— Лишь бы она не в подсолнухах оказалась, — ответил Карат задумчиво поглядывая на однородно-желтое поле.

— Ну это да, — согласился Пастух. — Там с ориентирами совсем хреново. Теперь буду ставить навес, а ты смотри, потом самому придется повторять. Сперва соединяешь эти стойки, потом закрепляешь угловые и одну центральную, она нужна, чтобы при дожде не прогибался. Дальше беремся за тент, одному его натянуть почти нереально, впритык сшит. Вот теперь у нас получилась коробка для двоих. Низковато, в ней только лежать можно, но нам это и надо. На крыше человека легко разглядеть, а твари с хорошим зрением издали реагируют на антропоморфные предметы. Теперь они будут видеть только коробку с прямыми линиями, в тени под ней нас рассмотреть трудно. То есть мы превращаемся в низкую плоскую пристройку, не отличаемся от прочих конструкций, таращиться на нас неинтересно. Вот, нацепи эту шапку на голову, она уродливая, но ломает твои очертания, что тоже бывает полезно. Даже если против нас работает контрснайперская группа, ее наблюдатели пробегают взглядами по местности и всматриваются только в те точки, которые являются удобными позициями или в те, за которые цепляется взгляд. За нас теперь не цепляется.

— Мой бы зацепился. Крыша — удобная позиция.

— Не в этом случае, уж поверь моему опыту. Далее собираем бортик. Это стальные пластины, они могут выдержать попадание пули. Не всякой, конечно, но если что, вжимайся лицом в крышу, только затылок торчать будет. Глядишь, и спасет, муров и атомитов тентом обмануть сложно, вычислят после первого выстрела.

— А это зачем? — спросил Карат, указывая на кусок поролона.

— Это тебе не надо.

— Точно не надо?

— Да я это под сошки кладу. Человек, который меня учил стрелять, говорил, что нельзя давать оружию контактировать с твердым, это плохо влияет на кучность. Он и под ствол камерную резину прокладывал, и поролон таскать заставлял. Думаю, ерунда полная, но может что-то в этом и есть. Вибрация при выстреле разная в зависимости от условий выстрела, а это в том числе и деформация ствола в местах контакта с твердыми предметами.

— Сошки на ствол не давят.

— Зато давят на цевье, а уже цевье на ствол. Все это он рекомендовал компенсировать. Поролон почти ничего не весит, таскать нетяжело, так что пусть будет. Все, забираемся под тент. И да, по возможности держись от меня левее, мне так привычнее. Давай, покажу тебе как работать с дальномерами, тут ничего сложного. Ты с математиками и компьютерами как? Дружишь? Или вообще ноль?

— Не сказать, что дружба наша тесная, но до нуля далеко.

— Вот после дальномера и проверим, поработаешь на баллистическом вычислителе.

— Калькуляторе?

— Можно и так и так обозвать, не принципиально. Сталкивался?

— Нет, просто видел разок, как минометчики умничают.

— Вот теперь и руками потрогаешь. Я твои данные проверю по своим, в мой прицел встроены и дальномер, и вычислитель.

— Тогда зачем тебе вообще нужны мои цифры?

— В прицеле техника совсем не та, слишком много напихали в малый объем, неправильно это. Я больше старой и четко специализированной доверяю, она надежнее. По своими данным только сравниваю — вдруг напарник напортачит с цифрами, это легко заметить по высокой разнице. Сам я с цифрами дружу, по ходу дела одну к другой без напряга прикидываю, не торможу, мне эта математика не мешает. Ладно, давай займемся практикой.

* * *

Сидеть на крыше было скучно. Карату быстро надоело измерять расстояние до различных объектов, в дальномерах и правда нет ничего сложного. В баллистических вычислениях тоже интересного нет, в отсутствие реальных целей от них в сон клонит. Рэм выбрал для ночевки не первое попавшееся место, а максимально спокойное. Видимо, зная дорогу, заранее решил остановиться именно здесь. С высоты крыши Карат не разглядел ни единой деревни или городка, больших дорог тоже не видать. То есть при перезагрузке здешних кластеров людей попадает немного. Переродившись, зараженные быстро отправляются в другие края, столь скудная местность их не привлекает. В первую очередь мертвяков тянет к городам и богатым домашним скотом сельским районам.

Как Карат не осматривал окрестности, ни разу не увидел ни одного зараженного. Здесь вообще нет ничего заслуживающего внимания. Разве что на дальнем углу поля заметил одинокий тракторный прицеп, на его борту сидели вороны, что можно считать настораживающим признаком. Но после длительных наблюдений пришел к выводу, что там нет ничего заслуживающего внимания.

Или вообще без падали обошлось, или падаль неинтересная.

Тем временем остальные не сидели без дела. Технику загнали за стены и пристроили между зданиями скрыв от возможных наблюдателей. Ребята из «водника» вновь собрали свою катапульту и запустили беспилотник, а перед этим их квадротоптер описал круг почета по ближайшим окрестностям. Где-то внизу загорелись конфорки прихваченных газовых плиток, и ноздри уловили притягательный аромат горячей пищи. Карат нормально поесть не успел, лишь в дороге маленько перехватил, желудок от таких запахов мгновенно насторожился.

Пастух тоже унюхал, мечтательно произнес:

— Валька из ничего может такие супчики варганить, что трактором за уши не оттянешь.

— Не отказался бы.

— Да никто не откажется. Сейчас дождь ударит, вымокнем мы тут, крыша неудобная. Самое то будет погреться.

— Здоровая у Рэма подруга.

— Ага, на любителя, но ничего так, на мордашку симпатичная.

— Нам тут долго еще лежать?

— Как Хан скажет. А он как Рэм. Так что хрен его знает. Неудобная коробка, не люблю вот так, на крышах валяться. Обзор хороший, но и тебя засечь легко, после радостей Внешки вообще не тянет на рожон лезть.

— Зато твари нас теперь вряд ли увидят.

— Есть такие элитники, которые где угодно тебя срисуют. А тут их больше чем блох на бродячей собаке — опасные места.

— Но доехали нормально, только тент слегка порвали.

— Это потому, что места разведанные. Наши хорошо знают эту дорогу, шли по открытым участкам и Рэм заранее планировал остановиться именно здесь. До ночи еще есть время, то есть с запасом рассчитывал, на случай, если вдруг задержимся.

— Зачем вообще сюда разведчиков засылали?

— Это ты у Рэма спроси, даже Хан ничего не знает.

— А сам как думаешь?

— Какие-то мутные дела, со стороны не понять. Последний месяц в Полис зачастили крутые ребята из самых разных краев. Должно быть отваливали им немало, но за это они держали язык за зубами и один за другим уходили на запад. Кто-то с концами, кто-то возвращался. Не все молчать умели, там пара слов, там еще пара, и можно понять, что их вроде как подрядили делать карту. То есть пробивать безопасные маршруты к Пеклу. Каждой группе рейдеров давали какой-то сектор, если группа не возвращалась, нанимали другую. Если и та без возврата уходила, сектор помечали как небезопасный и вычеркивали. Так и работали неделя за неделей.