— Ни за что!

Его смех преследовал ее, пока она поднималась по лестнице.

Когда на следующее утро Тиффани спустилась вниз, кухня была набита Каллаханами. Эндрю тоже был там и совсем не выглядел виноватым, встретив ее взгляд приветливой улыбкой. Братья смывали со стен сажу, а Закери сидел за столом, надзирая за их деятельностью. Они почти закончили и даже подшучивали друг над другом. Когда Тиффани вошла, Коул швырнул в Джона мокрую тряпку и рассмеялся.

Хантер сразу заметил Тиффани.

— Кофе горячий, — сообщил он.

Его голубые глаза задержались на ней, медленно скользнув по кремовому платью. Судя по ухмылке, сопроводившей взгляд, он вспомнил скудное одеяние, которое было на ней прошлой ночью. Тиффани удалось не покраснеть. В конце концов, это не ее вина, что он застал ее в кружевной сорочке и панталонах.

Братья дружно приветствовали ее. Но не Закери. Он надел шляпу с широкими полями, которую держал в руке, и поднялся, собираясь уйти. Кивок, который он отвесил в ее сторону, был довольно коротким.

— Всякое случается, — сказал он. — Но это могло закончиться очень плохо. Впредь будьте внимательнее, мисс Флеминг.

Он обвиняет ее? Тиффани подождала, пока кто нибудь возьмет на себя ответственность, но все молчали. И все же она знала, что вчера вечером, когда она ушла из кухни, плита выгорела до углей, мерцавших за железной решеткой, а поверхность была едва теплой на ощупь. Тиффани помнила это совершенно точно, поскольку вытерла плиту мокрой тряпкой, прежде чем удалиться в свою комнату. Это означало, что после того как все легли спать, кто то снова разжег огонь.

— Я здесь ни при чем, мистер Каллахан, — натянуто отозвалась Тиффани. — Я протерла холодную пустую плиту, прежде чем погасить свет и отправиться спать.

— Тогда кто был в кухне посреди ночи? — поинтересовался Закери. Взгляды всех Каллаханов обратились на Эндрю.

Мальчик побледнел.

— Я бы никогда не сделал ничего подобного. Мне нравится здесь! После того как мы с мисс Флеминг поставили тесто, я провел вечер в бараке с мистером Джейксом. Можете спросить у него. Он назвал меня благодарным слушателем. У него столько историй, что он все еще рассказывал их, когда появился первый ковбой.

— Должно быть, это Билли. Он вернулся вместе со мной, — заметил Хантер.

Закери повернулся к Эндрю.

— Мы не обвиняем тебя, парень. Если кто то хотел поджечь нас, он бы просто бросил в окно горящий фонарь. Сейчас лето, и большинство из них по ночам открыто. Зачем делать вид, будто это случайность?

Он задал этот вопрос Тиффани, поскольку именно она намекнула на поджог. Но ответил Хантер:

— Потому что кто то хотел, чтобы пожар выглядел как несчастный случай. Прошлой ночью большинство из нас были в городе, включая работников, так что имелся неплохой шанс, что никто не заметит огонь в пустой части дома, прежде чем он разгорится. А если бы кто нибудь обнаружил огонь вовремя, его списали бы на чью то небрежность.

Глаза Тиффани расшились. Только этого не хватало! Они что, собираются обвинить в поджоге ее семью?

Джон подтвердил ее опасения.

— Уоррены, — произнес он, гневно сверкнув глазами.

Тиффани мысленно застонала, сознавая, что остальные настроены так же.

— Ваши соседи и раньше пытались поджечь ваш дом? — спросила она. — За все эти годы?

— Нет, они более прямолинейны, подобные уловки не в их правилах, — ответил Закери. — А после дождя, который разразился на рассвете, мы не нашли бы никаких следов. Пожалуй, я нанесу визит Фрэнку Уоррену. Если он хочет начать разборки прямо перед свадьбой…

— То никакой свадьбы не будет, — закончил его мысль Хантер.

— Будут похороны, — прорычал Джон.

Тиффани в ужасе смотрела на них. Теперь все выглядели разгневанными. В отчаянии она попыталась предложить другую версию:

— Это могли быть те двое, с которыми вчера подрался Хантер.

Закери устремил на сына суровый взгляд.

— И когда ты собирался рассказать, что ввязался в драку?

Хантер пожал плечами.

— Нечего рассказывать. Просто парочка шахтеров пыталась обвинить меня в своих несчастьях.

— Понятно. Ты не счел нужным упоминать об этом, потому что это я виноват в их несчастьях. Что произошло?

— Им не повезло, — коротко отозвался Хантер.

Закери фыркнул. Тиффани недоверчиво взглянула на Хантера. И это все, что он может сказать о вчерашней стычке? Ни слова о том, что его чуть не застрелили? Похоже, никто не собирается учитывать ее мнение насчет того, кто мог устроить поджог.

— Мы поедем с тобой, па, — заявил Джон. Хантер и Коул кивнули.

Закери помолчал, переводя мрачный взгляд с одного сына на другого.

— Ладно, ребята, поехали.

Тиффани недоверчиво смотрела, как они выходят через заднюю дверь.

— Стойте! Не делайте ничего сгоряча. Вы ведь не уверены, что это дело рук Уорренов!

Каллаханы, даже Хантер, и ухом не повели, направившись к конюшне. В отчаянии Тиффани прислонилась к рабочему столу, не представляя, что делать.

— Я не знаю этих людей, но… похоже, у них есть враги. Думаете, это безопасно — работать здесь?

Тиффани бросила на Эндрю острый взгляд. Он выглядел испуганным, но она не могла винить его в этом, после того как услышала гневные призывы Каллаханов отомстить обидчикам. И как она может убедить Эндрю, что все обойдется, если не верит в это сама?

Тем не менее она попыталась:

— Наверное, теперь они выставят караульного, чтобы никто из посторонних не болтался здесь по ночам. — А если нет, она предложит это сама… если кто нибудь из них вернется домой живой.

При этой мысли Тиффани побледнела, но Эндрю уже отвернулся, направившись в кладовую.

— Пойду принесу суп из ледника, чтобы снова поставить вариться.

Такое обыденное дело, но Тиффани так волнуется за свою семью, что не в состоянии разумно мыслить. Неужели нет никакого способа остановить Каллаханов?

Услышав топот копыт за окном, Тиффани бросилась по коридору к передней двери. Когда она выскочила на крыльцо, четверо ковбоев уже скакали прочь с ружьями в руках. Проводив их взглядом, она опустилась на качели и уронила голову на руки.

— Черт бы побрал эту вражду!

Роуз мрачно смотрела в окно, сидя в карете, катившей по улицам Чикаго. Точно так же она чувствовала себя, когда четырнадцать лет назад впервые ехала в этот великолепный дворец. Нервная, испуганная, отчаявшаяся. Она не питала особых надежд, что на этот раз ее миссия увенчается успехом, ведь она так печально проваливалась прежде.