- У вас в редакции есть недоброжелатели?

- Нет, - выпалила я, не задумываясь. - Стоп! Хотите сказать, призр... э-э-э... некто неизвестный покусился на моё имущество?

- Через пару минут сами увидите, - увильнул от прямого ответа следователь.

Премилое обещание мне не понравилось капитально. Слишком предвкушающим стало лицо Вересова. Но не разворачиваться же было с полдороги. С зеленого сыщика станется - в убийстве Воркунова заподозрит. А заодно в поджоге многострадального здания, порче чужой собственности, не говоря уже о самом первом злодеянии - спуске с лестницы бухгалтерши Натальи Оскаровны.

Подойдя к родному кабинету, я не сразу протянула руку к замку. Захотелось отдалить «встречу» с магическим погромом. Но внезапно захлестнули эмоции. Вдруг нечисть не стол разнесла? А рабочий компьютер?! Без него не будет диктофонной записи, а, следовательно, и материала. Галина меня точно четвертует! Я резко повернула ключ в замке, проигнорировав скрип в знак протеста. Рывком распахнула дверь, на автомате нажала на выключатель и... чуть по стенке не сползла. Реальность превзошла ожидания. Мой обшарпанный стол был цел. Как и бумажный бардак на нём. Компьютер тоже. Но, честное слово, лучше б они оказались разобранными на запчасти.

На стене, аккурат над моим рабочим местом, красовалась надпись:

«Файла нет. Пишу тут. Я всё равно заберу второго. Не защищайте его. Он заслужил свою участь. P.S. Надеюсь, ведьма в порядке».

Иван многозначительно присвистнул, но опомнился и затараторил, обращаясь к Вересову.

- Что за глупые шутки? Ведьма? Вы серьезно?

- Я? - опешил следователь. - Причем тут я? А серьезно или нет, нужно интересоваться у автора послания. Вряд ли стену выбрали случайно. Но Яна не хочет помогать следствию.

- Правда? - скривилась я. - Скажите ещё, что это из-за меня громили кабинет риэлторов, калечили технику стоматологов и пугали остальной народ, изображая буйное привидение? - извергая на Вересова гневную тираду, я включила компьютер и расположилась за столом в ожидании, пока техника загрузится. - Даже если на минуту допустить, что сообщение предназначено кому-то в нашем кабинете, почему сразу мне? - поинтересовалась я умеренно ядовито, желая сбить с нахального мальчишки спесь. - Мое рабочее место крайнее к выходу. Писать здесь проще всего. И, кстати, просветите нас: как таинственный вредитель попал в редакцию? Ведь вашими стараниями охрана никого в здание не пускает. Место преступления, улики и всё такое.

Взбелениться всерьез следователю не позволило воспитание и зачатки профессиональной выдержки. Но я инстинктивно почувствовала, как он подавляет эмоции. Но не злость, а, скорее, обиду.

- Не пускает, - кивнул Вересов и мстительно глянул на Ивана. - Но особо рьяные всё равно прорываются по поводу и без. Удивительно, что тут крокодилы на водятся!

Отвечать на внеплановый каламбур, к счастью, не пришлось. Иначе не сумела бы удержаться от истерического смеха. Спас мобильный, протрубивший марш, призывавший к бою. Глянув на имя звонившего, я почувствовала лёгкое головокружение. Это был Глеб Вениаминович. Наверняка, с важными новостями. И однозначно не вовремя. Но не отвечать на звонок в присутствии Вересова было подозрительно.

- Добрый вечер, - поздоровалась я, исключив обращение. Потянулась к сумке, чтобы достать флешку и преступить к делу, ради которого мы с Иваном приехали в пустую редакцию. Я решила вести себя естественно. Это обычный звонок. По работе. Не более.

Удав профессиональным чутьем почувствовал напряжение в голосе.

- Не можете говорить?

Мне понадобилась секунда, чтобы принять решение.

- Да. Я слушаю.

Я знала, Глеб Вениаминович поймет. Я не могла обсуждать детали, но выслушать новости была способна. Не важно, что следователь следил за каждым движением. С виду я - само спокойствие. Левая рука прижимала телефон к уху, правая целенаправленно работала: щелкала кнопками мыши, открывая нужные папки, и копировала звуковой файл на карту памяти.

- Я выяснил, что просила, - начал сыщик, понизив голос, чтобы находящиеся рядом со мной люди не смогли разобрать слов. - Ты правильно думала. На месте вашего офиса и соседних магазинов раньше располагался частный сектор. Народ расселили на рубеже тысячелетия по программе ликвидации ветхого жилья. Помнишь такую?

- Конечно, - кивнула я, стараясь тщательно подбирать слова. - Людей выселяли в новостройки на окраинах. Ушлые товарищи умудрялись прописывать к себе орду родственников, чтобы получить большую жилплощадь. Тогда квартиры давали не метр на метр, а из расчета количества прописанных жильцов. А ещё я знаю случаи, когда люди до последнего отказывались переезжать и судились. Не все хотели покидать центр города и своё хозяйство. Согласны были мириться с удобствами на улице.

- Верно, - удав остался доволен моей осведомленностью. - Здесь случилось то же самое. Все съехали. Осталась одна семья. Андреевы - их фамилия. Родители, двое детей и бабушка. Целый зверинец держали: кур, козу, собак, кошек. Не в квартиру же всех было забирать. Требовали, чтобы им предоставили другой частный дом. Обратились в суд. Но, видимо, у Воркунова поджимало время...

Я почти забыла о следователе. Но вопросы всё равно задавала завуалированные. Будто брала среднестатистическое интервью по телефону.

- Какова его роль? И итог истории?

- Роль? - усмехнулся Глеб Вениаминович презрительно. - Подозреваю, главная. Владимир Воркунов не местный. Приехал из другого региона в лихие девяностые. Его отец был крупным чиновником в строительной сфере. Деньги в семье водились. Почему Воркунов-младший выбрал наш славный город, не знаю. Но приехав, создал строительную фирму. Дела пошли хорошо, года через три мерзавец стал вкладывать средства в недвижимость. Приобрёл три земельных участка. Два несколько лет не использовал, позже продал, когда они повысились в цене. Сейчас там жилые дома. На первом участке сразу решил строить офис. Нашёл партнёров, понимая, что сам не потянет проект. Через годы он выкупил их доли и стал полноценным владельцем здания.

- А семья? - напомнила я, вытаскивая флешку из компьютера и делая Вересову знак, что скоро начну собираться.

- Семья... - протянул сыщик непривычно грустно. - Для них всё кончилось плачевно. Дом сгорел вместе с хозяйством и, что самое горькое, дочкой Полиной пятнадцати лет. Обгоревшее тело девочки нашли у окна. Пыталась выбраться, но не успела.

- Гад, - процедила я, не обращая внимания на округляющиеся глаза юного следователя. Вспомнилось, что наш призрак «любит» подоконники.

- Согласен, - Глеб Вениаминович гневно крякнул. - Хотя не думаю, что Воркунов планировал убийство. Пожар начался в будний день, в одиннадцать утра. Родители были