он как будто вырос в соседнем районе. Так и не скажешь, что миллионер. Он ведь даже не рассказывал, что не просто работает здесь операционным директором, а вообще владеет четвертью акций. Пайпер случайно это выяснила.

Его телефон звонит, и Гэри тут же поднимается, впихивая ей контейнер с оставшейся картошкой. Пайпер быстро дожевывает: надеется, что это тот самый звонок.

– Барнс, – рявкает он, но, бросив на нее взгляд, переводит звонок на громкую.

– Ебал я этих долбоебов, – звучит на весь кабинет голос Себастьяна. – Нам надо менять таможенного брокера, потому что эти недоразвитые ебланы не могут, сука, даже тарифный код нормально назначить.

– Ты на громкой, – прерывает его Гэри. – Тут Пайпер.

– Малая, закрой ушки, – тут же отзывается Себастьян, – короче, с EPA я разобрался, таможенники толпой в глаза поебались. Остальные документы тоже пригодились – я тебе Чед, нахуй? Я еле вдуплил в эти ебучие упаковочные листы!

– Себ, я все понимаю, – неожиданно спокойно произносит Гэри, – но сначала скажи, что с грузом, а потом поговорим о твоих чувствах.

– От таможни я печать получил, но порт примет только завтра. На сегодня не получилось договориться.

– Херово.

– Агенты – полные долбоебы, давай я завтра еще здесь задержусь. Прослежу, как на выгрузку встанут, тебе отчитаюсь. Дальше Чед.

– Да, так будет лучше. А Чед в понедельник поищет нового брокера. Спасибо тебе.

Гэри смотрит на Пайпер, и она понимает все сразу: нужно сказать остальным. Она кивает и торопится к выходу.

– А теперь рассказывай, кто там у тебя долбоебы, – слышится из-за двери его голос.

Глава 20

Зверюга

Уиган Уолгейт, 2011

Джек не может держать в себе эмоции. Он минут десять без остановки жалуется на крюк, который им приходится делать. Гэри с удовольствием посидел бы в тишине, но такого варианта нет.

– Сраный Уиган, – не унимается тот, – на кольце хер разберешься. Сейчас как заедем на парковку какую-нибудь и потеряемся в «Асде».

– Выезжай на правую полосу.

– Тут же налево.

– Ага, если ты все-таки хочешь в «Асду».

– Твою мать. – Джек перестраивается.

– Хотя я тебя понимаю, – Гэри до того устал слушать его нытье, что не может удержаться, – сейчас бы за продуктами метнуться. Ехать далеко, проголодаешься. А в «Асде» весьма демократичные цены и отличная политика возврата.

– Завали.

Джек всегда бесится, когда ему возражают в его же стиле. Сам виноват – нечего было бубнеть два часа на прошлой неделе, когда они выбирали новый телевизор. Ба хотела поехать в «Теско» – тот ближе, – но у них ничего не вышло. Когда Джеку нужно, он может быть даже большим занудой, чем Леон. Так рекламировал «Асду», как будто работает там.

– Нет, ты не подумай. Я поддерживаю твое решение.

– Блядь, хватит! – взрывается тот. – Я понял!

Гэри не выдерживает и начинает ржать, пока Джек недовольно крутит руль. Ехать становится немного легче, конечно. По крайней мере, теперь можно рассчитывать минут на десять тишины, пока тот обижается.

Они огибают сам Уиган по трассе: в город заезжать не хочется. Номера у них, конечно, новые, а в угон машину еще не должны были заявить – да и до самого утра не должны, – но все равно рисковать ни к чему. Иногда Гэри кажется, что на их рожи радар у всех копов от Шеффилда до Ливерпуля.

Как им удается так долго оставаться на свободе, загадка для него самого. Первую тачку они угнали восемь лет назад и с тех пор уже потеряли им счет, но еще ни разу у копов не было ни одного вменяемого доказательства, хотя каждый полицейский участок Манчестера знает их имена.

То ли это удача, то ли Леон. Гэри давно научился не спорить и строго следовать указаниям. Если это его решения позволяют им уходить от копов, пусть хоть на голове говорит стоять. Деньги они зарабатывают отличные: еще пара лет таких трудов, и хватит, чтобы открыть какое-нибудь дело.

Долго заниматься угоном все равно нельзя: однажды даже Леон ошибется. И тогда кто-то из них сядет. Лишь бы не оба – ба не должна остаться одна. И если у них будет выбор, сядет Гэри. Они это уже обсуждали: если так рассудить, у Джека образование, и у него же мозги. Он не пропадет, а может, еще и добьется чего. Если, конечно, не выкинет какую-нибудь глупость.

Впереди виднеется заправка «Теско», и Джек неуверенно притормаживает.

– А нам сейчас налево или направо? – спрашивает он.

Гэри пытается вспомнить дорогу. Черт, сейчас бы навигатор, конечно.

– Давай налево, – отвечает он. – Если что, вернемся.

Нью-Йорк, 2018

Собираться у Тыковки на футбол всегда охеренно. Этот технофрик потратил прорву денег на то, чтобы поставить телевизор размером со стену, так что они как будто смотрят футбол в кинотеатре.

Гэри занимает свое любимое место в его квартире, гигантское кресло сбоку, в котором можно утонуть. Если бы не футбол, он бы в нем вырубился в два счета: не спит нормально уже третью ночь.

Они с Фло так и не разговаривают, и Гэри почти переселился в гостевую спальню. Мысли о том, что она залезла в его телефон, до сих пор бесят до темноты в глазах. И в голове одно и то же: сможет он ее простить? Будет у них вообще когда-нибудь все по-старому или уже никогда?

Было бы легче, если бы она не втянула Пайпер, конечно. Та точно не виновата в том, в чем ее обвинила Фло. Проскальзывает в его жизнь, придумала еще тоже. Если что, он ей сам дал пароль от почты. Сам попросил открыть письмо. И тут ему предъявить нечего – та ни разу не лезла дальше, чем он позволял. И даже ни единого лишнего вопроса не задала.

Нет, все, чего хочет Пайпер, – это помочь, и оно чувствуется. И ведь она правда полезна, черт возьми. Они продвинулись так далеко только из-за нее и ее идеи со списком туристов в Малаге. Гениальная шутка.

– Ты в порядке? – тихо спрашивает Джек.

– Да, – отвечает Гэри, вдруг вспоминая, где он.

Тыковка звенит бутылками на кухне – с него сегодня не только место, но и пиво.

– Тогда что у тебя с лицом? – не унимается Джек. – Или это все поставка?

– Кстати, что с ней? – вмешивается Леон.

Он на секунду поднимает глаза от своего телефона и смотрит на Гэри.

– Ждем, что встанет в порт. Себ на месте, с ним Малая связь держит. Так что кто-то из них напишет, как будут новости.

– Малая молодец, кстати, – Тыковка