– Да ведь тут пусто! – воскликнул он с обидой.

– Ничего, – сказал Христофор, появляясь в дверях с банкой краски в одной руке и кистью в другой. – Это даже лучше. Не таскать же нам его вместе со всем содержимым!

– А где содержимое-то? – все еще недоумевал граф.

– Представления не имею! – беззаботно ответил Гонзо. Он окунул кисть в краску и вывел на крышке ящика крупными аккуратными буквами: "Осторожно, Полиноид! Не бросать! Боится сырости! ". Потом, перевернув ящик, сделал такие же надписи на дне и на боковых стенках. Только после этого он сжалился над Джеком Милдэмом и объяснил:

– Видите ли, граф. Никто не знает, как выглядит полиноид – ни мы, ни бандиты. Почему бы ему не выглядеть вот так? В упаковке, разумеется.

– А какой нам прок в одной упаковке, без содержимого?

– Она будет издали манить ифритов.

– Ну хорошо, она будет издали манить, а что она будет делать, когда ифриты до нее доберутся?

– На этот случай, – сказал Христофор, – у меня припасен еще один фокус. Но о нем пока рано говорить.

Христофор еще раз оглядел ящик со всех сторон, после чего с удовлетворением вытер руки о траву, пробивавшуюся сквозь пол.

– Оленька! – позвал он. – Я надеюсь, ты сможешь это транспортировать?

Ответа не последовало. Гонзо обернулся и обнаружил, что княжна исчезла.

– Оля! – испугался Христофор. – Ты где?

– Да здесь я! – раздалось сверху.

Гонзо и граф подняли головы и, как по команде, разинули рты. Ольга, оседлав метлу, кружила под потолком.

– Ну, чего уставились? – княжна сердито швырнула в них туфельку и поспешно снизилась.

– Вообще-то мини-юбка – не самый подходящий наряд для полетов на метле, – сказала она, – так что имейте ввиду: я согласилась на это только ради дела.

– А я слышал, что на метле летают голыми... – Христофор мечтательно вздохнул.

– Летают, – сказала княжна. – Но те, кто это видит, обычно сходят с ума.

– Есть от чего! – согласился Гонзо. – Мне даже кажется, что я уже немножко...

Его прервала раздавшаяся где-то вдалеке длинная автоматная очередь.

– Это что? – спросил граф.

Христофор потряс головой, отгоняя сладкие видения.

– Это первый теплый контакт двух бригад, – сказал он. – Исторический момент – встреча на констракве... Впрочем, они еще далеко.

– Все равно, времени лучше не терять, – сказала Ольга. Что мы теперь должны делать?

– Прежде всего, перебираться на остров. Тебе, Оля, придется сделать три рейса, чтобы перенести меня, графа и ящик. Справишься?

– Насчет ящика я уверена, – усмехнулась княжна. Держа метлу подмышкой, она вышла на улицу.

– Оленька! Чем я хуже ящика!? – Христофор устремился следом за ней.

– У него нет нервов, – серьезно сказала Ольга, – А у тебя... Ладно, садись сзади и запомни два главных правила: держаться крепко и глаза не открывать!

Здоровенный, как самосвал, «Джип» Федула остановился на пригорке, не доезжая заводских ворот. Следовавшие за ним машины с «братвой» сейчас же припарковались рядом, полностью перегородив дорогу. К «Джипу» подбежал небритый мужичок в изорванном пальто, но с цейсовским биноклем в руках.

– А напылили-то! – поморщился Федул, выходя из машины. Его красное мясистое лицо казалось усталым и добрым. – Кто стрелял?

Мужичок с биноклем слегка помялся.

– Да мы тут... на всякий случай одного... Он возле теплотрассы терся.

– А нельзя было без стрельбы обойтись? – проявил гуманность Федул. – Не могли просто удавить?

– Так мы подумали, вдруг это амировские за нами идут?

– Ну?

– Нет. Обычный бомж оказался.

– Подумали они! – рассердился Федул. – На весь город слышно, как вы тут думаете! – он повернулся к машине. – Вылезай, Очкарик, надо пообсмотреться.

Из «Джипа», неуклюже болтая ногами, выбрался скромно одетый молодой человек, чихнул от пыли и принялся протирать очки.

– Это и есть «Спецагрегат»? – спросил он, близоруко щурясь.

– Он! – подтвердил Федул. – «СпаСибЗаТруд». Я тут в фазанке учился с полгода... Надо же, как заросло все! ... Ну, докладывай, – сказал он небритому, раскрывая золотой портсигар.

Сейчас же через плечо его протянулась рука одного из сопровождающих и щелкнула зажигалкой.

– Они были здесь с полчаса как... – рассказывал человек с биноклем. – Проломили дыру в воротах, – он показал на круглое отверстие, проделанное аннигилятором Джека Милдэма, – а потом двинули по дороге через всю территорию, прямо к Луже.

– Так, – Федул только теперь прикурил и задумчиво выпустил сизое облако в лицо человека с биноклем. – Кто их ведет?

– Максимка и Баштан, – ответил небритый, деликатно покашляв в кулак. – Баштан – вон, на краю леса маячит... – он махнул рукой в сторону бывшей заводской аллеи, – а Максимка дальше за ними пошел.

– Глядите-ка! Чего это там, на трубе? – сказал вдруг один из людей Федула. Он тоже держал в руках бинокль и разглядывал в него обломанную трубу ТЭЦ.

– Где? – Федул схватил бинокль, даже не сняв его с шеи стоявшего перед ним бомжа, и припал к окулярам. – На какой трубе?

– Да вон, на косой! Черт, туманом застилает... Люди там были!

– Какие еще люди? – зло бормотал Федул, лихорадочно подкручивая резкость. – Ты похмелись сначала, понял? Это ж на острове, туда хрен залезешь. Люди ему...

– Вон, опять развидняется!

– Ну и где твои люди?

Вся имевшаяся в бригаде оптика, включая прицелы снайперских винтовок и спешно развернутую артиллерийскую стереотрубу, нацелилась на заводскую ТЭЦ.

– Ушли, – разочарованно сказал первый заметивший людей. – Ящик какой-то оставили и ушли...

– Ящик! – ворчал Федул. – На плечах у тебя ящик! Я и сам вижу, что ящик, да на кой ляд он им понадобился?

– Федул, – позвал вдруг Очкарик, – можно тебя на минутку?

Он смотрел на ТЭЦ в стереотрубу, дающую стократное увеличение и, судя по голосу, видел нечто такое, чего никто еще не разглядел.

– Ну, что у тебя там? – Федул подошел и заглянул в окуляры стереотрубы. – Ну, ящик стоит на самой верхушке, ну и что? Это и в бинокль видно...

– Подожди, пока туман рассеется, – сказал Очкарик.

– Жду, – Федул пожал плечами, – ... Как же все-таки эти черти на остров забрались? Там же вокруг яма, а в яме, как в бетономешалке... Ну да ничего. Теперь все в наших руках. Мне бы только... Погоди, погоди... На ящике-то буквы!