Джо протянул руку. В ладонь ему легла телефонная трубка, и трубка та была, как ему показалось, весом с пуд, не меньше, и к уху её Джо поднёс с величайшим трудом.

– Мистер Фернрайт? – зазвучал спокойный, уверенный женский голос. – С вами вновь говорит Хильда Раисе. Глиммунг с вами?

– Скажи ей, – посоветовала ему вернувшаяся Мали. – Скажи ей всё, не скрывая правды.

И он ответил:

– Он на дне Маре Нострум.

– Вы уверены, мистер Фернрайт? Он на дне? Я правильно вас поняла?

– Он нырнул в Водный Мир. Внезапно. Никто из нас этого не ожидал.

– Не уверена, что правильно вас поняла. Вы, кажется, хотите сказать, что…

– Он сражается там не на жизнь, а на смерть. Не сомневаюсь, что он в конце концов выплывет. Он передал, что будет каждый час посылать нам сообщения, так что волноваться особо не стоит.

– Мистер Фернрайт, – проговорила мисс Раисе, – Глиммунг отправляет ежечасные послания только в тех случаях, когда он в беде.

– Гм-м.

– Вы поняли меня? – спросила мисс Раисе.

– Да. – Джо кивнул, хотя секретарь Глиммунга, разумеется, видеть того была не в состоянии.

– Он ушёл в глубину сам – или его утащили?

– В общем-то, и то и другое… Видите ли, была схватка… – Джо с трудом подбирал нужные слова. – Схватка между ними. Но Глиммунг выглядит намного сильнее. Он положит противника на лопатки… Или на крылья?..

– Позволь, с ней поговорю я. – Мали выхватила у Джо трубку и произнесла: – На проводе мисс Йоджез. – Что неслось из трубки затем, слышно не было, и наконец Мали проговорила: – Да, мисс Раисе, мне всё это известно. – Опять Мали слушала, а затем заявила: – Да, и это я тоже знаю, и что, как считает мистер Фернрайт, он победит, а нам следует верить, как то и сказано в Библии. – Она опять прижала трубку к уху и долго слушала.

Джо отчётливо чувствовал своё бессилие – острее даже, чем когда-либо в жизни. Ощущение близости смерти, которое преследовало его всё последнее время, многократно усиливалось, да ещё и сознание его могильной плитой придавило чувство вины.

«Я приношу всем одно только горе, – впал в болезненные размышления Джо. – Календы правы: моё появление здесь в конце концов погубит всю эту планету. Глиммунг, разумеется, знал об этом и всё же привёз меня сюда. Возможно, привёз лишь оттого, что я отчаянно нуждался в помощи. Господи! И вот моя благодарность ему – смерть».

Мали повесила трубку и повернулась к Джо. Глаза их встретились. Её лицо от напряжения было словно каменным. Она долго-долго не отводила взгляда, а потом вздрогнула и, тряхнув головой, хрипло произнесла:

– Джо, мисс Раисе уверяет, что надеяться нам уже не на что. Нам следует вернуться в «Олимпию» за вещами, а потом… – Она замолчала, и лицо её исказила гримаса отчаяния. – Потом покинуть Планету Пахаря и вернуться в свои миры.

– Но почему?

– Потому что, как только Глиммунг… – она судорожно сглотнула, – погибнет, всю планету охватят тлен и разложение, и оттого убираться нам отсюда следует как можно скорее.

– Но в записке сказано ждать ежечасных сообщений.

– Их больше не будет.

– Почему?..

Мали не ответила.

И Джо её спросил:

– Мисс Раисе тоже уносит отсюда ноги?

– Да. Но сначала она проводит всех подопечных Глиммунга на космодром. Там находится готовый к старту в любую минуту межзвёздный корабль. Она надеется, что в течение ближайшего часа все желающие соберутся на его борту… Вызови мне такси, – бросила Мали Виллису.

– Вам должно сказать: «Виллис, вызови такси».

– Виллис, вызови мне такси.

– Ты уезжаешь? – спросил изумлённый Джо.

– Нам всем велено уезжать, – без обиняков ответила Мали.

– А ещё нам велено ожидать ежечасных сообщений.

– Ты чёртов кретин!

– Я остаюсь, – заявил Джо.

– Ну и оставайся себе на погибель! Ты мне такси уже вызвал?! – набросилась она на Виллиса.

– Вы должны сказать…

– Виллис, ты мне такси вызвал?

– Все они заняты. Носятся по всей планете, вывозя жителей из каждого уголка этого гнусного прогнившего мира на космодром.

– Отвези её на той штуке, на которой мы сюда прибыли, – распорядился Джо.

– А вы уверены, что хотите остаться? – спросил робот.

– Абсолютно уверен!

– Кажется, я тебя поняла. Ведь катастрофа случилась только из-за тебя, и ты считаешь, что не вправе теперь спасать собственную шкуру.

– Не совсем. Дело в том, что вернуться в свой мир я не смогу, – откровенно признался Джо. – Лучше уж я рискну своей шкурой здесь, надеясь на то, что Глиммунг всё-таки выберется на сушу и мы продолжим восстановление Хельдскаллы. А иначе…

Он пожал плечами.

– Дурацкая бравада!

– Вовсе нет. Просто устал я уже. Уезжай! Отправляйся на космодром. Знаешь же, что конец наступит в любую минуту.

– По крайней мере, так утверждает мисс Раисе, – почти извиняясь, проговорила Мали, размышляя меж тем, как же ей поступить. – Если я всё же останусь…

– Ты не останешься. Ни ты, ни кто-либо другой. Никто, кроме меня, не останется.

– Позвольте сказать и мне, – вмешался Виллис. Поскольку никто ему не возразил, он продолжил: – Глиммунг совершенно не желал, чтобы вместе с ним погиб ещё хоть кто-нибудь. Отсюда и оставленные им на случай чрезвычайных обстоятельств инструкции, которым и следует сейчас мисс Раисе. Понимаете, мистер Сэр?

– Понимаю.

– Так вы отправляетесь с мисс Леди?

– Разумеется, нет.

– Земляне славятся своей тупостью, – съязвила Мали. – Виллис, вези меня прямо на космодром, а за вещами заезжать не станем.

– Прощайте, мистер Сэр, – сказал Виллис.

– Ни пуха тебе ни пера.

– Не поняла, о чём это ты, – фыркнув, обронила Мали.

– Да так, ни о чём. Просто старая присказка сама собой на язык пришлась.

Джо направился к причалу. Там он уставился невидящим взором на пришвартованную лодку; на дне валялась бутылка, из которой он совсем недавно извлёк письмо от Глиммунга.

«И мне тоже – ни пуха ни пера», – подумалось ему.

– Дурацкое всё-таки выражение, – сказал он вслух, обращаясь неизвестно к кому, а может, всё же к Глиммунгу, который его сейчас уж точно слышать не мог.

«Удачи ему. Там, в Маре Нострум, где следовало быть и мне. Да чего уж только мне, там следовало бы быть нам всем. Следовало бы сражаться вместе с ним. Сражаться с тёмным существом – живым олицетворением смерти».