Я только не пойму, как можно любить мертвого? Забыть его, козла, и жить дальше!

На меня вдруг нападает тоска. Опрокидываю еще бокал сока с ромом.

Гарри рассказывает о себе — об эпическом забеге на родной планете во время одной из нескончаемых войн. Тогда Гарри был героем среди своих, а сегодня он пария, изгой и приговорен к смертной казни.

Брэндон, как всегда, вклинивается с подсказками, помогает Гарри. Кэлен слушает безразлично — она будто и не принадлежит этому миру. Такая в ней легкость, непринужденность. Интересно, почему меня не тянет к ней? Может, из-за кошачьих генов в ее организме? Но ведь они-то и придают ей такой шарм.

Кажется, я перебрал. Глотаю таблетку отрезвина.

Свою историю хочет поведать Джейми. Но куда ему! Ребенок, он живет в своих мыслях, мечтах, настоящего опыта не имеет. Его рассказ быстро захлебывается, однако мы делаем вид, будто внимательно слушаем. А Джейми замечает притворство и бесится. Мы терпим. Пусть он засранец, но он наш засранец. Эх, засранчик, мы любим тебя.

Лена осваивается. Ей по душе компания, дух товарищества, наши байки, чувство локтя и то, что мы всегда вместе.

Тут Кэлен обращается к ней:

— Расскажи о себе.

— Да я неважный рассказчик.

— Джейми тоже, двух слов связать не может.

— Иди-ка ты, я только разогреваюсь!

— Мы хотим послушать о жучиных войнах, как ты вела человечество.

— Что рассказывать-то? Все есть в учебниках по истории.

— В этих книгах твой вклад, как обычно, недооценили.

— Это потому, что я почти ничего и не сделала.

— Ты всегда была для меня героиней. Женщиной, которая столько всего совершила! — Хватит мне попу лизать. — Ой-ей…

— Как-то я посетил одну планетку, — говорит Брэндон, — где секс…

— Два часа, ребята, — указывает направление Флэнаган. — К нам гости.

Лена бледнеет, и я оборачиваюсь: к нашему столику подгребают парни Блэк Джека.

— Проблемы? — интересуюсь я.

— У нас с тобой осталось незавершенное дельце.

— Бизнес есть бизнес, — спокойно отвечаю я. — Caveat emptor.[15]

Блэк Джек швыряет в меня нож — перехватываю его и бросаю назад. Джек ловит нож за клинок.

— Можем решить спор в зале турниров, — предлагает Аллия. Двое парней Джека бросаются к ней, но она ныряет им под руки и бьет в корпуса.

Кэлен взмывает над полом. Блэк Джек прежде не видел людокотов и поражен. У Кэлен молниеносная реакция и кошачье шипение.

В драку вступаю я сам, но меня кто-то шарахает по башке. Падаю, стараясь не поддаться панике. Лазером прожигаю дырку в полу и сквозь нее проваливаюсь на нижний уровень — прямо на карточный столик.

Проклятие! Я сломал спину. Надо сосредоточиться, презреть боль и заставить ноги двигаться.

Смотрю вверх. Обалдевшая Лена отрешенно наблюдает за дракой. Джейми бьет и пинает киллеров Блэк Джека — те не ожидали от ребенка подобной прыти. Брэндон и Аллия дерутся в паре. Но Кэлен сама по себе — удары ее длинных конечностей и тычки когтями смертельно опасны.

Блэк Джек обхватывает голову Лены руками и целует — мол, присоединяйся ко мне, детка.

А Лена улыбается, берет его за руку. Эй, мы так не договаривались!

Кто-то толкает Лену в бок, и она быстро ломает обидчику руку. Блэк Джек ухмыляется и уводит даму из бара. Но она решительно останавливается, хочет досмотреть шоу мужика с двумя пенисами — он вытворяет тако-ое, чего воспитанным девушкам видеть не следует.

Мне на шею набрасывают удавку. Пока я тут валялся, киллеры спустились за мной, петля впивается в горло. Кэлен все видит и ныряет сквозь дырку в полу ко мне. Но тут ей в гордо вонзается нож.

Лена смотрит — ей нравится.

Гарри! Гарри тоже прыгает вниз и махом откусывает башку моему душителю.

Блэк Джек что-то шепчет на ухо Лене. Она смотрит на него — на смуглого бородатого урода, убивавшего младенцев, только чтобы скрасить долгие зимние вечера.

Гарри с Кэлен выносят меня. Нас победили, мы отступаем. Лена хочет уйти вместе с нами, но Блэк Джек хмурится, хватает се за руку. Киллеры помогают.

Лена отбивается, атакуя. Я отворачиваюсь, но слышу позади крики и стоны.

Все же Лена на моей стороне — она вырвалась, идет рядом, бормочет:

— Тебе, должно быть, чертовски больно? — Бывало и хуже.

Покидаем кабак. Высоко в небе луна подсвечивает пурпурный газ в воздухе. Кусается ветер. Отходим к своему кораблю.

— Сходили в кабак, называется, — ворчит Брэндон. — Да уж, — говорю я.

— Хссс, — шипит Кэлен. Ей имплантировали новую гортань, и боль еще не прошла.

Тоска — чернющая.

Вот что бывает, когда играешь в бога. И ведь план-то был — красота! Приходим в кабак и на глазах у Лены начинам мутузить парней Блэк Джека. Потом в драку вступает сама Лена, сплоти в нашу команду, вдохновив… А вышло вон как. Плати после этого Блэк Джеку — обещал же сильно нас не бить.

Правда, лет десять назад случилось мне этого Блэк Джека наколоть. Он, гад, затаил обиду и сегодня воспользовался шансом покалечить меня и убить. Теперь у меня переломан хребет и голова чуть не пробита.

Да, Лена наконец сыграла за нашу команду. Но я хочу умереть — боль пульсирует в моем старом, разбитом теле, поднимается по спине, вновь опадает. А все из-за моей собственной дурости.

— Но план-то сработал, — не устает напоминать Аллия. Да гори он огнем, этот план!

У меня во рту привкус крови — человеческой крови. И никто не спросит, каково мне, что чувствую. Верно ли я поступил, отведав человеческой плоти? Значит, я все же зверь? Недочеловек?

Команда полагается на меня, когда нужна грубая сила. Они используют мои ярость и гнев. Но что на самом деле думают обо мне? Друг ли я им? Или меня втихаря презирают?

Страшно. Появляется раздражительность. Никому и в голову не придет, что мне тоже нужны поддержка, помощь.

Наслаждаться вкусом крови, предсмертными криками жертвы не возбраняется… так я считаю. Но естественно ли это для разумного существа?

Капитан как-то странно поглядывает на меня. Думает, наверное, что я больно сильно горюю по Робу. Считает меня сумасшедшей, повернутой, ненадежной.