— И все-таки с этим надо что-то делать, — задумчиво произнесла Рэн.

— Ну так за чем дело стало? У тебя же Двойная Звезда на шее висит, возьми да и сделай. Промой ее для начала морской водой, — посоветовал Роллон. — И чтобы впредь никто и никогда не обращал в рабство говорящих.

— Только ведь, наверное, для этого дракон нужен? — поинтересовался гном.

— Обязательно, — кивнула Рэн. — Вообще хотя бы по одному представителю от всех говорящих рас.

— Живет тут неподалеку один… — гном в задумчивости почесал за ухом. — Только не знаю, что у вас с ним получится. Он всех двуногих ненавидит бешено и непримиримо.

«Я попытаюсь, — прозвучал голос Авши. — Веди и показывай».

— Кикимору бы еще найти… — задумчиво произнес Марон.

— Это уууа, что ли? — поинтересовался Дубовик. — Уж можешь быть уверен: вон за теми кустами стоит по меньшей мере одна и смотрит, что мы тут будем делать.

— Собственно, это самый главный вопрос, — задумчиво произнесла Рэн. — Что будеи делать? Кроме морской воды, естественно.

— Погодите, — забеспокоился Марон. — А ну как от этого потоп случится?

— Так я же грязь буду отмывать, а не в воду окунать, — возразила Рэн.

— А почему именно морской?

— Потому что море — знак и образ Предвечного и Непроявленного, — ответил Роллон. — Смывая пыль и грязь водой из моря, мы отсылаем ее к Невоплощенному и тем самым развоплощаем Искажение в мире.

— Гм… — задумчиво произнес Марон. В высшей магии он кое-что смыслил еще до знакомства с Рэн. Да и от нее он узнал немало. Но Роллону — Марон это понял с неотвратимой ясностью — ведомо было куда больше, чем им обоим, вместе взятым.

«Впрочем, так, наверное, и должно быть, — подумал он. — Ведь Роллон — эльна, а у эльнар совсем другое восприятие мира. Рэн как-то говорила мне, что для них любое действие — это прежде всего действие магическое. Нам, людям, этому еще учиться и учиться».

В нескольких сотнях шагов между тем происходил очень неприятный разговор.

«Зачем ты привел двуногого?!» — громовой голос дракона с такой силой отзывался в голове, что несчастный гном присел от ужаса.

«Это он меня привел, а не я его», — хладнокровно возразил Авши.

Дракон вытянул шею и приоткрыл пасть. Но Авши моментально обвился вокруг тела гнома.

«Прежде чем ты испепелишь его, ты осквернишь себя братоубийством, — сказал он. — Если ты не хочешь этого, выслушай меня».

«Ты с теми, кто обращает нас в рабство?! Бескрылая тварь, рожденная пресмыкаться на брюхе!»

«Я с теми, кто хочет, чтобы говорящие никогда не были рабами, — твердо ответил Авши, демонстративно не реагируя на оскорбление. — Верить мне или нет — это твое дело. Если веришь — идем. Если не веришь — будем еще разговаривать».

Спустя небольшое время они были у могилы Лукмана.

— Ну вот, теперь можно и начинать, — сказала Рэн.

Она достала флягу и осторожно промыла грани Двойной Звезды. И каждый из тех, кто стоял рядом с нею, произнес в своем сердце несколько слов, которые хотел запечатлеть в мире.

Кто-то проклинал Искаженное. Кто-то утверждал Истинное. А что получилось вместе — ведомо, наверное, лишь Тому, частица чьего Духа незримо присутствует во всех говорящих.

— Вот и все, произнесла Рэн, снова обвязывая Двойную Звезду веревкой и вешая ее себе на шею. — Теперь остается только принести ее в Старый Город и вновь укрепить на Дозорной Башне. И лучше всего это сделать тайно, не заходя ни в какие крепости. Наши жизни теперь стоят очень дорого.

Наверное, со стороны все это напоминало известный в Ордене анекдот про баллисту, которую готовят к выстрелу с жутким тщанием, а она выплевывает окованное сталью бревно рядом с собой. Чуда-то не произошло: не грянул гром, не воссияло солнце, не забил из-под земли чистый источник… Но это не значило, что не произошло ничего, ибо никогда обряды Высшей Магии не сопровождаются эффектными чудесами. Чудеса происходят потом. Не сразу, но наверняка.

Рэн это знала. Но она знала также и то, что ум всех говорящих, даже взятых вместе, далеко не всесилен, и в самых лучших планах кроется изъян. И если им не суждено добраться до Старого Города без приключений — то им это не удастся.

Рыцари с большой дороги

Идти в Старый Город, не сговариваясь, решили все — и Роллон, и Марон, и лесовички, и домовые, и Авши, и гном, и даже дракон, который теперь относился к «двуногим и бескрылым» гораздо терпимее и даже предложил Рэн довезти ее до Дозорной Башни на своей спине. Но она решительно воспротивилась тому, чтобы лететь в одиночку, без своих товарищей, а поднять в воздух всю компанию дракону было явно не под силу.

Рассчитывать на попутную машину тоже не приходилось. Такой отряд наверняка вызвал бы толки, слухи и пересуды — не говоря уже о том, что все вместе в один кузов всех равно бы не поместились.

Так что заметно выросшему отряду пришлось идти пешком — медленно, но верно. Достигнув через три дня Великого Северного тракта, они пересекли его и углубились в лес.

— А до Крихены отсюда ходу не больше суток, — мечтательно произнес Марон, растягиваясь у бивачного костра.

— Я ведь прошлым летом на этой самой поляне ночевал, — прибавил он немного погодя. — Помнишь, Рэн, как мы с тобой первый раз встретились? Это как раз перед тем днем было.

— Помню, — улыбнулась Рэн. — Как же я могу не помнить?

— Постой-ка! — внезапно насторожился Марон. — А ведь ты уже скоро год как в Карсе не бывала? Ну точно. Мы же с тобой туда вместе с нашим магистром заезжали. Слушай-ка, тебе надо срочно идти в Карс. А то тебя искать начнут.

— С какой стати? — удивился Роллон.

— Есть такой пункт в Уставе, — пояснил Марон. — Странник волен быть там, куда его ведут его дороги. Но раз в год, не реже, он обязан возвращаться в свою крепость. Если он там отсутствует больше года, то командор крепости объявляет его пропавшим без вести и организует розыск. Искать пропавшего странника вменяется в обязанность всем странникам провинции в течение еще двух лет. Как правило, его находят. Либо самого, либо могилу. Но даже в этом последнем случае могилу разроют.

— Для чего?

— Чтобы убедиться, что в ней лежит именно тот, кого ищут.

— А бывает так, что разыскать не удается?

— Бывает, — улыбнулся Марон. — Но об этом лучше, наверное, спросить у Рэн. А, кстати, Рэн! Что это твоя кошка там вынюхивает? Мышей, что ли?

— Кровь чует, — странно