А потом позвал по говорильнику своего заместителя, графа Митрофана Сергееевича Ланского, и велел тому организовать неусыпную слежку за господином советником императора по безопасности. Очень-очень-очень осторожно. Использовать для этого дела исключительно наружников самой высокой квалификации. И чтобы никто, кроме непосредственных исполнителей, о ведущейся слежке не узнал. А особенно сам Железный Генерал, спаси и помилуй нас господи!

Дальше все получилось очень просто.

«Святой Георгий Победоносец» приблизился к Саммерсити незамеченным.

Система разведки и целеуказания обнаружила возле планеты всего один боевой корабль – мерканский эсминец довольно устаревшего типа, не представлявший никакой угрозы для фрегата.

И потому Осетру стало окончательно ясно, что Соболевский не сообщил мерканцам о появлении у росичей нового типа двигателя. «Иглу Комарова» он не продал. А значит, мибовцы не ошиблись – академик и в самом деле оказался террористом-одиночкой, обиженным на власть по сугубо личным причинам.

Ну и слава Богу! Значит, попытку освобождения графини Шуваловой противник не ожидает.

Тем не менее экипаж фрегата продолжал находиться в полной боевой готовности – слишком многое было поставлено на кон, чтобы проколоться из-за чьего-нибудь служебного разгильдяйства.

В корабельный биосканер ввели генетический код графини Шуваловой, на очередном витке провели тщательный поиск и убедились, что мать Осетра находится на планете, в районе города Фокстаун.

Так что местная росская резидентура не подвела.

Сканер нашел и разведчика – там же, в Фокстауне.

И теперь ничего не оставалось, как начать немедленно проводить в жизнь разработанный план.

Для майора Любавина подготовили двухместную «шайбу».

Тянуть с началом операции не было никакого смысла. И едва «шайба» была приведена в рабочее состояние, Осетр сказал Приднепровскому:

– Поехали, адмирал!

Командующий Четвертым флотом лично сопроводил майора в транспортный отсек фрегата.

«Шайба» была диаметром побольше той, что забрасывала кадета Приданникова на тюремную планету Кресты.

Прощались в присутствии нескольких техников, и потому «церемония» была официальной.

– Господин адмирал! – Одетый в штатское Осетр отдал честь. – Майор Любавин к выполнению задания командования полностью готов. Разрешите приступать?

– Валяйте, майор! – добродушно прогудел Приднепровский. – Желаю успеха!

Один из техников провел с транспортным средством необходимые манипуляции.

Верхняя плоскость «шайбы» заколебалась и исчезла, и под ней обнаружились две полости, имеющие форму человеческого тела.

Осетр глянул на них и впервые сердцем осознал, что на орбиту он вернется уже не один. Если вообще вернется…

– Ни пуха ни пера! – добавил Приднепровский.

– К черту, господин адмирал! – отозвался Остромир. – Извините!

Приднепровский лишь молча похлопал отбывающего по плечу.

И Осетр двинулся к «шайбе».

«Ты рехнулся, парень? – сказал он самому себе. – Что значит – вообще вернешься? Да куда ты денешься! У тебя просто нет другого выхода. Иначе все задуманное обернется пшиком! Прочь сомнения, майор Любавин! Будь добр соответствовать высокому званию „росомахи“. И не менее высокому званию росского императора!»

Техники уже ввели запланированные координаты точки посадки в ИскИн «шайбы».

Как и на Крестах, было решено спускать транспортное средство с малой скоростью, и Осетра ждали полтора часа полного одиночества.

«Все в жизни повторяется! – ни с того ни с сего подумал он. – Как будто тот, первый раз был запланирован с учетом сегодняшнего дня… Можно подумать, что Засекин-Сонцев уже тогда знал, что случится через несколько лет! Железный Полковник в роли господа-бога, гы-гы!»

– Прошу ваши вещи, господин майор! – сказал техник.

Осетр передал ему дорожную сумку с мерканской символикой, в которой скрывался комплект номер один.

Техник отправил сумку в багажник и материализовал крышку.

«Нет, – сказал себе Осетр. – Если и присутствует в происходящем чья-то воля, то только воля самого господа бога! А это еще одна причина, почему мне должно повезти и в предстоящей операции! Но на всякий случай сплюнем через левое плечо…»

И он трижды совершил задуманное.

Провожающие сделали то же самое. А один из техников трижды перекрестил десантирующегося. И сказал:

– Прошу укладываться, господин майор.

Осетр занял место в левой полости.

– Удобно?

– Вполне.

Снизу и с боков шевельнулось – «шайба» подстраивала полость ложемента под индивидуальную форму тела.

– Нейтралин работает в течение всего спуска, – предупредил техник, вызвав у Осетра новый приступ дежавю.

– Я знаю. Пользовался уже этим транспортным средством.

– Тогда мягкой посадки, господин майор!

Осетр перевел взгляд на Приднепровского.

Тот едва заметно подмигнул, и ощущение дежавю тут же пропало. На «суворовскую купель» кадета Приданникова провожали штатские. О том, что когда-нибудь это сделает контр-адмирал росского флота, он тогда и подумать не мог.

И вообще, все будет как было. Успешно. Победно. Несомненно. На том и стоим, братцы. На то и надеемся…

Воздух перед глазами Осетра замутнел – материализовывалась главная крышка «шайбы», – а потом наступила теплая темнота.

Мозгогруз и на сей раз работал.

Осетр получил всю имеющуюся несекретную информацию о новом мире (про него он ничего прежде не ведал) и обновил полученные когда-то в разведшколе знания о государственном устройстве Ордена и обычаях мерканского народа. Освежить знание языка тоже было крайне необходимо – иначе операции грозил бы провал на самом начальном этапе.

А потом Осетр почувствовал, как вернулась тяжесть – это отключились агэдэшник[4]и нейтралин, – и темнота перед глазами начала сереть.

Ощущение дежавю у Осетра больше не появлялось.

Когда крышка «шайбы» вновь дематериализовалась, лес, окружающий место посадки, совсем не походил на тот, на Крестах. Другие деревья, другие птицы… И уж всяко тут не имелось храппов!

Почему-то создатель снабдил «эликсиром молодости» лишь росичей, и тут сделав их непохожими на все остальные галактические народы. Впрочем, галактические народы и без чудодейственного зелья не похожи друг на друга. Разная вера – разные обычаи, разные обычаи – разные люди…