У меня на висках выступил холодный пот.

— Сейчас «нейземы» — это территория нежити, и только поэтому они никому не принадлежат, — так же ровно добавил супруг. — Переплетение силовых потоков и сплавившаяся воедино энергия сразу трех миров в корне изменили магию этого места. Теперь там правит не Тьма, а Смерть. И лишь стены императорского дворца являются для нее преградой. Пока она дремлет в обличье демона-императора, Преисподняя может жить спокойно. Но если ее потревожить…

— Зачем кому-то вообще понадобилась эта корона? — Я передернулась, как от озноба. — Что в ней особенного?

— Она дает власть над мертвыми. Мощный артефакт, с помощью которого Император так долго удерживал власть. После его смерти ее усиленно искали, и за три тысячелетия многие высшие побывали во дворце, но корону так никто и не забрал. А теперь она проснулась. «Нейземы» забеспокоились. И это значит, что у них появился хозяин, с которым даже мне придется считаться.

— А ты бывал в императорском дворце? — затаив дыхание спросила я.

— Раз десять, — кивнул Арсур и задумчиво тронул языком верхний левый клык. — Но одолеть Императора мне не удалось. Он чересчур силен. Чересчур стар. Мне пришлось отступить, удовольствовавшись мыслью, что если я не смог до него добраться, то и другие вряд ли сумеют. А вчера я почувствовал, что корона снова пробудилась. И даже не представляю, у кого могло хватить на это смелости.

У меня в голове пронесся целый табун встревоженных мыслей.

Создатель… это что же получается, мы унесли оттуда ноги только потому, что какому-то демону приспичило заявить права на корону? Выходит, как только мы удрали из тронного зала, туда ввалился кто-то, на кого отвлекся разбуженный мною лич? Получается, именно поэтому за нами никто не погнался? И поэтому мы так легко ушли?!

Я говорила, что я невезучая? Забудьте. Свет меня любит, Тьма за меня даже маму родную продаст…

Если бы не прозрение Зыряна, фиг бы мы прошмыгнули мимо многочисленных патрулей. Если бы не он, мы не подошли бы к тронному залу именно тогда, когда это было нужно. Решено: как вернусь, в обе щеки расцелую нашего славного толстячка! Правда, если бы он заранее признался, что именно видит в будущем, я бы наотрез отказалась идти тем путем. И мы бы до сих пор блуждали по нижним уровням подземелья… в виде голеньких косточек, скрепленных между собой зелеными соплями. Или группы умертвий, с азартом гоняющихся за незваными гостями.

— Что притихла? — неожиданно осведомился Князь, заставив меня повернуть голову.

Я честно призналась:

— Думаю. И очень надеюсь, что тебе не придется сталкиваться с Императором и его кошмарной армией. Ты и без того сильнейший демон Преисподней. Перед тобой склонились все Князья…

— Склонились. Но еще не признали, — усмехнулся муж, вызвав у меня целый сонм противоречивых мыслей. — Они слишком долго жили самостоятельно. Слишком привыкли к свободе и совершенно не планируют от нее отказываться. Двух самых несговорчивых я убил, остальные сделали вид, что повинуются. Но сейчас они разобщены и растеряны. Однако вскоре я должен буду или уничтожить их поодиночке, или дождусь очередного заговора. Только корона Императора заставит их склониться по-настоящему. Она сделает меня недосягаемым ни для кого. Поэтому кем бы ни оказался ее новый владелец, я его убью. А ты, дорогая женушка, мне в этом поможешь.

Поутру я, поцеловав на прощанье мужа, снова тихонько сбежала.

К тому времени догадливый Ишад уже собрал приличный по размерам мешок, к которому без напоминаний присовокупил несколько бутылочек с кровью. Однако довольно нервно отреагировал, когда я благодарно чмокнула его в щеку, и хмуро буркнул:

— Тару верни, госпожа. В ней кровь может храниться годами. Заклятие очень полезное, но редкое, и у меня пока не получается его воспроизвести.

Клятвенно пообещав принести все обратно, я умчалась будить обожающую поспать Ульку. Но, выскочив из душевой, споткнулась о чью-то мохнатую лапу и, растянувшись на полу, из этого положения мрачно сообщила:

— Завтрак подан.

Тот факт, что народ не разбрелся на ночь по своим комнатам, меня не удивил, после вчерашней ссоры от Мессира можно было ждать всякого, поэтому ребята не расслаблялись. А вот как они тут все уместились, уже отдельный вопрос.

«Доброе утро, шиери», — бодро поприветствовал меня Сар, серой тенью выскользнув из темноты. Развалившийся возле ванной Рас, о лапу которого я споткнулась, с подвыванием зевнул и лениво шевельнул хвостом.

«Доброе… жаль только, что такое раннее».

Кряхтя и бурча на весь белый свет, я поднялась с пола, обозревая переполненную комнату. Мартин и Шмуль по-прежнему дрыхли на моей кровати, никак не отреагировав на шум; Зырян и Рисьяр мирно посапывали на соседних койках, ничуть не смутившись отсутствием постельного белья; сонно заворочавшаяся Улька спала, разумеется, одна, но рядом с ее постелью возвышалась огромная мохнатая гора — похоже, Васька принял твердое решение не отходить от девчонки ни на шаг.

— Народ, подъем, — негромко скомандовала я, поняв, что просыпаться никто не собирается. — У нас сегодня трудный день. Наро-о-д, ау-у! Пока вы спите, вся еда закончится!

— Где еда?! — резко сел на кровати Шмуль, затуманенными глазами уставившись куда-то в пустоту, но при этом старательно принюхиваясь.

— Почему это закончится? — одновременно с ним оторвал от подушки голову Мартин. — Хеля, ты что, мало принесла?

У меня даже слов не нашлось на это ответить, но народ, наконец, зашевелился. Васька, толкнув носом сладко причмокнувшую губами Ульку, потопал в душ — перекидываться, мыться и одеваться. Акинарцы вихрем унеслись к себе, а заодно унесли на закорках Мартина и Шмуля. С хрустом потянувшийся вампир решил составить компанию медведю, даже вида не подав, что заметил выглядывающее из моего мешка горлышко знакомой бутылочки. Ну а Зырян, как самый сознательный, принялся заправлять разворошенные постели и терпеливо дожидаться своей очереди.

Самой последней встала полусонная, ничего не соображающая толком баньши и привычным маршрутом двинулась в ванную. На ощупь отыскав ручку двери, она с закрытыми глазами зашла внутрь… а через миг с оглушительным визгом вылетела обратно. Встрепанная, багровая от смущения и впечатленная увиденным до глубины души.

— Хелька! Почему у нас в душе голые парни?!

Я с трудом подавила смех.

— Потому что им тоже надо мыться. А поскольку ты не пожелала встать первой, теперь сиди и жди, пока они наплещутся.

Баньши гневно вскинулась и открыла рот, чтобы высказать все, что она по этому поводу думает, но тут дверь ванной снова открылась, и протиснувшийся в комнату Василек неловко пробормотал:

— Прости. Я не хотел тебя напугать.

При виде мокрого, неловко отводящего глаза парня, на котором из одежды было только обернутое вокруг бедер полотенце, Улька поспешно отвернулась. А я понимающе хмыкнула: за последние месяцы Васька заметно похудел, подтянулся и больше не был похож на увальня. Вторая ипостась сделала его плечи еще шире и массивнее, чем раньше. Под кожей наконец обрисовались достойные оборотня мышцы. Жирок с пуза почти ушел. А вот лохматость, напротив, повысилась еще больше, так что даже без одежды наш оборотень выглядел очень и очень внушительно.