пока не начали ронять слезки в кофе. Послушай, на следующей неделе я устраиваю небольшую вечеринку. Собираю соседей. Сплетниц не будет, даю слово. Придешь?

– О, я не знаю… – Лиз от смущения заерзала.

– Я и Эдварда приглашу. По крайней мере два приятных собеседника тебе обеспечены, если остальные не понравятся.

При мысли о встрече с Эдвардом Лиз приободрилась:

– Хорошо, я согласна. Почему бы и нет? Может, тебе помочь? Что-нибудь приготовить?

– Боже, это было бы замечательно! Изысканная кухня, ради разнообразия. Только ты сильно не напрягайся, – предупредила она. – Эд меня прикончит.

– Ладно. Приготовлю что-нибудь попроще. Соглашайся! Мне это будет только в радость. – Лиз вытащила из буфета две поваренные книги, перелистала их вместе с Дженни. Наконец они остановились на трех блюдах, решив устроить что-то вроде шведского стола.

– И хватит, Лиз! А то нас перестанут приглашать в гости. Ты напугаешь соседей своим кулинарным талантом. Не думала вернуться на работу?