Я кивнула, удивленно глядя на таинственно притихшую мать Элины. Лицо у нее при этом было такое серьезное и торжественное, словно она только что совершила нечто крайне важное.

   Это действительно обескураживало, но я уже устала ломать голову над выпавшими на мою долю загадками.

   Я кивнула и со всеми попрощалась, а госпожа Темпич отдала приказ готовить экипаж.

Поместье Темпичей и наше отделял всего получас езды.

   Вечерний воздух стремительно холодел. B карете маменька оставила свою теплую вязаную шаль, и я, едва оказавшись внутри, как можно скорее натянула ее на плечи.

   Сидеть под приглушенным магическим светильником на мягких бархатных сиденьях, оперившись на подушки, было бы крайне приятно, если бы не бесконечная тряска на вечно разбитых по весне рулевских дорогах. На особо высоких кочках зубы даже неприлично стучали, отбивая задорную чечетку.

   Придя к неутешительному выводу, что при таких условиях сна ждать не стоит, я отбросила попытки задремать, и попыталась хоть что-нибудь рассмотреть за окном.

   Мы въехали в лесок, тянувшейся практически до самого поместья. Фонари вдоль дороги теперь попадались значительно реже, и кучер ориентировался на два светильника, установленных впереди кареты. Обзора они давали немного и освещали лишь путь впереди, поэтому в боковое окошко я видела только черноту слившихся в одну массу щерящихся голыми ветвями деревьев.

   Пока я воскрешала в памяти виды этих мест при свете дня и размышляла, где именно мы находимся, карета, качнувшись с сильным рывком, встала.

   Что за незапланированная остановка?.. Я постучала пальчиком по стеклу, привлекая внимание кучера. Тот затряс головой и что-то проговорил, но я не смогла разобрать его слова.

   — Что-то случилось? — я, наконец, разобралась с щеколдой и отворила окно.

   — ...тут никак не проехать, госпожа. Вон дерево лежит… видать, подгнило, зараза, вот и упало поперек дороги. — Кучер, мужчина уже преклонных лет, слегка скрипнул облучком, оборачиваясь ко мне. — Вы главное, не волнуйтесь, сейчас уберем.

   Я растерянно кивнула.

   Обычное дело. B нашем лесу всегда стояло множество старых гнилых деревьев, места низинные, постоянно затапливаемые паводками.

   Карету качнуло, когда двое слуг сошли с запяток позади экипажа. Я некоторое время прислушивалась к их тихим дружеским перебранкам, доносившимся из-за приоткрытого окошка, и медленно отдавалась накатывающей дреме.

   Из пелены тепла и покоя выдернул пронзительный вопль, оборвавшийся на высокой ноте.

   Звуки ударов. Еще один вопль.

   Я вскочила на ноги, и, ни секунды не размышляя, рванула к выходу. За мгновение до того, как пальцы коснулись ручки, дверь распахнулась сама, и на меня обрушился удар, высекший из глаз искры.

   Скулу обожгло. Мир вокруг расплылся, и словно сквозь пелену, глушащую свет и звуки, я ощутила, падаю на пол, цепляя подушки.

   Чья-то рука, грубо хватая за волосы, потянула вперед и выволокла меня из кареты. Сил хватило лишь на то, чтобы, оказавшись на дороге, опереться на колени. Меня тряхнули, заламывая назад руки, и тело само собой выгнулось, интуитивно стараясь уменьшить боль от захвата.

   Напротив стояло двое мужчин.

   Один, здоровый, с длинной толстой варварской косой, деловито обыскивал лежащие ничком трупы слуг и кучера. Под последним, лежащим ко мне ближе всех, расплывалась темно-красная лужа крови, сочащаяся из перерезанного горла.

   Второй, худой и одетый франтом, с чуть вытянутом лицом и белесыми бровями, стоял возле перекрывшего дорогу поваленного дерева. Щелчок пальцев — и преграда, дрогнув, медленно растаяла, оказавшись искусной иллюзией.

   — Она?.. — раздался хриплый голос у меня над головой.

   Здоровый мужчина с косой уже закончил и повернулся к нам. Его мясистый, и так вряд ли когда-либо идеальный нос некогда свернули набок, а затем, вправляя, лишь усугубили ситуацию.

   — Я что, ясновидец, мать его?.. Только наше особо приближенное лицо имело честь видеть ее карточку, — с издевкой ответил здоровяк, кивая на мага иллюзий. Тот, используя несколько незнакомых мне заклинаний, старательно зачищал за собой следы в магическом фоне. — Слышь, длинный, иди сюда, хорош возиться!

   Маг поморщился, словно у него разом заломило все зубы, но продолжил свое дело. Здоровяк презрительно сплюнул в его сторону и, с интересом прожигая меня глазами, подошел ближе.

   — А девка то ничего такая… может, того сначала? — он заговорщики подмигнул тому, кто меня держал. — Че добру-то пропадать?..

   — Сказано же было, без чернухи, — поспешно подал голос маг. — Если все сделаем чисто, сможешь на свою долю пару лет без остановок трахать лучших шлюх Эрги, а пока держи свое хозяйство в штанах.

   Здоровяк раздраженно вздохнул, складывая руки на груди.

   На нем была расшитая узорами грязная безрукавка, накинутая на голое тело, и прямо под ключицами начинались густые черные волосы, идущие сплошным клоком до пупка. Мощные руки усеивало множество плетеных и заговоренных от всего на всего на свете браслетов. Вешать на себя столько амулетов — типичная ошибка суеверного люда, не понимающего, как это работает.

   — Сукины потроха, да с вами до блевоты скучно, — все никак не унимаясь, потянул здоровяк. — Той бабе то дело какое, что с этой девкой будет перед тем, как брюхо вскроют?..

   — Заткнись уже, Коса, задолбал ныть, — грубовато прервал мужчину тот, кто меня держал. — Радуйся, что хорошие деньги платят, хочешь дополнительных потрахушек во время дела, — возвращайся к своим в Западную Эргу.

   Все это происходит не со мной.

   Звон в голове прошел, и картинка перед глазами стала ясной, без скачущих черных мушек, но тело сковывал леденящий ступор, не дающий даже попытаться пошевелиться.

   Я с отупением наблюдала, как маг заканчивает свое заклинание. Едва последние порожденные им всполохи света поглотила темнота, молодой мужчина двинулся к нам, мимоходом отряхнув кончики пальцев так, словно магия могла каким-то удивительным образом оставить на них физические доказательства преступления.

   — Ну и какого Верниса мы тут все ждем? — проговорил он, лишь мельком взглянув на меня. — Вы сюда светские беседы пришли вести? Она это, она… Кончайте уже.

   Маг замер в полуметре от меня, уже заранее с легкой брезгливостью отведя глаза вбок.

   Я услышала едва различимый звук извлекаемого ножа за моей спиной, — тот, кто был сзади, прекрасно удерживал меня и одной рукой.

   И только за мгновение до возможного удара я вдруг совершенно четко поняла, что действительно могу сейчас умереть.

   Внутри что-то затрепетало, сжалось и резко оборвалось, выдавливая из меня пронзительный крик. Черная клокочущее нечто, жаждущее вобрать в себя все живое, вновь заклубилось, налилось яростью, напиталось потекшей изнутри силой.