Горе короля было показным. Он покинул Версаль и скрылся у графини Тулузской в Сен-Леже… вместе с Луизой, чье огорчение было таким же демонстративным, как и горе короля. Трагедия снова сблизила их. Другими словами, Людовик XV снова лег в постель госпожи де Майли, где та была счастлива принять его! Их занятия любовью были довольно занятными: их прерывали молитвы, которыми король думал замолить совершаемый грех супружеской измены. А в это время Луиза терпеливо ждала в кровати, когда он закончит молиться и снова придет к ней.

Но вот в любовную жизнь монарха вторглась третья из сестер Нель. Решительно, у этого семейства были большие запасы! Это была Диана, третья по возрасту, которую Людовик XV прозвал «моя веселая толстушка» из-за ее веселого нрава… и пышных форм. Несмотря на новую измену короля, Луиза сохранила свои привилегии. Впрочем, увлечение Дианой прошло очень быстро: удовлетворив желание, Людовик обратил свой взор на следующую, самую младшую сестру в семье, Марию Анну, жену молодого маркиза Ла Турнеля, который преждевременно скончался, оставив ее вдовой в возрасте двадцати трех лет. Но она была не безутешной вдовой, существовала лишь проблема выбора из тех, кто надеялся ее утешить. Поскольку, в отличие от сестер, Мария Анна была красива и имела тело с пышными перспективами. И вот летом 1742 года Людовик XV устремил взор на эту сестру де Нель, до тех пор не попадавшуюся ему на глаза. В душе его сразу же вспыхнул пожар любви, но красавица любила другого. Дело дошло даже до того, что Людовик стал отчаянно искать возможность занять его место! А самое интересное – именно Луиза подсказала ему решение, даже не подозревая, что запускает волчицу в овчарню. Она попросила его назначить сестру фрейлиной королевы, что давало ей возможность жить в Версале в пределах досягаемости Людовика. Тот очень этому обрадовался, хотя королева при этом нахмурилась, поскольку заметила, каким взглядом муж смотрел на новую фрейлину. Король не придал этому никакого значения и упорно продолжил осаду Марии Анны. И тогда молодая женщина поставила ему условие: чтобы обладать ею, он должен был прогнать Луизу. Какая неблагодарность!

Ситуация стала походить на водевиль, потому что в соревновании решила принять участие четвертая из сестер Нель, Гортензия де Флавенкур. Она тоже начала строить глазки королю, и Мария Анна, опасаясь соперницы, дала понять королю, что готова удовлетворить его желание. Единственной ее целью было выбить из короля как можно больше благ – герцогство, замок, дворец… Кроме того, она хотела, чтобы старшая сестра окончательно потеряла место при короле. Людовик с некоторой неохотой вынужден был расстаться с милой Луизой, давшей ему столько доказательств своей искренности, но решение Марии Анны оказалось сильнее всех других соображений. И госпожа де Майли получила отставку. Монарху пришлось, однако, прождать несколько недель, прежде чем получить возможность «вступить в рай»: только 9 декабря 1742 года госпожа де Ла Турнель соизволила наконец утолить пламя его любви. И она об этом не пожалела, потому что Людовик XV стал выполнять все ее маленькие желания, каждый день она получала от него все новые подарки, и это происходило в то время, когда война против Австрии приняла плохой оборот и государственная казна была пуста. Госпожа де Ла Турнель очень хотела получить герцогскую корону, но пока это было невозможно. И тогда Мария Анна с обиженно-осуждающим выражением лица захлопнула перед королем двери своей спальни. Этого Людовик вынести не мог, и в октябре 1743 года маркиза де Ла Турнель стала герцогиней де Шатору с ежегодной рентой в восемьдесят тысяч ливров. В народе сразу же стал ходить памфлет, отразивший в грубой форме достоинства свежеиспеченной герцогини:

Неужели эта герцогская корона сотворила чудо? Мария Анна почувствовала искреннюю любовь к королю, до такой степени, что, когда Его Величество готовился к отъезду в войска, которые вели боевые действия во Фландрии, она решила последовать за ним. Король запретил ей делать это, но, встретив ее в войсках, очень обрадовался ее приезду. Потом король отправился в Лотарингию, которая также была захвачена врагом, и Мария Анна снова поехала с ним. В перерывах между боями король наслаждался упоительным отдыхом воина, но в Метце, где располагалась его ставка, Людовик заболел. Болезнь быстро прогрессировала, а толпившиеся у изголовья его кровати врачи, естественно, ничем не могли помочь. Разве что ослабить больного своими вечными кровопусканиями. Вскоре стало понятно, что королю надо собороваться. В этих условиях, если он хотел отпущения грехов, ему надо было удалить от себя их причину, то есть свою сожительницу. Несчастной герцогине пришлось покинуть Метц под улюлюканье толпы, видевшей причину болезни короля в ее богохульном присутствии рядом с ним.

Действительно, стоило ей уехать, как Людовик XV почувствовал себя лучше. За несколько недель он поправился и 19 ноября был уже в Версале. Мария Анна на расстоянии следила за его выздоровлением, с нетерпением желая снова занять место при нем. Перед тем как приехать в Версаль, Людовик XV присутствовал на благодарственном молебне по случаю его выздоровления «Хвала тебе, Господи» в соборе Парижской Богоматери. В надежде увидеть его и обратить на себя его внимание, Мария Анна встала на пути следования королевского кортежа. Была ли она замечена королем, как надеялась? Это никому не известно, но достоверно, что в тот день было очень холодно, и, вернувшись к себе, Мария Анна начала сильно кашлять.

Сразу же по возвращении в Версаль король приказал Морепа[95] отправиться к любовнице и попросить ее вернуться к исполнению обязанностей фрейлины королевы. Мария Анна снова была в милости у своего любовника. Она сообщила, что вернется 28 ноября, но в этот день она все еще лежала в постели с высокой температурой. 8 декабря 1744 года после обычных процедур кровопускания и клистеров несчастная скончалась, по всей вероятности от пневмонии.

Людовик XV тяжело переживал этот удар судьбы – заперся в своих покоях, и лишь нескольким избранным выпала привилегия видеть его залитое слезами лицо. Из всех соболезнований, которые ему высказывались, охотнее всего он выслушивал от «веселой толстушки» Дианы де Лорагэ. Бывшая любовница из семейства де Нель тоже имела право первенства. Утешения, выражавшиеся вначале словами, очень быстро перешли в другую плоскость: траур короля никоим образом не повлиял на его плотский аппетит. А с кем другим он мог его унять, как не с сестрой той, кого он оплакивал? Таким образом, печаль стала делом семейным.

Но интермедия с Дианой была лишь эпизодом: место королевской фаворитки оставалось свободным, и все при дворе гадали, кто же займет это место. А от желающих не было отбоя. Однако были две кандидатки, которые имели наибольшие шансы стать фаворитками: герцогиня де Рошешуар и мадам де Ла Поплиньер. Первая уже была раньше в ранге сестер Нель, а вторая пользовалась поддержкой герцога де Ришелье, которому Людовик XV очень доверял в вопросах удовольствий. Но вдруг среди придворных поползли слухи, что обеих фавориток в этом забеге могла обойти какая-то незнакомка. Этот слух подтвердил герцог де Люен, который в своем «Дневнике» написал: «Говорят, что несколько дней назад король принял участие в костюмированном балу в Версале. По этому случаю кое-кто даже пустил подозрительные слухи, что у него были некоторые галантные планы, и было замечено, что вчера он весь вечер протанцевал с одной и той же особой, о которой все говорят. Однако это только пустые подозрения, в них мало правды…»