– Разумеется. Пара поцелуев входит в рамки приличий, не так ли?

Дженевив прищурилась, размышляя над его логикой.

– Я опасаюсь, что вы нападете на меня, как оголодавший медведь, и мы окажемся в воде. Не хотелось бы вернуться домой в мокром платье, – парировала она.

У Ричарда отвисла челюсть. Воистину, никогда не узнаешь заранее, что именно волнует женщину!

Дженевив расхохоталась:

– Вы проглотили язык, милорд?

Он смотрел на нее, проклиная косноязычие Кристофера Эванса. Уж Ричард Хармзуорт ни секунды бы не медлил с ответом на столь дерзкий вопрос.

– Пожалуй, – пробормотал он невнятно.

– Все-таки, мистер Эванс, я надеюсь, что вы способны быть джентльменом. А настоящий джентльмен не будет держать даму голодной. Что у вас там в корзинке?

Ричард с трудом отогнал мысль о том, что ему бы вполне хватило поцелуев вместо обеда.

– Там… припасы, – все так же невнятно пробормотал он и внезапно рассмеялся от собственного идиотского поведения.

Дженевив с легкостью подхватила его смех. Ей нравилось смущение спутника, это было так непривычно, давало ей странную власть над происходящим и вызывало желание вести себя дерзко. Например, потянуться и поцеловать его…

Здесь, вдали от дома, пропала необходимость вести постоянные военные действия, и это странным образом сблизило Дженевив с человеком, о котором она почти ничего не знала.

Ричард встал на колени, склонившись над корзиной. Когда он открыл крышку, в корзине оказалось такое количество разных припасов для пикника, что можно было накормить большую и весьма прихотливую компанию.

– Ого! – восхищенно воскликнула девушка.

Цыпленок, салат, хрустящие хлебцы, сливочный сыр, тонкие ломтики буженины, виноград, блестящие красные яблоки и даже бутылка шампанского! Никогда еще никто не устраивал для Дженевив такого пира. Кроме еды в корзине были фарфоровые тарелки с золотой каймой и хрустальные бокалы.

Мистер Эванс наполнил одну тарелку снедью, добавил приборы и салфетку и протянул Дженевив. После этого он положил еду себе и принялся открывать шампанское. Девушка думала, что, согласно своему коварному плану соблазнения, ее спутник постарается устроиться на одной скамье с ней, однако Кристофер Эванс так и остался на своем месте, словно не желая ее смущать.

Хлопнула пробка, из горлышка бутылки поднялся белый дымок. Шампанское зашуршало в бокале. Дженевив взяла протянутый бокал за тонкую ножку.

– За ваше здоровье, мисс Барретт. – Он улыбнулся.

– И за ваше, мистер Эванс. – Пузырьки защекотали ей нос. – Ой!

– День новых впечатлений?

Девушка сердито посмотрела на него:

– Я и прежде пила вино.

– Но не шампанское? – Она кивнула. – Вам понравится, просто доверьтесь мне.

Дженевив показалось, что ее спутник говорит не только о шампанском.

Она сделала глоток. Напиток имел освежающий вкус, чуть пощипывал язык и оставлял во рту привкус яблока. Еще глоток… И еще.

Отставив бокал, девушка принялась за еду. Она опустошила тарелку со скоростью летящей кометы. День был полон волнений, и это сделало ее страшно голодной.

Когда Дженевив подняла голову, мистер Эванс смотрел на нее довольно странно, не отрываясь. Поза, внешне расслабленная, не обманула девушку: ее спутник был внутренне напряжен. Он держал в руке бокал с шампанским, а поймав ответный взгляд, сделал торопливый глоток.

Минут пять они молчали, подкрепляя силы едой и распивая игристый напиток.

– Сегодня у вас отменный аппетит, Дженевив. – Ричард немного помолчал и сделал глоток. – Вас не удивило мое замечание насчет поцелуев?

– Зато моя реакция удивила вас. Не так ли?

Он взъерошил волосы ладонью. Дженевив в очередной раз подумала, что настоящий их цвет должен быть значительно светлее.

– Все верно.

– Я предполагала, что у вас есть некий план относительно меня, но мне показалось… – Дженевив осеклась. Шампанское сделало ее смелой. Она не отрываясь смотрела на свой бокал и думала, что не следует больше пить, чтобы не сболтнуть лишнего.

Или наоборот? Приятное тепло разливалось в животе. Говорить было легко, запретных тем почти не существовало.

– Вам показалось… что? – осторожно спросил Ричард, подаваясь вперед.

Дженевив молчала, подбирая слова.

– Что поцеловать вас здесь, вдали от дома, не такая уж плохая идея.

Ричард изучал ее лицо: румянец, заливший щеки, расширенные зрачки.

– То есть наши желания совпадают?

– Я подумала, что хочу повторить этот опыт. – Она помолчала и отставила бокал. – Не поймите меня превратно! Я вовсе не чувствую себя такой смелой, как это может показаться, но хочу, чтобы вы меня поцеловали. Я лишь опасаюсь…

Ричард приподнял бровь.

– Что мы можем упасть в воду и вы вернетесь домой в мокрой одежде.

– Наверное, я говорю глупости, я не привыкла договариваться о…

– О наслаждениях?

Ее щеки пылали.

– Я могу сама заканчивать предложения, спасибо.

– Приношу извинения. – Ричард понимающе усмехнулся.

– Видите ли, вследствие нашего… маленького секрета… я поняла, насколько я неопытна в некоторых областях жизни. А вы могли бы дать мне необходимый опыт, поскольку для вас это нетрудно и… приятно.

– Ого, кажется, мне предлагают работу! – Ричард рассмеялся. – Мне предоставить рекомендации от предыдущих нанимателей?

Дженевив сощурила глаза и не ответила на шутку.

– Я не собираюсь выходить замуж, поэтому ни один мужчина на свете не сможет предъявить мне претензию по поводу моего… опыта. Однако мне не нужны слухи, поэтому помочь мне может только человек неместный и способный держать язык за зубами.

Ричард молчал, все еще не веря своим ушам. Он, конечно, знал о магическом свойстве шампанского развязывать язык, но такого поворота не предполагал даже в самых смелых фантазиях.

– Мистер Эванс? Когда я сказала держать язык за зубами, я не имела в виду сейчас, – взволнованно произнесла Дженевив. – Это же диалог, вы должны что-то отвечать.

Ричард сверлил ее взглядом.

– Я думаю. – Он наполнил оба бокала и кинул в рот ломтик сыра.

Дженевив отпила шампанское, не отрывая взгляда от спутника. Она начинала терять терпение.

– Можно подумать, что я принуждаю вас к чему-то неприятному! – возмутилась одна.

Ричард улыбнулся.

– Не могу принять непристойное предложение от женщины, которая боится назвать меня по имени.