Нет никакого света, кроме того, который исходит из тьмы, потому что, когда "другая сторона" (Ситра ахара) подчинена, Всевышний возвеличен во славе своей. На деле не может быть никакой истинной религии кроме той, которая исходит из тьмы, и никакого истинного блага, кроме того, что проистекает из зла. И когда человек вступает на злой путь и затем оставляет его, Всевышний возвеличен во славе своей[15].

Каббалисты предоставляют нам образ каждого слоя творения как ядра, закрытого сверху скорлупой или шелухой. Приводя аналогию плодов или ореха, каббалисты понимали шелуху или раковину как безжизненную оболочку, содержащую (и защищающую) жизнь, съедобное ядро. Зоар приводит эту метафору в определении зла, описывая Другую Сторону как раковину, что "окружает и защищает плоды внутри нее"[16]. Та же самая идея выражена более классически с использованием библейского образа Змея: "Всевышний, будь Он благословен, обвил Змеем (область) святости.[17]" Согласно Зоару нет иного пути к святости, кроме как через Змея посредством скорлупы тьмы, которая является Другой Стороной. Юнг выражает подобную идею, когда он говорит о святости зла:

Если бы я не стал подобным змее, дьявол, сущность всего змееподобного, сохранил бы эту часть власти надо мной. Это дало бы дьяволу господство, и он бы заставил меня заключить с ним пакт, как он уже ловко обманул Фауста.Но я опередил его, соединившись со змеей, как мужчина соединяется с женщиной[18].

В Кабале Другая сторона иногда понимается как область "примеси", которая параллельна и по сути сдерживается десятью священными сефирот. Так мы читаем в Зоаре:

Всевышний, будь Он благословен, создает десять корон – божественных эманаций святой короны. Ими Он коронует Себя, и наделяет их Собой. Он – они, и они - Он, так же, как пламя связывает уголь, и нет меж ними никакого разделения. Соответствие им - десять корон ниже, которые не являются святыми, и которые цепляются за примесь определенной Короны под названием Мудрость, потому их называют "мудростью"[19].

В Зоар мы также находим идею о том, что нужно иметь веру, и жертвовать священной стороне, нужно сделать то же самое для зла, чтобы "успокоить" Другую Сторону. Некоторые измицвот[20](предписаний Торы) в Зоар описывают эти успокоения или дары, например жертвоприношение козла Азазелю (ритуал, который коганим[21]исполняли в Йом Киппур[22], когда Храм в Иерусалиме еще стоял), и наличие шерсти животных втфиллин[23](филактерии), - одежде еврейских мужчин во время утренней молитвы[24]. Другая Сторона, которая здесь понимается как животные инстинкты человека или злые побуждения, не может просто быть побеждена или преодолена; ей в действительности нужно "отдать должное".

Здесь у нас появляется сильная метафора психологической истины, позже признанной Юнгом, о том, что разрушительные убеждения не могут просто так далеко уйти. Каббала испытывает здоровое уважение к основным инстинктам человека, и она признает действительную силу разрушительного действия в человеческом сердце. Зоар критикует библейского Иова за то, что он полагал себя настолько справедливым и чистым, что был не в состоянии "отдать должное"Ситра Ахра, будучи не способным принять во внимание злое побуждение, он фактически увеличил силы грязной примеси и разрушения:

... и когда Иов приносил жертвы, он не давал Сатане части.... Если бы он сделал так, Обвинитель не смог бы превозмочь него... если бы он отдал Сатане его должное, "Другая Сторона" отделилась бы от Всевышнего, и позволила бы Ему безмятежно подняться в высшие сферы; но так как он не сделал так, Всевышний позволил правосудию казнить его. Запомните это! Поскольку Иов отделял зло от блага и не смог соединить их, он не нашел равновесия; сначала он испытал благо, которое с другой стороны было злом. Поскольку человек должен знать и добро и зло, он должен придти от зла к добру. Это - глубокий принцип веры[25].

Каббалистическая идея о том, что человечество должно включать его так называемые основные инстинкты в его картину святости, - та же самая идея, которую Юнг анализирует с точки зрения алхимии в его работе Дух Mercurius [26] и которая является ядром главной работы Юнга о проблеме зла –Ответ Иову[27]. Согласно алхимикам, Mercurius - и добро и зло, отец и мать, молодость и старость, сила и слабость, смерть и воскрешение, видимое и невидимое, темное и светлое, известное и все же абсолютно неизрекаемое [28], Алхимики приравнивали Mercurius и Предвечного Человека(Адама Кадмона). Юнг указывает на то, что Mercurius действительно состоит из самых крайних противоположностей; с одной стороны он является несомненно родственным божественности, с другой стороны он может быть найден и в грязи.

В Ответе Иову Юнг предлагает подобное дихотомическое представление еврейского Бога, которое, как он говорит, отражено в психологии человечества:

Яхве — не раскол, а антиномия, тотальная внутренняя противоречивость, выступающая необходимым условием его чу­довищного динамизма, всемогущества и всеведения[29].

Этим я не хочу сказать, что Яхве является несовершенным или злым, как гностический демиург. Он - все во всей полноте; по этой причине, между прочим, он - всевышний судия, и также его полная противоположность[30].