Один угол комнаты был отгорожен платяным шкафом — должнобыть, там и обитала Вика Топорова. Надежда Николаевна невольно посочувствоваладевушке — жить, как сверчок, в углу за шкафом — это и само по себе не сахар, дак тому же тетка, видимо, превращала это и без того неуютное существование всовершенный ад.

Внезапно откуда-то сверху прозвучал жизнерадостныйхрипловатый голос:

— Пр-ривет, р-ребята!

Надежда вздрогнула и оглянулась. Со шкафа на нее с интересомсмотрел большой ярко-зеленый попугай. Он сидел в круглой клетке, время отвремени наклоняясь к кормушке и выклевывая оттуда семечки.

— Здравствуй, — вежливо ответила она попугаю, —хорошо, хоть тебя научили здороваться.

— Так что там эта оторва натворила? — осведомиласьВикина тетка, разматывая полотенце. Под ним обнаружились огненно-рыжие волосы,накрученные на крупные бигуди.

— Только я за нее платить ничего не буду, — предупредилаона, удовлетворенно покосившись в пыльное зеркало, — хватит уж того, что яее в дом к себе пустила! Даром, между прочим! Копейки с нее не беру!

— Не подумайте, — начала Надежда, — никакихденег Вика не занимала, мы только хотели узнать, где она сейчас… Она неожиданноушла из магазина, ничего не сказав…

— Вот ведь оторва! — повторила тетка. —Сколько раз я ей говорила — держись за работу!

Дверь комнаты неожиданно приоткрылась, и в нее просунуласьостроносенькая старушечья мордочка, больше всего похожая на лисью.

— Раечка, у тебя чайник вскипел! — прошелестеластарушка. — Ой, а у тебя гости?

Здрассте!

— Проваливай, старая карга! — напустилась насоседку Раиса. — Только бы выглядывать да вынюхивать! Только бы носсовать! Лучше бы сама чайник выключила!

Дверь захлопнулась.

Раиса поджала губы. Надежда отчетливо поняла, какиеколебания ее раздирают: с одной стороны, нужно пойти на кухню и выключитьвыкипающий чайник, с другой — страшно оставлять в комнате незнакомых людей…

— Я на минутку… — наконец выдавила хозяйка и пулейвылетела в коридор.

— Нина, стой на шухере! — шепнула Надежда икинулась за шкаф, в угол, где обитала в тесноте и обиде Вика Топорова.

За шкафом было гораздо чище и аккуратнее, чем во владенияхРаисы.

Узенькая кушетка застелена темно-синим покрывалом, рядомприткнулся столик, на нем — стопка толстых тетрадей и несколько книг.

Надежда наугад взяла в руки одну книгу.

«Гражданское право», — прочитала она на обложке.

Открыв книгу, она увидела внутри фиолетовый штамп:

«Библиотека Гуманитарно-юридической академии».

Это плохо сочеталось с образом Вики Топоровой, которыйсоздала для себя Надежда Николаевна, — простоватой молоденькой продавщицени к чему юридическая литература.

Время поджимало, Викина тетка могла появиться в любуюсекунду.

Надежда выдвинула ящик стола.

Первое, что она увидела, была зачетная книжка. Открыв ее,Надежда увидела то же самое название — «Гуманитарно-юридическая академия». Напервой странице была фотография и имя — Топорова Виктория Леонидовна.

Девушку на фотографии Надежда узнала без труда.

Вдруг у нее за спиной раздался хриплый окрик:

— Гр-рабеж!

Надежда вздрогнула, поспешно задвинула ящик стола иоглянулась.

На нее осуждающе смотрел со шкафа зеленый попугай.

— Кр-ража! — выкрикнул он, переступив лапами пожердочке.

— Клевета! — в тон ему ответила Надежда. —Наглая клевета! Я совершенно ничего не взяла! А если будешь заниматься шантажом— учти, это занятие очень опасное, свернут тебе шею, ощиплют и сварят суп! Супиз попугая — замечательное африканское блюдо!

— Кар-раул! — испуганно воскликнул попугай изакрыл глаза.

Надежда Николаевна выскользнула из-за шкафа и вернулась кНине. Она сделала это очень своевременно, потому что в коридоре послышалисьторопливые тяжелые шаги, и в комнату, как поезд под парами, влетела Раиса спыхтящим чайником в руке.

Она настороженно огляделась по сторонам, но, кажется, незаметила ничего подозрительного.

Надежда грозно покосилась на попугая.

Запуганная птица приоткрыла один глаз и тут же на всякийслучай спрятала голову под крыло.

— Ну и чего вам надо-то? — недовольно осведомиласьРаиса, поставив чайник на застеленный клеенкой стол. — Чего вам от менянадо? Я за нее, слава Богу, не отвечаю! Где она ходит, с кем шляется — мне недокладывает!

А только что ни вечер — куда-то уматывает, и нету еедопоздна! А то и ночевать не приходит!

А я за ней следить не нанималась! Только мне и дела, что еепроверять! Пусть спасибо скажет, что пустила на свою жилплощадь и ни копейки снее не беру! Притащилась из своего Заборска, как будто ее здесь ждали!

Надежда застыла, пораженная последними словами Раисы.Точнее, одним произнесенным ею словом. Заборск! Она уже слышала название этогопровинциального города!

Дверь снова приоткрылась, и в щелку заглянула прежняяостроносенькая старушка.

— Раечка, — проскрипела она, обегая комнатулюбопытным взглядом, — ты чайник-то выключила? А то выкипит…

— Проваливай, старая медуза! — гаркнула Раиса изахлопнула дверь, едва не прищемив старухе нос.

— Извините, — проговорила Надежда, — не будемвас больше задерживать; Спасибо за гостеприимство.

Ошарашенная такой вежливостью, Раиса отвесила челюсть, густоусеянную золотыми коронками, и застыла на месте, как соляной столп.

Не дожидаясь, когда хозяйка оживет. Надежда подхватила Нинуза локоть и вытащила ее в коридор. Вслед им понесся хриплый голос попугая:

— Бр-раво, виктор-рия!

— Ну и что нам удалось узнать? — проговорила Нина,когда они оказались на лестнице и за ними захлопнулась дверь «вороньейслободки».

— Не так уж мало, — отозвалась Надежда. —Вика — девушка серьезная, учится в институте… Точнее, даже, вГуманитарно-юридической академии. Правда, сейчас таких новоявленных институтовв городе развелось, как собак нерезаных, и все громко называются академиями илиуниверситетами… Тем не менее нам обязательно надо туда наведаться. Вика учитсятам по вечерам, поскольку днем работает в магазине. Но вот что особенноинтересно.

Ты обратила внимание, что сказала напоследок ее колоритнаятетка? Вика, оказывается, приехала к нам в город из Заборска!

— Ну и что? — удивленно Переспросила Нина.

— А то, что Ирина Горностаева родом из этого же города.