— Да, конечно. Иди сюда. У тебя красивый цвет волос. Свой или окрашиваешь? – спросил Айк, ковыряясь в моих волосах, вытаскивая шпильки.

Я немного напряглась. Некогда похожую фразу произнес один из гостей Радмира, осматривая меня, словно выставочную кошку.

— Свой. И он не редкий, я много у кого видела такой, — подметила я.

— Такой да не совсем. Ну да ладно. Вроде все. Пошли в ванную? – спросил Айк.

К счастью, в коридоре мы ни с кем не столкнулись и я, быстро закончив со всеми гигиеническими процедурами, вернулась в комнату, где юркнула под одеяло. Через некоторое время вернулся Айк, тоже посетивший ванную.

Я немного подвинулась на край кровати, давая Айку возможность лечь на другой половине. Из мебели в комнате еще был только шкаф и зеркало. Да и одеяло было всего одно.

Но Айк удивил, начав устраиваться на полу, свернув пиджак себе под голову.

— Что ты делаешь? – спросила я.

— Устаиваюсь спать, а на что похоже? – хмыкнул Айк.

— А почему не на кровати? – не унималась я.

— Хочешь поменяться местами?

— Нет. Хочу сказать, что я не кусаюсь, а места здесь хватит для двоих, — немного раздраженно ответила я.

— Уверена? Я думал, что после событий твоего недалекого прошлого ты меньше всего захочешь делить постель с малознакомым мужчиной, — уточнил Айк.

— Во-первых, я тебя знаю уже некоторое время. А во-вторых, если не будешь лезть на мою половину кровати, можешь ложиться. Сомневаюсь, что ты попытаешься злоупотребить своим положением. А оставшись на полу, ты не выспишься, замерзнешь, и завтра мы получим злого командира отряда, — спокойно ответила я.

— Вот и отлично, а то я уже замерзать начал. Спасибо, — обрадовался Айк, ложась в постель прямо в костюме.

— Костюм тоже можешь снять, вряд ли в нем удобно. Но это уже на твое усмотрение. Спокойной ночи, — сказала я и потушила свет.

Айк еще некоторое время шебуршился на своей половине кровати, но я уснула почти мгновенно. Хотела бы сказать, что провалилась в сон без сновидений, но увы…

Вновь тягучая восточная музыка, под которую мне сейчас предстоит станцевать. И ладно бы танцевать только перед Радмиром. Сама же сглупила, сказав, что умею. Промолчи тогда, гляди ж, со временем бы и вовсе отпустил, ведь уже охладевал. Только что толку предполагать, как бы развернулись события. Все равно осталась бы в гареме.

Но сегодня он не один, у него гости. Один из них вчера избил плетью одну из рабынь прямо на глазах у Радмира с его одобрения. Меня там, к счастью, не было. Но и того, что рассказали остальные наложницы, хватило. А теперь и мне предстоит перед ними выплясывать, не обращая внимания на сальные взгляды.

Как же надоело чувствовать себя всего лишь вещью! Неужели я всю жизнь проведу так, бессловесной игрушкой?!

— Ал, иди, — поторопила меня другая наложница, с которой я если не дружила, то хотя бы не враждовала.

Я вышла и начала свой танец, стараясь не смотреть на Радмира с его гостями.

— Радмир, а чего это твоя рабыня даже не смотрит на нас? Ни тебе кокетливого взгляда из-под ресниц, ни соблазнительной улыбки в нашу сторону! Она нас вообще не уважает? – вдруг услышала я возмущенный голос одного из друзей Радмира.

— Искорка, а ну подойди, — приказал Радмир, взмахом руки прекращая музыку.

Я, внутренне содрогаясь от презрения к гостям, к Радмиру, да и к ситуации в целом, подошла. Радмир повелительным жестом усадил меня к себе на колени.

— Она засмущалась, правда, малышка? Раньше не видела мужчин в этом гареме, кроме меня, — со смешком сказал своим друзьям Радмир.

— Пугливая какая, но ничего так. Я бы даже сказал экзотично. Где откопал такую? Волосы крашеные или свои? – деловито поинтересовался второй гость, молчавший прежде, пропуская прядь моих волос меж пальцев.

— Обижаешь. У Искорки все свое, за что и ценю, — довольно хохотнул Радмир.

— У тебя всегда был безупречный вкус на подобного рода диковинки. Хотя в твоей коллекции были и покрасивее, — сказал тот же мужчина.

— Возможно. Но не такие, — не согласился мой владелец.

— Ты прав, не такие, — не стал спорить мужчина, с сожалением отпуская мои волосы.

— Все свое говоришь? Сейчас проверю, — вдруг заявил третий и, потянувшись, больно ущипнул меня за грудь.

Я громко взвизгнула и с силой ударила этого подонка по руке. Затем вскочила с колен и, едва сдерживая слезы, повернулась к Радмиру.

— Сколько можно унижений?! Я же живая, неужели не понимаешь? Я – не игрушка! – с обидой выкрикнула я то, что последний год все зрело в груди.

— Оу, Радмир, ты что, совсем не занимался ее воспитанием? – поморщился тот, который прервал мой танец.

— Действительно. Она у тебя совсем от рук отбилась. С ними запускать нельзя, мигом на шею сядут. Если нет времени – отдай ее мне. Я живо обучу всем премудростям, будет как шелковая. Зачем тебе с такой возиться? – сказал тот, который трогал мои волосы.

— Да что ждать?! Эта дрянь посмела ударить меня! Да ее запороть на конюшне нужно! Или нет! Я сам сейчас этим займусь! – начал визжать тот подонок, который ущипнул меня, доставая из-за пояса плеть.

Я в ужасе стояла на месте, до конца не веря в происходящее, и смотрела на Радмира. До последнего надеялась, что он за меня заступится.

— Нет. Это моя рабыня, а значит, только мне ее наказывать, — хмуро покачал головой Радмир, даже не взглянув на меня.

— Эй, там! Привяжите Искорку и принесите мне мою плеть, — резко отдал приказ слугам он.

— Нет, ты не можешь… — тихо, не понимая, что происходит, попыталась сказать я.

— Ты забылась. Рабыня должна знать свое место. И твой поступок не может остаться безнаказанным, — сухим ровным тоном сказал Радмир.

Я в ужасе обернулась на гостей. Пожалуй, только тот, который трогал мои волосы, смотрел на меня с сожалением, пока меня привязывали к колонне в этом зале. Остальные же сидели в предвкушении, отпуская по поводу происходящего нелицеприятные комментарии.

Я отвернулась, прижавшись щекой к холодному камню. Послышался треск рвущейся ткани – мне обнажили спину. Только бы не закричать, не доставить им такого удовольствия…

***

— Альена! Альена! Твою ж налево! Альена, проснись! – услышала я сквозь сон.

Постаралась уцепиться за эту фразу, не желая досматривать свое воспоминание до конца. Наконец мне удалось открыть глаза и в предрассветной мгле увидеть обеспокоенное лицо Айка.