Постояв немного, я направилась к стойке. Мои сапоги громко стучали по половицам. За стойкой стоял трактирщик. Рядом с ним остановилась подавальщица. Перед стойкой торчало двое завсегдатаев, вцепившихся в кружки. Один глядел в пол, другой смотрел на меня каменными глазами, плотно сомкнув губы.

Подойдя к стойке, я откинула капюшон, обнажив свои рыжие, не слишком плотно стянутые волосы. Подавальщица слегка скривила губы. Ее руки почти инстинктивно уперлись в бока, а грудь чуть качнулась.

Я внимательно оглядела зал, показывая собравшимся, что здешняя обстановка меня не пугает. Мужчины вовсю глазели на меня, удивленные и даже завороженные моим появлением. Некоторые облизывали губы и пихали локтями друг друга, негромко хихикая. До меня долетали непристойные замечания и шуточки.

Оценив обстановку, я повернулась к залу спиной. Один из мужчин у стойки подвинулся, освобождая мне место. Другой не шелохнулся. Он стоял почти рядом со мной и бесцеремонно разглядывал меня с головы до ног.

– Добрый вечер, – сказала я трактирщику. – Надеюсь, вы сумеете мне помочь. Я разыскиваю одного человека.

Я произнесла эти слова достаточно громко, чтобы их слышал весь зал.

– Тогда ты пришла в нужное место, – прохрипел сбоку человек с носом картошкой.

Его слова тоже были обращены к залу, отозвавшемуся взрывом хохота.

Я улыбнулась, стараясь не замечать этого выпивоху.

– Человек этот известен под именем Бернара, – продолжала я. – У него есть нужные мне сведения. Как мне сказали, его можно застать здесь.

Все головы повернулись туда, где в углу, выпучив глаза, сидел Бернар.

– Спасибо, – сказала я. – Бернар, давай на минутку выйдем и поговорим.

Он не шелохнулся и лишь продолжал смотреть на меня во все глаза.

– Идем, Бернар. Честное слово, я тебя не укушу.

И тут Нос Картошкой оттолкнулся от стойки и оказался передо мной. Его взгляд стал еще жестче, если подобное возможно, однако на губах появилась небрежная улыбка. Он слегка пошатывался.

– Не так прытко, любезная, – насмешливо проговорил он. – Бернар никуда не пойдет, пока ты не скажешь нам, что там у тебя на уме.

Я слегка нахмурилась, смерила его взглядом и учтиво спросила:

– А вы как-то связаны с Бернаром?

– А я ему типа телохранителя буду, – ответил Нос Картошкой. – Оберегаю его от рыжеволосой девки, которая, с позволения сказать, пытается прыгнуть выше головы.

В зале захмыкали и зафыркали.

– Я – Элиза Де Ла Серр из Версаля, – продолжая улыбаться, представилась я. – Уж если кто и пытается прыгнуть выше головы, так это вы, с позволения сказать.

– А я в этом сомневаюсь, – усмехнулся он. – И сдается мне, что для тебя и таких, как ты, дорожка скоро оборвется.

Последние слова он произнес уже через плечо и с некоторой небрежностью.

– Возможно, вы удивитесь, но у нас, рыжих девок, есть привычка доводить дело до конца, – невозмутимо сказала я. – В данном случае мое дело – разговор с Бернаром. Я намерена выполнить задуманное, а потому предлагаю вам вернуться к вашему элю и не мешать мне.

– Что же это за дело такое? Насколько я знаю, единственное дело для женщины в таверне – подавать эль. Но место уже занято, так что извиняйте.

В зале снова захихикали. Подавальщица – громче остальных.

– Или, может, ты явилась нас поразвлечь? Бернар, ты никак нанял на вечер певичку? – Нос Картошкой облизал и без того мокрые губы. – Возможно, рыжая предложит нам и другие развлечения?

– Вижу, вы изрядно пьяны и потому забываете, как полагается вести себя с дамой. Я готова забыть ваши слова, но при условии, что вы не будете мне мешать.

В моем голосе появился металл, и посетители таверны это заметили.

Но не Нос Картошкой, который вошел в раж и продолжал наслаждаться собственным остроумием.

– Наверное, ты будешь развлекать нас танцами, – громко заявил он. – А что это ты там прячешь?

Он протянул руку и дернул за полу моего плаща.

А затем застыл. Я тоже протянула руку и сощурилась. Нос Картошкой попятился, доставая кинжал, который висел у него на поясе.

– Вы только подумайте! Похоже, у рыжей девки под плащом спрятан меч, – пробормотал он, взмахнув кинжалом. – Зачем это мадемуазель понадобился меч?

– Сама не знаю, – притворно вздохнула я. – Может, для нарезки сыра. А почему вас это так занимает?

– Заберу-ка я его у тебя, а потом иди на все четыре стороны, – сказал Нос Картошкой.

На меня смотрели во все глаза. Кое-кто начал отодвигаться подальше, чувствуя, что странная посетительница вряд ли добровольно отдаст оружие.

Сделав вид, будто раздумываю, я одной рукой потянулась к плащу. Нос Картошкой угрожающе размахивал кинжалом. Я показывала ему пустые ладони, руками медленно отодвигая плащ за спину.

Под ним у меня была надета кожаная блуза. Эфес меча находился возле пояса. Не спуская глаз с Носа Картошкой, я потянулась за мечом.

– Другой рукой, – велел Нос Картошкой, улыбаясь своей находчивости и подкрепляя требование взмахом кинжала.

Я подчинилась. Большим и указательным пальцем левой руки я осторожно взялась за эфес меча и медленно потянула его из ножен. Все затаили дыхание.

Затем молниеносным движением запястья я резко вытащила свое оружие. Только что мои пальцы сжимали эфес, а через мгновение меч исчез.

Все произошло в считаные секунды. Нос Картошкой очумело взглянул туда, где надлежало быть мечу, и только потом заметил, что мой меч стремительно приближается к его руке с кинжалом. Мой противник успел отвести свое оружие, и лезвие моего меча глухо ударило в дерево стойки, где и застряло, чуть подрагивая.

Губы Носа Картошкой уже изгибались в победоносной улыбке, когда он сообразил, что пренебрег защитой. Его кинжал был направлен в сторону. Это позволило мне спокойно подойти, повернуться и плечом ударить его в нос.

Оттуда ручьем хлынула кровь. Мой противник очумело закатил глаза и сполз на пол. Его колени стукнулись о половицы, а сам он затрясся при мысли о наиболее вероятном исходе боя. Я надавила сапогом ему на грудь и собиралась просто оттолкнуть его, однако передумала и ударила его ногой в лицо.

Он упал ничком и затих, вероятно потеряв сознание.

В таверне стало тихо. Я поманила Бернара пальцем и только потом вернула меч в ножны. Ослушаться мой информатор не посмел. Он остановился в метре от меня. У него дрожал кадык.

– Не волнуйся, – сказала я ему. – Тебе ничего не грозит, если только ты не вздумаешь называть меня рыжей девкой.

Бернар отчаянно замотал головой. Он был моложе Носа Картошкой, выше ростом и костлявее.

– Прекрасно. Тогда идем во двор.