Нежелание европейских монархов вкладывать средства в столь необычную и рискованную схему совершенно понятно. Океанские путешествия обходились чрезвычайно дорого. Испанская корона потратила на Колумба сумму, равную тридцатой части того, что было потрачено на свадьбу принцессы, то есть не так уж и мало. Это говорит не только о бережливости испанских монархов, но и о неверии в способности Колумба. Он отплыл в неизвестность на трех небольших кораблях, экипаж которых составлял девяносто человек. Самому Колумбу пришлось вложить 25 процентов от суммы – он занял деньги у своих соотечественников, итальянских торговцев. Предприятие сулило быть опасным и финансово безнадежным.

В неизвестность Колумб отплыл в августе 1492 года. Он намеревался открыть доступ к богатствам азиатского Востока, подойдя к нему с запада. Мир он считал маленьким и на шесть седьмых состоящим из суши. «Колумб изменил мир, но не потому, что был прав, – пишет лауреат Пулитцеровской премии, журналист Тони Горовиц, – а потому, что упрямо заблуждался. Уверенный в том, что земной шар невелик, он сделал его таким, включив новый мир в орбиту старого». Его корабли прошли 8000 миль. Колумб был убежден, что достиг Восточных Индий (то есть Азии, восточнее Инда, куда дошел Александр). В декабре он ступил на землю острова Эспаньола. Это был маленький шаг для человека, но огромный скачок для человечества.

Первое путешествие Колумба ознаменовало начало нового мирового порядка. И одним из элементов этого порядка стал завоз смертельно опасных комаров и переносимых ими болезней в Америку. Колумбов обмен привел именно к этому. Сам термин впервые появился в 1972 году в названии книги историка Альфреда У. Кросби «Колумбов обмен: биологические и культурные последствия 1492 года». Кросби пишет, что глобальные экосистемы, случайно или намеренно, навечно изменились в результате величайшего взаимообмена в истории природы и человечества.

Небольшие группы первобытных охотников-собирателей из Сибири добрались до Америки еще 20 000 лет назад (а возможно, и раньше).

Но морозный климат северных регионов не способствовал переносу паразитов[32]. Первые путешественники перебрались через Берингов пролив пешком или, скорее, на лодках и достигли северо-западного побережья Америки. Этот регион был слишком холодным, чтобы животные или насекомые смогли завершить цикл заражения. Более того, плотность населения первых мигрантов была довольно мала. Они вели кочевой образ жизни, чересчур стремительный для поддержания жизненного цикла зоонотических заболеваний. Цепочки заражения были нарушены. Вот почему короткие появления викингов на Ньюфаундленде примерно в 1000 году н. э. не привели к передаче европейских болезней местным народам. Хотя американские комары Anopheles вполне могли переносить малярийный плазмодий, климатические условия там, где пересеклись пути коренных жителей Америки и скандинавских гостей, буквально выморозили эту возможность. Корабли же Колумба пристали к берегам Америки гораздо южнее. Они высадились на теплых пляжах Нового Света.

На заре Колумбова обмена комары Anopheles Нового Света и комары Anopheles и Aedes, завезенные из Африки и Европы, оказались частью большого цикла болезней, переносимых комарами, в Америке. Ранее безобидные американские комары Anopheles быстро стали переносчиками малярии. Учитывая, что они 95 миллионов лет эволюционировали самостоятельно и никогда не сталкивались с плазмодием, остается только удивляться поразительной приспособляемости и самих комаров, и малярийного плазмодия. Как пишет гарвардский энтомолог Эндрю Спилмен: «Теоретически паразита на целый континент мог завезти всего один человек. Это похоже на игру в дартс. При достаточном количестве больных людей, контактирующих с достаточным количеством комаров в подходящих условиях, рано или поздно попадешь в яблочко – на континенте появится малярия». Именно так и происходило в Западном полушарии – из Южной Америки через Карибские острова и Соединенные Штаты до северной столицы Канады, Оттавы.

В Рождество 1492 года первое путешествие Колумба завершилось. Флагманский корабль «Санта-Мария» сел на мель у северных берегов Эспаньолы. «Нинья» и «Пинта» не могли взять на борт весь экипаж, и Колумбу пришлось оставить на острове небольшой гарнизон из тридцати девяти человек. Через одиннадцать месяцев в ноябре 1493 года Колумб во второй раз прибыл на Эспаньолу, чтобы основать постоянный колониальный бастион (он все еще полагал, что находится в Азии) для дальнейшего экономического проникновения. Остров лежал в руинах. Оставшиеся на острове испанцы были мертвы, а местные индейцы таино страдали от малярии и инфлюэнцы. Девственная кровь таино оказалась красной дорожкой, расстеленной перед голодными паразитами. Когда Колумб впервые ступил на землю Эспаньолы, индейцы показались ему «неисчислимыми миллионами и миллионами». Во время второго посещения Эспаньолы Колумб писал: «Все мои люди сошли на берег, чтобы поселиться там. Все поняли, что здесь часто идут дожди. И все тяжело заболели трехдневной лихорадкой». Один из его спутников писал: «В этих краях много москитов, которые нам чрезвычайно досаждают». Другой ему вторил: «Москитов здесь очень много, они очень докучливы и разнообразны». Комары и малярия ничего не имели против тех, кого не защищал иммунитет, и с радостью набросились и на испанцев, и на индейцев. Прибывших комаров и их болезни тепло встретили в Новом Свете.

Во время четвертого и последнего путешествия 1502–1504 годов Колумб записал: «Я заболел и много раз был близок к смерти от сильной лихорадки. У меня такая слабость, что единственным выходом для меня была бы смерть». В то же самое время, когда Колумб и его моряки страдали от малярийной горячки и озноба на Побережье москитов и Карибских островах, на другом берегу Атлантики, в Испании, Эрнан Кортес страдал и мучился из-за того, что упустил возможность пережить приключения, разбогатеть и заслужить всеобщее поклонение. Вступить во флот последней экспедиции Колумба ему помешал острый приступ местной испанской малярии. И все же Кортесу удалось завоевать славу и безмерно обогатиться на разграблении огромной и могущественной империи.

Оспа, туберкулез, корь, инфлюэнца и, конечно же, болезни, переносимые комарами, процветали в эпоху Великих географических открытий, начало которой в 1492 году положил Колумб. Эти болезни, к которым многие европейцы (хотя и не все) имели определенный иммунитет, позволили захватчикам покорить и колонизировать значительную часть мира, включая и Америку. В очередной раз европейские триумфы, включая и успех Кортеса, шли следом за инфекциями, а не наоборот. Конкистадоры и колонизаторы просто подбирали то, что осталось после мрачного пиршества болезней. Это единственное объяснение, почему европейцам удалось завоевать мир. «Микробы» из выявленной Джаредом Даймондом триады «гунны, микробы и сталь» оказались самым эффективным орудием колонизации, способствовавшим покорению и истреблению коренных народов. В многочисленных (я бы даже сказал, во всех) европейских колониальных аванпостах местное население страдало от геноцида, а орудием геноцида были микробы.