— Своей откровенностью вы оказываете мне честь, — мрачно проговорил Поль. — Но вы позволите мне оставаться вашим другом?

— У меня много друзей, — улыбнулась Эмма. Все оказалось не так страшно, как она ожидала. Француз вел себя безукоризненно. Лучше, чем она того заслуживала. — Буду рада включить вас в их число. — Она снова поднесла бокал ко рту.

Поль улыбаясь смотрел, как она пила.

— Мистер Дени! — В поле зрения возникла принцесса Эстергази — видение в ярко-желтых шелках с бирюзовыми бантами. — Ах, леди Эмма! — Она одарила девушку холодной улыбкой. — Позвольте мне на минуту похитить господина Дени. Я хочу его кое с кем познакомить. С племянницей тети моего мужа. Впрочем, мистер Дени, вы должны ее знать, раз вы в родственных связях. — И она увела Поля, прежде чем он успел что-либо возразить.

Эмма снова пригубила лимонад и заметила, как сквозь толпу к ней целеустремленно пробирается герцог Кларенс: глаза его налились кровью, нос покраснел — вероятно, как следует поужинал с вином. Эмма поставила бокал, прикидывая, не удастся ли избежать встречи. Она собиралась скрыться в дамской комнате, но герцог громогласно окликнул ее:

— Леди Эмма, не убегайте! Мне надо с вами поговорить. — Подошел к ней и, весь светясь, поклонился своим скрипучим поклоном. — Садитесь, садитесь. — Он показал на стул, с которого девушка только что встала. — А я устроюсь вот здесь. — Он опустился на стул рядом. — Боюсь, что танцор из меня никудышный. — Герцог начал отбивать такт рукой по дородной, затянутой в бархат ляжке. — Но я люблю музыку. Такова уж наша семья. Мой брат, принц Уэльский, обожает музыку. Великий меценат. Не знаю, сколько композиторов он взял под свое крыло.

Девушка пробормотала какую-то вежливую фразу и снова взялась за лимонад.

— Леди Эмма, вы тоже слывете музыкантшей, — провозгласил герцог. — Вам понадобится хорошая музыкальная комната, учителя и все такое. Прекрасные инструменты. — В такт словам он кивал головой. — Не думайте, что мы не сможем этого осилить.

Эмма растерялась. Герцог говорил так, словно они уже помолвлены и готовились предстать перед алтарем. Она не помнила, чтобы он делал ей предложение, если только не пропустила его мимо ушей. Она поставила бокал и твердо ответила:

— У меня прекрасная музыкальная комната в моем доме на Маунт-стрит, сэр. Она меня вполне устраивает, и другой мне не нужно.

— Ах… ах… — Герцог выглядел немного обескураженным. — Я думал, дорогая леди, что мы найдем с вами общий язык.

Эмма развернула веер и встала.

— Боюсь, сэр, я вас не понимаю. Извините, мне надо на минуту удалиться. — И поспешила прочь, оставив королевскую особу чесать голову и гадать, достаточно ли ясно он выразился. Он предлагал брак, а не связь.

Эмма укрылась в дамской комнате, надеясь оставаться там, пока приличия не позволят поехать домой. Внутри, кроме служанок, никого не оказалось, и Эмма, решив воспользоваться спокойной минутой, зашла за ширму, чтобы привести себя в порядок.

Но спокойствие длилось недолго.

Из-за ширмы послышались голоса, и Эмма сразу же узнала леди Мелроуз. Она говорила пронзительнее и раздраженнее обычного, как будто на что-то злилась.

— Аласдэр говорил, что она собирается красоваться в пароконном экипаже. Что она такая же вульгарная, как Летти Лейд. Своим скандалом побивает все скандалы, возвращается в свет, бравирует богатством и ждет, что все мужчины падут к ее ногам.

— Говорят, за ней волочится Кларенс, — поддакнула леди Беллингэм. — Но это только слух.

— Что ж, если она зарится на королевский титул, лучшего не сыскать, — зло заметила леди Мелроуз. — Если только не нацелилась на принца Уэльского.

Эмма замерла за ширмой.

— Такое впечатление, что в последние дни лорд Аласдэр ходит перед ней на цыпочках. — Это сказала женщина, голос которой Эмма не узнала. — А ведь говорят: обжегшись на молоке, будешь дуть и на воду. — И ехидно добавила: — Но не тебе, дорогая Джулия, бояться соперницы.

— У лорда Аласдэра есть свое мнение об Эмме Боумонт, — резко ответила леди Мелроуз. — Он был вынужден согласиться на странное положение ее опекуна. — Снова раздался ее пронзительный смех, но теперь тише, словно женщины удалялись от ширмы. — Поверьте, мои милые, он ждет не дождется, когда она найдет себе мужа и он наконец от нее освободится.

Последовало короткое молчание. Затем снова раздался голос леди Беллингэм:

— Джулия давно положила на него глаз.

— Но он-то на ней не женится, — заметила третья женщина. — Зачем? Если она и без кольца с готовностью дает ему все, что он пожелает? — Обе громко расхохотались, как возможно только в уединении дамской комнаты. Затем вышли вслед за леди Мелроуз, и их голоса замерли в отдалении.

Бледная от обиды и гнева, Эмма вышла из-за ширмы. Значит, Аласдэр обсуждал ее с леди Мелроуз! Рассказывал любовнице о ее экипаже! Говорил, что не может дождаться, когда от нее избавится! А что еще? Как они занимались любовью? Сравнивал ее с любовницей?

У Эммы закружилась голова, и она присела на одноногий стул перед зеркалом. Ее лицо побледнело. Все перед глазами плыло.

— Вам нездоровится, мэм? — участливо спросила служанка.

— Принесите мне стакан воды, — попросила девушка. В комнате показалось необыкновенно жарко, и все ее тело словно пригибала к полу какая-то тяжесть.

Она прижала холодный стакан ко лбу и почувствовала себя немного лучше — телом, но не душой. Как Аласдэр мог обсуждать ее со своей любовницей? Непереносимая обида! Эмма свыклась с мыслью, что в его жизни существовали другие женщины. И никогда ему больше не поверит. Но она делала над собой усилие, чтобы сохранить что-то хорошее в их отношениях, не обидеть его. Так она по крайней мере считала.

Но одна мысль, что он разговаривал о ней с другими женщинами, приводила в бешенство.

Эмма сделала глоток воды, осторожно поднялась и расправила юбки. Все удовольствие дня пропало. Радость удовлетворения исчезла без следа. Она ощущала себя опустошенной — ни одного чувства в душе, кроме гнева и разочарования.

Она вышла из комнаты, и на нее нахлынул терпкий запах духов и разгоряченных тел. Даже музыка показалась необычайно громкой. Чтобы не упасть, девушка оперлась о стену.

— Эмма, что с тобой? Ты бледна как привидение! — Из застилающей зрение дымки вынырнул Аласдэр.

Эмма протерла глаза, стараясь развеять дымку, но это не помогло.

— Мне нездоровится. — Она сама почувствовала, как жалобно, по-детски прозвучал ее голос. Ей не хотелось, чтобы рядом находился Аласдэр, но она поняла, что не имеет сил ему это сказать.

Он нашел Марию, приказал подать карету, набросил Эмме на плечи накидку и подсадил в экипаж. И все, как показалось, в очень короткое время. Эмма откинулась на подушки и закрыла глаза, то погружаясь в сон, то выплывая из него.