Конечно, всякое могло произойти, учитывая моё влияние на ход мировой истории, но этого матча, к счастью, оно не коснулось. В итоге на той игре я сумел поднять полмиллиона долларов. Немыслимые по этим временам деньги на тотализаторе. Так что с выигрыша я купил Варе очередное колечко с бриллиантом за семь тысяч долларов, а остальное вложил в акции IBM. Пока на их счету был только компьютер Mark-I весом более четырёх тонн, но уже полным ходом шли разработки лампового компьютера. Я скупил пока 13 процентов акций компании, но на этом останавливаться не планировал. Кому, как не мне, виделась сногсшибательная перспектива компании, у которой в ближайшие десятилетия попросту не будет конкурентов.

Итак, возвращаясь к «Бен-Гуру»… Увидев происходящее на съёмочной площадке, я проникся грандиозностью процесса и на мгновение похолодел, представив, сколько я денег в это уже вбухал и ещё вбухаю, и что если проект не окупится.

«Да нет, не может не окупиться, – утешил я сам себя. – Устроим прокат по всему миру, в одном только СССР какие сборы будут».

Кстати, надо бы сразу решить этот вопрос с руководством советского кинематографа. Они и себе в карман положат кругленькую сумму, в смысле, в бюджет страны, и мне должно хорошо перепасть. Но основные сборы должны быть в Штатах. Страна переживает если не бурный экономический рост, то, как минимум, не бедствует, а телевидение ещё не настолько серьёзный конкурент кинематографу, хотя я над этим и работаю.

А вот «Война миров» на полных парах летела к своему финальному аккорду. Мамулян зря времени не терял, хотя без новаторских штучек не обошёлся. В частности, сцена улепётывания главного героя от марсианской треноги была снята как бы одним длинным кадром почти в минуту, который, на самом деле, оказался мастерски смонтированным из нескольких кусков. Мамулян меня заверил, что премьера картины состоится ещё до Рождества.

В конце сентября я выкроил недельку, чтобы провести её в кругу семьи в Лас-Вегасе. И в это же время, по удачному совпадению, туда наведался мой старый друг Джо Смит.

Индеец приехал со своей верной скво пожить в нашем отеле в статусе вполне преуспевающего актёра в жанре вестернов, где ему приходилось играть либо злых, либо добрых индейцев. Они уже стали бабушкой и дедушкой – старший сын два года назад женился, а в прошлом подарил им внучку.

Мы хорошо с ним посидели, а на следующий день, как следует отоспавшись после вечерних возлияний, лежали на раскладных креслах у меня во дворе в тени апельсинового дерева возле бассейна уже с прохладительными напитками.

– Каждое утро начинаю с молитвы за тебя и твою семью, – завёл вчерашнюю пластинку Джо. – Если бы не твоё участие…

– Джо, не стоит, – отмахнулся я. – Ты лучше скажи, в каком проекте сейчас работаешь?

– Пока взял паузу, нужно отдохнуть от однотипных ролей, которыми меня замордовала Warner Brothers.

– А не хотел сменить киностудию?

– Ха, – хмыкнул индеец, – неужто намекаешь, чтобы я перебрался к тебе?

– А почему бы и нет? Не думаю, что Уорнеры вцепятся в тебя, ты у них хоть и заметная фигура, но не звезда первой величины. А у меня ты получишь хороший контракт на… скажем, на ближайшие пять лет и возможность сниматься в приличных фильмах.

Джо покачал головой, задумчиво глядя поверх живой ограды, покусал нижнюю губу и, покосившись на меня, тихо сказал:

– Фил, если честно, о таком предложении я и не мечтал. У Уорнеров, сам видишь, я не бедствую, могу даже позволить себе с женой покутить раз в год в твоём отеле. Но до того момента, как десять лет назад ты помог мне получить мою первую роль, я и подумать не мог, что кинематограф станет моей жизнью. Может, я и не вырос в большого профессионала, но, во всяком случае, научился разбираться, хороший или плохой фильм, хорошая или плохая роль. К сожалению, из раза в раз мне достаются посредственные роли…

– А ты уже мечтаешь об «Оскаре»? – улыбнулся я другу.

– Фил, ну что ты…

– А почему бы и нет? Знаешь, что три первых проекта моей киностудии были обласканы премиями киноакадемии? Конечно, такое будет случаться не с каждым фильмом, но, уверяю тебя, каждый год в номинациях будут фигурировать мои картины. Потому что я знаю, КАК достичь успеха. И если я предложу тебе роль, то, будь уверен, это окажется не проходной вестерн. Ну что, по рукам?

Таким образом, спустя месяц Джо стал актёром моей кинокомпании, причём за разрыв контракта со студией Уорнеров я заплатил всего пятьдесят тысяч долларов. А в этом пусть и не молодом, но ещё крепком индейце я видел большой потенциал. Конечно, его лицо так и просится в какой-нибудь вестерн, и он ещё не раз сыграет в фильмах этого жанра, но при желании индейцу можно найти и другое направление. Например, криминальную драму об индейской резервации. Показать всю правду-матку, добавив «чернухи», так как произведение мы будем снимать художественное.

Когда-то индейцы были хозяевами всего североамериканского континента, поделив территории между коренными племенами. Но пришли белые люди, и вчерашние хозяева стали изгоями. Словно бросив кость собаке, им выделили для проживания бесплодные земли, каменистые пустыни, где нет даже природных ископаемых. И вот на этом мы и сыграем.

В общем, я засел за сценарий со следующим сюжетом… Якобы в одной из доселе бесперспективных резерваций, где обитало племя народности лакота, совершенно случайно было обнаружено большое месторождение сланцевой нефти. Об этом стало известно боссу крупной нефтяной компании, которую мы назовём, к примеру, Royal Petroleum. Этот босс – предположим Джек Джонсон – решил выкупить нефтеносный район у местного племени и отправил к их вождю, Чёрному Койоту, своего человека, а тот предложил за землю вместо реальной цены чуть ли не бусы с зеркальцами. Вождь, помнивший от своих предков историю о бойне на ручье Вундед-Ни, гордо отверг предложение, заявив, что даже за большие деньги не продаст белым людям священную землю своего народа. Тем более которую собирались дырявить железками, высасывая из этой самой земли её чёрную кровь. Ответ был передан Джонсону, тот же, не привыкший к отказам, пришёл в ярость и решил во что бы то ни стало добиться своего, не останавливаясь ни перед чем. Дело закончилось большой войной. В итоге гибнут и сам Джонсон, решивший лично посмотреть, как усмиряют непокорных индейцев, и вождь племени с кучей своих соплеменников, включая жену и детей.

– Народ будет рыдать независимо от цвета кожи, – заверил я Джо.

Тот почесал затылок и согласно кивнул.

К моменту, когда начались съёмки драмы под названием «Последний из лакота», Мамулян уже монтировал «Войну миров», а съёмки пеплума «Бен-Гур» перевалили экватор. Ну и не могла не радовать победная поступь картины «Из России с любовью». Правда, эта поступь в основном приходилась на СССР, в Штатах фильм хоть и окупился, но был принят публикой не так горячо, как я ожидал. Критика хвалила осторожно, отмечая художественные достоинства картины и прекрасный дуэт Гейбла с «неизвестной русской актрисой», но в то же время обвиняя проект в попытке идеализации отношений между двумя антагонистами – Советским Союзом и США.