– Ты сегодня разговаривал с ним по телефону. Ничегоподозрительного не заметил?

– Нет. Он спросил, что я собираюсь делать, ноособенного беспокойства не проявил.

– По ночам он дежурит в больнице?

– Да, но не сегодня. Где он живет, я не знаю. Но делодаже не в этом… Если наши догадки верны, в психушке нас будут ждать.

– Торжественного прибытия к парадной двери изображатьне следует, но поговорить с ним стоит, – усмехнулась я, еще немногопотопталась и высказала мысль, которая не давала мне покоя все это время: –Если они убирают свидетелей, с какой стати мы до сих пор живы? Не логично линачать с нас?

– Выходит, мы по какой-то причине нужны им живыми. Хотясегодня мы вполне могли распроститься с жизнью.

– Ты тех недоумков имеешь в виду? Не знаю, какаямогущественная организация захотела бы иметь дело с подобными типами. С моейточки зрения, они обычные бандиты. Мы болтаемся с тобой по городу, идем туда,где наше появление вполне ожидаемо, и ничего не происходит. Имей мы дело свластью, нас бы давно прихлопнули, как мух.

– ФСБ зачастую проворачивает операции, о которых недогадываются даже очень большие люди в государстве.

– Это опять из серии страшилок. К тому же парни вклинике предъявили липовые удостоверения, хотя и назвались фээсбэшниками.

– Естественное желание не светиться, – упрямовозразил Павел.

– Ладно, пусть будет ФСБ, – отмахнулась я. –Раз ничего умнее в голову не приходит. В таком случае нам следует позаботитьсяо ночлеге и ждать, когда они появятся.

– Вряд ли встреча с ними нас порадует.

– Не сомневаюсь. Но тягаться силами с государством –труд напрасный.

– Я бы все-таки попробовал.

Я посмотрела на Павла с большим неудовольствием, егоупрямство раздражало.

– Как?

– Для начала надо ответить на вопрос: кто мы? Когда мыэто выясним, будем решать, что делать дальше.

– Тогда звони Потапову, назначь встречу. Скажи, что утебя появились воспоминания, о которых ты хотел бы рассказать. Это должно егозаинтересовать.

К тому моменту мы уже вошли в парк и устроились на ближайшейскамье.

– Время позднее, чтобы не вызвать подозрений, напишуему эсэмэс, не придется болтать, – достав мобильный, сказал Павел, ясогласно кивнула.

Неподалеку устроилась парочка, занятые друг другом, они необращали на нас внимания. Мимо прошел дед с собакой на поводке и газетой подмышкой. Ничего подозрительного. Однако меня не покидало чувство, что за наминаблюдают. Слова Павла о «могущественной организации» не давали покоя. Хоть я иязвила на сей счет, но, как большинство граждан, верила в «недремлющее око» ФСБи была убеждена: приди им охота нас найти, это не заняло бы много времени. Воттолько чем я могу быть интересна ФСБ? Ответ простой: ничем. Однако были ещепаспорта в тайнике и пачка баксов. И полное отсутствие догадок, как все этопоявилось в моей квартире. Если мы не в ладах с законом (эта мысль здорово менянервировала и являлась все чаще), то нас давно бы уже следовало арестовать, ане затевать глупые игры. Хотя, может, глупыми они кажутся только мне.

Пока я хмуро глазела по сторонам, Павел закончил возиться стелефоном, положил его на скамью рядом, ожидая сообщения или звонка, и тожестал оглядываться. Через пару минут мобильный зазвонил, Павел мне кивнул, даваяпонять, что звонит Потапов, и придвинулся ко мне вплотную, чтобы я могласлышать их разговор.

– Павел? – голос звучал возбужденно. – Что утебя?

– Мне кажется, я кое-что вспомнил. Очень хочу обсудитьэто с тобой.

– Отлично. Я был уверен, что нам удастся… – Судяпо голосу, Потапов был просто счастлив. – Я надеюсь вернуться в городчерез пару дней. Сразу же позвоню, мы встретимся и все обсудим.

– Вернуться? – насторожился Павел.

– Да. Сегодня мне позвонили из Москвы, у них оченьпохожий случай, молодой мужчина был обнаружен на вокзале в невменяемомсостоянии, утром пришел в себя, но, по его словам, ничего не помнит. Я оформилкомандировку и как раз успел на самолет. Через несколько минут вылетаю. Думаю,тебе лучше вернуться в больницу.

– Возможно, я так и сделаю, – вяло ответилПавел. – Счастливого пути. – Он дал отбой и с сомнением посмотрел наменя. – Что скажешь?

– Вопросы мы ему задать не сможем, – усмехнуласья.

– Ты считаешь, командировка лишь отговорка?

– Я считаю, что она пришлась очень кстати. Если за намиследили, то логично было предположить, что, поговорив с Олегом, мы отправимся кПотапову.

Мысль об Олеге вновь вызвала у меня беспокойство, я досталателефон и набрала его номер. Мобильный отключен. Домашний не отвечает. Вотличие от Ирины Олег знал, что рискует. Вполне возможно, он уже покинул город.А если нет?

– Он мужчина и сам о себе позаботится, – буркнулПавел, понаблюдав за мной.

– Хорошая мысль. Утешительная.

– Он мог пойти в милицию и все рассказать, но этого несделал. Хотя, вероятно, именно сейчас дает показания.

– Сомнительно.

– Ты переживаешь из-за человека, который четыре месяцаподряд травил тебя какой-то дрянью?

– Да, совсем от рук отбился. Но это еще не повод егоубивать.

– На твоем месте я бы думал о нас.

– Только этим я и занята. Потапов недосягаем, вбольницу, конечно, можно сунуться, но вряд ли мы проведем время с пользой.Остается фонд. Но попасть туда не представляется возможным.

– Я бы все-таки взглянул, – пожал Павел плечами.

– Взглянуть можно даже сейчас, увидим дверь и окна нафасаде.

– Я ведь тебе говорил, что хоть ничего и не помню, нокое-какие навыки у меня остались.

– Вломимся туда без приглашения? – усмехнулась я,не зная, как отнестись к его словам.

– Почему бы и нет? Но это завтра, а сегодня надо найтиместо для ночлега. Вполне подойдет гостиница где-нибудь на окраине. Документы унас есть, грех ими не воспользоваться. А еще я умираю от голода. Что скажешь?

– Денег у нас как грязи, можем позволить себе ужин вресторане.