Она встала, чтобы закрыть окно. Все равно бесполезно держать его открытым, когда с востока нет ни малейшего дуновения воздуха. Надо будет завтра перебраться в другую комнату. Наверху достаточно свободных комнат, чтобы выбрать такую, где дурные привычки Хантера не будут мешать ей спать.

Она сразу же увидела свет. Не слишком яркий, но достаточный, чтобы освещать двор под ее окном. Он струился из кухни. Как и запах дыма. Неужели кто то снова зажег плиту?

Сначала она подумала, что это Эндрю пытается сделать ей сюрприз. Он был так благодарен за постоянную работу, что стремился сделать даже больше, чем Тиффани просила. Наверное, Эндрю решил испечь хлеб ночью, чтобы доставить ей удовольствие. Неужели уже скоро рассвет? Она взглянула на небо, пытаясь определить время, но небо до самого горизонта было затянуто тучами. И тут она увидела струйки дыма, тянувшиеся вверх мимо ее окна. Дыма было слишком много, чтобы отнести его на счет плиты.

Побледнев, Тиффани выскочила из комнаты и бросилась к лестнице с криком:

— Горим!

Каждая жилка в ее теле вопила, побуждая кинуться к входной двери и выбежать наружу в поисках безопасности. Тем не менее Тиффани помедлила, сопротивляясь инстинкту. Она даже не была уверена, слышал ли кто нибудь ее крик. Может, огонь не так силен, как кажется, если судить по дыму. Может, хватит ведра воды, чтобы погасить пламя, прежде чем оно вырвется из под контроля. Если нет, придется вернуться наверх, чтобы убедиться, что все проснулись. При этой мысли Тиффани чуть не расплакалась.

Она распахнула дверь кухни и тут же закашлялась. Помещение было полно едкого дыма, который жег глаза. Только закрытая дверь не давала ему распространиться по коридору.

Дым скрыл даже слабый свет луны, лившийся в окно. Он был таким плотным, что Тиффани не могла сказать, где находится огонь. Посмотрев в сторону плиты, она увидела язычки пламени, вырывавшиеся из под стоявшей на плите сковороды, которой там не было, когда она отправилась спать. Значит, кто то снова зажег плиту, чтобы что то приготовить, а затем просто оставил сковороду на плите до тех пор, пока ее не охватило пламя. Кто стал бы делать что то столь опасное и безответственное? Пламя в сковороде взметнулось выше. Тиффани взмолилась, чтобы оно не достигло стен и потолка.

Бросившись в ванную, она закрыла дверь, чтобы отгородиться от дыма, и наполнила ведро водой. Она слышала, как кто то вошел в кухню. Открыв дверь, она устремилась к плите, радуясь, что кто то принес фонарь и осветил кухню.

— Дьявол, не делайте этого! — крикнул Хантер. От неожиданности Тиффани уронила ведро. Вода расплескалась, залив ее босые ноги.

Он нагнулся, пошарив на нижней полке буфета, и выпрямился с крышкой в руке, которую с грохотом опустил на сковороду. Пламя просто исчезло под ней.

— Как вам это удалось? — спросила Тиффани, пораженная.

— Пламя гаснет, если перекрыть доступ воздуха. Я научился этому у Джейкса, после того как загорелось несколько деревьев, когда мы попытались погасить водой воспламенившийся жир. Если горит жир, вода только расплескивает во все стороны горящие капли.

Говоря это, Хантер схватил ее за локоть и вытащил наружу через заднюю дверь. За ними вырвались клубы дыма.

— Вы в порядке? — спросил он, подняв ее подбородок и вглядываясь в лицо.

Тиффани оттолкнула его руку.

— У меня промокли ноги, — сказала она в ответ.

— Значит, в порядке.

Он бросил взгляд в сторону кухни. С открытой дверью дым быстро рассеялся. Когда Хантер снова посмотрел на Тиффани, его глаза не задержались на лице, а медленно прошлись по телу. До этого момента Тиффани не сознавала, что на ней нет ничего, кроме нижнего белья.

— Вам следовало накинуть халат, — ворчливо заметил он.

Тиффани вспыхнула.

— Я думала, что дом горит! — заявила она, с возмущением отметив, что он выглядит не лучше.

Хантер был босой, в расстегнутой рубашке и брюках без пояса, которые едва держались у него на бедрах. Но она воздержалась от замечаний и последовала за ним, когда он вошел в кухню. Возгорание не причинило особого ущерба, не считая налета сажи на стенах и большой лужи на полу благодаря принесенному Тиффани ведру воды. Что ж, могло быть намного хуже.

— Идите спать, — сказал Хантер. Найдя два полотенца, он снял сковороду с плиты и вынес ее наружу, поставив на каменные плиты дорожки. — Уборкой займемся утром.

Медленно шагнув к двери, Тиффани вдруг сообразила, что больше никто не пришел на помощь.

— Вы единственный, кто меня услышал?

— Я еще не спал, и вы крикнули только один раз, у моей двери, так что вряд ли родители слышали вас в другом конце коридора. — Он бросил на нее взгляд. И опять его глаза задержались на ней, медленно пройдясь по телу. — В следующий раз кричите громче.

Откровенный взгляд напомнил Тиффани о состоянии ее одежды. Она снова вспыхнула.

— Надеюсь, следующего раза не будет. Мне что, нужно запирать кухню, когда я покидаю ее?

Он покачал головой.

— Нет, просто убедитесь, что плита остыла, или по крайней мере не оставляйте на ней ничего, даже кофейник.

Тиффани собиралась сказать, что плита была холодной и пустой, когда она ушла спать, но снова подумала об Эндрю. Он может потерять работу, если выяснится, что это он устроил пожар. Так что пока она не узнает, имеет он отношение к этому происшествию или нет, лучше не упоминать, что плиту зажгли снова, после того как она поднялась наверх. Если это проделка Эндрю, ей придется взять вину на себя. Тем более Хантер уже решил, что это ее оплошность.

Он последовал за ней в коридор.

— Хорошо, что я вернулся домой. Если бы вы воспользовались водой, огонь перекинулся бы на стены.

Тиффани содрогнулась при этой мысли, но тут же вспомнила о бессонных часах, которые провела этой ночью — и почему. Они двинулись дальше, и она осторожно подалась к Хантеру в надежде определить по запаху, где он был. Ее маневр не прошел незамеченным.

— В чем дело? От меня пахнет дымом?

— Я хотела проверить, не пахнет ли от вас Перл, — бросила она, поджав губы.

Он расхохотался.

— Ревнуете? Я провел ночь за игрой в покер. Выиграл, кстати.

Тиффани ускорила шаг, не удостоив его ответом, и чуть не упала, поскользнувшись на гладком деревянном полу. Хантер, схватив за локоть, удержал ее от падения.

— Может, отнести вас наверх?

Уловив в его голосе заботу, Тиффани решила, что он искренен, и коротко ответила:

— Нет.

— Я был бы счастлив.

Похоже, она ошиблась. В его голосе снова звучало веселье, и ей не нужно было оглядываться, чтобы знать, куда устремлен его взгляд. Туда, куда не полагается.

— Нет! И перестаньте пялиться на меня.