— И если кто-то подменил один из этих револьверов другим, —угрожающе начал Бюргер, — он может быть уверен, что я употреблю все свои усилияна то, чтобы обнаружить, кто, когда и где это сделал.

— Надеюсь, вам это удастся, — спокойно произнес Мейсон.

— Обвинение хочет вызвать еще каких-либо свидетелей? —проговорил судья Киппен.

— Да, ваша честь. Я попросил бы пригласить для дачипоказаний мистера Мэрвилла Алдриха.

— Вы могли бы поехать в лабораторию прямо сейчас, мистерРэдфилд, — предложил судья. — Если для экспертизы понадобится больше времени,чем вы рассчитывали, дайте мне знать. Однако учитывая желание ознакомиться срезультатами исследования как можно скорее, мы рекомендовали бы вам в ближайшеевремя сообщить нам ваши выводы, даже если их нельзя будет назватьокончательными. А теперь свидетельское место может занять мистер Алдрих.

На лице Алдриха читалось обычное самоуверенное спокойствие.Казалось, его ничуть не затронуло постоянно нарастающее возбуждение, охватившеевсех присутствующих. Назвав себя и принеся присягу, он прошел к свидетельскомукреслу. Задав несколько предварительных вопросов, касающихся возраста, местапроживания и занятий свидетеля, Страун перешел к основной части допроса:

— Мистер Алдрих, перед вами кольт номер 17474-ЛВ. Знакомо ливам это оружие?

— Да, сэр.

— В нашей картотеке этот револьвер записан на ваше имя.

— Это правда, сэр.

— Где вы его приобрели?

— В спортивном магазине в Ньюпорт-Бич. Магазин называется«Рыбалка, ружья и разные развлечения».

— Где вы хранили этот револьвер?

— Иногда я носил его с собой. Иногда оставлял дома. Иногдаон лежал у меня в машине.

— Но не вспомните ли вы, где находился револьвер десятогочисла этого месяца.

— Я прекрасно помню, сэр.

— Где же он был?

— У меня в машине.

— Где именно?

— В ящичке возле переднего сиденья.

— Ящичек был заперт?

— К сожалению, нет. Я пытался захлопнуть его, но, видимо,мне это не удалось. Когда я вернулся за револьвером, ящичек был открыт иревольвера в нем уже не было.

— Когда это произошло?

— Вечером десятого числа.

— Этого месяца?

— Да, сэр.

— Почему вы решили достать револьвер из машины?

— Потому что мистер Перри Мейсон показал мне этот револьвери спросил, не видел ли я его прежде. Я взглянул на револьвер, и мне показалось,что он очень похож на тот, который я купил для себя.

— Была ли на этом кольте какая-нибудь специальная отметина,какой-нибудь знак, кроме заводского клейма, который позволил бы вам узнать внем свой револьвер?

— Да, сэр.

— Какой же это знак?

— Вы увидите его, если приглядитесь повнимательней: этотонкая волнистая линия, вычерченная на рукоятке.

— Чем была прочерчена эта линия?

— Специальной пилкой.

— Когда и кто провел эту линию?

— Это сделал я. Сразу же после покупки револьвера. Я пришелк себе, взял треугольную пилку и вывел на рукоятке эту линию.

— Зачем вы это сделали?

— Протестую: вопрос некорректный, маловажный и неотносящийся к делу, — вмешался Нили.

— Протест принимается, — согласился судья.

— Вам это не поможет, — с еле сдерживаемой яростьюпроговорил Страун, — я все равно узнаю от него все, что мне нужно. Итак, свидетель,когда вы покупали этот револьвер, что еще вы приобрели?

— Я приобрел еще один револьвер той же марки и калибра.

— Что вы с ним сделали?

— Отдал своей невесте, мисс Элен Чейни.

— Зачем?

— Чтобы она могла себя защитить.

— Когда у вас в руках впервые оказались эти два револьвера,не сделали ли вы чего-нибудь, чтобы иметь возможность различать их?

Нагнувшись к Нили, Мейсон прошептал:

— Нам нужно, чтобы суд узнал о существовании второгоревольвера. Не стоит протестовать против вопросов, которые могут датьвозможность услышать новые факты. Заявляйте протест против формы вопросов —таким образом вы всегда будете держать прокурора в напряжении и докажете ему,что следите за каждым словом свидетеля. Но в целом давайте свидетелювозможность болтать все, что ему вздумается. Любая случайно вырвавшаяся фразаможет быть нам чрезвычайно полезной. Чем больше свидетель говорит, впервые стояперед судом, тем больше вероятность, что к следующему разу он забудет все этимногословные выдумки и начнет противоречить сам себе. Сейчас свидетель самрубит сук, на котором сидит.

— Вы думаете, ему есть что скрывать? Улыбнувшись, Мейсонмолча кивнул в ответ.

— Я действительно хотел иметь возможность как-то отличатьсвой револьвер, поэтому я провел пилкой эту линию на рукоятке, — продолжалАлдрих.

— На рукоятке вашего револьвера?

— Да, сэр.

— Когда последний раз вы видели у себя этот револьвер?

— Девятого числа.

— Этого месяца?

— Да, сэр.

— Где вы были в этот день?

— В Риверсайде.

— Что вы там делали?

— Присутствовал на судебном процессе.

— Ваша честь, — торопливо заговорил Страун, — я, разумеется,знаком с правилом, согласно которому обвинению не следует привлекать крассмотрению одного дела материалы другого. Тем не менее всегда существуютисключительные ситуации, и я могу сослаться на…

— Насколько я понимаю, — перебил его судья Кип-пен, — защитане собирается протестовать.

— Возможно, она захочет это сделать позже.

— Тогда вы и выскажете свои аргументы, а пока продолжайтедопрос.

— Хорошо, ваша честь. — Повернувшись к свидетелю, Страунпроговорил: — О каком процессе идет речь, мистер Алдрих?

— О процессе по обвинению подсудимой в краже драгоценностей.Ее освободили, и она покинула зал суда. Я задержался на несколько минут — мыбеседовали с прокурором и несколькими свидетелями. Когда я вышел на улицу,подсудимая стояла возле моей машины. Тогда я не обратил на это внимания и дажепредположить не мог…