А тем временем «сексуально озабоченный пацанчик» медленно брел по Остоженке в глубокой задумчивости.

Он теперь понимал, что за заноза сидела в нем после той ночной драки. Он не мог забыть, что жестоким боксерским приемом ударил девушку. Пусть врага, пусть обороняясь, пусть в горячке, но девушку! И вот этого он не мог себе простить.

Игорь дошел до Кропоткинской площади.

Окинул рассеянным взглядом густую, плотную подушку пара, висевшего над бассейном: дальний Кремль, серый, огромный в своих нелепых очертаниях «дом на Набережной», о котором рассказывал ему дед, укрытые облезлыми снежными шапками деревья Гоголевского бульвара…

Он вдруг впервые, наверное, по-настоящему оценил происходящее.

По существу, он теперь член, и весьма активный, одной из двух противостоящих мафий — рэкетиров и атлетистов. И дело здесь не в том, что одни преступники, а другие защищаются, одни мерзавцы, обирающие честных тружеников, а другие — эти самые честные труженики. Дело в том, что он вошел в некий мир массовой или организованной преступности, мафии, о чем сейчас пишут все газеты, без конца вещают радио и телевидение, о чем ходят невероятные слухи.

Мир, знакомый ему по Наташиным видеофильмам, переселился в его родной город, на его родную улицу. Людей похищают, вывозят за город, пытают раскаленным железом, главари мафии окружают себя платными телохранителями, у них пистолеты, автоматы, пулеметы, образуются банды мальчишек в несколько сот человек. Рэкетиры действуют свободно, облагают всех данью, взрывают, поджигают непокорных.

И все это не в Чикаго, не в Сицилии, а на проспекте Мира, на Кропоткинской, на Гоголевском бульваре. Фантастика? Да нет — об этом пишут газеты, сообщает милицейское начальство с экранов телевизоров, об этом фильмы: «Меня зовут Арлекино», «Воры в законе»…

Конечно, с этим борются, преступников хватают, сажают. Но те же газеты кричат, что надо смягчить наказания. А прав у милиции немного, запугали ее вконец. Как же бороться с преступниками?

Игорь все больше укреплялся в своем решении — из честных людей надо создавать свои группы («банды», — мелькнуло в голове, но он поспешил отогнать эту мысль) и самим расправляться со всей этой мразью.

Вот мерзавцы! Как дали свободу, так они ее быстро под себя приспособили. Кто «они»? Тут все было в тумане. Рэкетиры? «Воры в законе»? «Казань»? Люберы, хипари, его родные арбатские? А черт их знает! Все хороши!

Он чувствовал, как привычная красная пелена застилает глаза. Попадись «они» ему сейчас, он бы их своими руками раздавил…

Игорь пришел в себя. По-прежнему суетливо мчались машины, толпился народ у старомодного павильона метро «Кропоткинская», клубился пар над бассейном.

Он посмотрел на часы и заторопился на поиски аптеки…

Пока в атлетическом клубе «Гармония» происходили события вполне земные, в научно-фантастическом клубе «Ракета» дела достигли космических высот.

Там наконец-то был приобретен компьютер! Точнее, какое-то электронное сооружение, на котором можно было устраивать разные игры, начиная с футбола и кончая третьей мировой войной.

А все благодаря Олегу!

Он сумел не только организовать сбор денег среди членов клуба, но и сбор книг на иностранных языках. Вот тут-то Олег и проявил себя бизнесменом высокого класса. Он договорился с членами клуба, что отдает им безвозмездно тот или иной американский, английский, французский роман, а за это одаренный сделает и предоставит клубу перевод. Не важно, что Лозинских среди «звездных рыцарей» не было и переводы больше напоминали подстрочники, важно, что «переводы» эти перепечатывали на машинке тоже члены клуба, а Олег сбывал по весьма приличной цене любителям фантастики, обделенным знанием языка.

Роль Игоря в этой издательско-предпринимательской деятельности была велика. С помощью Наташи он доставал все больше литературы. Платить за нее не приходилось, так как заведующая бюро переводов (так объяснила Наташа) предоставляла ей книги бесплатно в благодарность за какие-то важные и не совсем понятные Игорю услуги.

— А что, мадам Тутси, — спросил ее Гор во время очередного похода в ресторан, — ваш супермен, я хотел сказать — школьный товарищ, у него только мускульные интересы или есть и мозговые?

Тутси не любила, когда Гор вспоминал про Игоря, но здесь усмотрела возможность переключить внимание Гора с Игоря — мужчины-самца на Игоря — школьного товарища, интересующегося не бабами (а следовательно, и ею), а духовными ценностями. Поэтому она рассказала Гору о «Ракете». О том, как радуется Игорь (Гор теперь знал и его имя), когда удается достать научно-фантастические романы для обмена или кустарного перевода.

Гор сделал вид, что все это ему не очень интересно, но пообещал достать для супермена (он хотел сказать — школьного товарища) романы по научной фантастике, которых у его друзей, иностранных дипломатов и журналистов в Москве, наверняка много и которые им наверняка не нужны.

Он стал приносить Тутси эти книжки в ярких обложках, на которых были изображены уносящиеся в мировое пространство космические корабли, причудливые пейзажи неведомых планет, населявшие эти планеты чудовища: немыслимые красавицы, могучие, напоминавшие культуристов инопланетяне или, наоборот, инопланетяне-уродцы, с огромными головами и атрофированными ручками и ножками.

И как-то так получалось, что не только Тутси и Игорь, не знавшие иностранных языков, но и те, кто потом переводил эти книги в клубе, не очень-то обращали внимание на их содержание.

А жаль.

Потому что нечасто, но все же бывали здесь и такие романы, что, познакомься с ними инспекторы на таможне, они бы дважды подумали, прежде чем зажечь им зеленый свет.

По инструкции таможня не пропускает материалы, «призывающие к свержению советского государственного и общественного строя, пропагандирующие войну, терроризм, насилие, расизм, национальную исключительность, религиозную ненависть, порнографию».

Гор отлично знал эту весьма расплывчатую инструкцию. Привозимая им литература не содержала никаких элементов порнографии и уж конечно призывов к свержению государственного строя. Упаси бог!

А вот насилие… Что это такое? Например, если человека пытают? Ставят ему на живот горячий утюг? Или зверски избивают ногами? Это как, насилие? Но ведь все это можно увидеть в советских фильмах. И сначала Гор нет-нет да и подбрасывал романы, где описывались такие пытки, такие сцены, что Иветта чуть не падала в обморок, читая их (впрочем, не пропуская ни строчки).

Гор очень постепенно приучал Тутси к разговорам об Игоре, ее «школьном товарище». К совершенно невинным разговорам: как дела с оздоровительной гимнастикой да как с научной фантастикой? Присущее влюбленным женщинам желание почаще говорить о любимом Гор использовал весьма тонко. Тутси была уверена, что он не только не ревнует ее, но вообще считает отношения Тутси и Игоря чисто дружескими, а встречи редкими… Что же касается книг, газовых баллончиков и тому подобного, Тутси объясняла их поставки отношением Гора к ней лично.