Видимо, у него сегодня не очень рабочее настроение. Что ж, бывает… Нет, никаких причин для беспокойства. Император у нас – парень молодой, а им свойственны душевные метания. Может, попросту влюбился. Весна, как-никак…

Когда повестка дня была исчерпана и члены Совета безопасности начали покидать кабинет, к генералу Засекину-Сонцеву подошел граф Охлябинин и проговорил вполголоса:

– Всеволод Андреевич! В операции с великим князем Владимиром появилась одна проблема, которую мне бы не пока не хотелось доводить до императора, но весьма желательно обсудить с вами.

– Давай, Иван Мстиславович, я подброшу тебя до министерства, – предложил Железный Генерал. – По дороге и побеседуем.

Они попрощались с его императорским величеством, покинули дворец и добрались до стоянки глайдеров.

Охлябинин отдал ИскИну своего «колибри» и сопровождающим министра охранникам приказ перейти в режим кильватерного следования и сел в машину Засекина-Сонцева. Когда Петергоф остался позади и внизу потянулись зеленеющие луга, советник по безопасности повернулся к главному мибовцу:

– Слушаю тебя, Иван Мстиславович. Что там за проблема с великим князем?

– Проблема вот какая, Всеволод Андреевич... Моему человеку, которого удалось внедрить в окружение ВКВ, было категорически запрещено выходить на связь с министерством. Вчера он нарушил приказ. Дело в том, что великий князь сообщил ему, что с ним, великим князем, на оперативный контакт вышел мерканский агент. Ситуация не предусмотрена никакими заранее проработанными планами, и мой человек хочет знать, как ему поступить.

Железный Генерал, любивший собственноручно водить машину, тут же отдал управление автоматике.

– Мы ведь с самого начала догадывались, что ВКВ находится под наблюдением мерканцев, – сказал он. – Насколько я помню, твой человек тоже должен был выдать себя за мерканского резидента.

– Так оно и сделано. Великому князю, при условии, что он выступит против нас, мои человеком была предложена военная помощь Ордена.

– Великий князь уже принял решение о своем непосредственном участии в заговоре?

– Судя по всему, пока нет. Во всяком случае, моему человеку ничего о решении ВКВ неизвестно.

– И чем ты объясняешь такой поступок великого князя? Если он обнаружил, что с ним контактируют сразу два мерканских агента, зачем сообщил одному из них о существовании другого?

Граф Охлябинин потер бритый череп:

– Наверное, он подозревает в одном из агентов нашего провокатора. А может, сомневается и в обоих сразу.

– Ну, если он не дурак, то должен допускать такую возможность. – Железный Генерал улыбнулся. – Иначе он нас просто не уважает…

– Он не дурак. Я думаю, к нему приходила мысль о провокации. Не могла не прийти… Да, кстати, Всеволод Андреевич… Я ведь отозвал из расположения Третьего флота всех менталов. И адмирал Барятинский вчера прислал мне шифровку с настоятельным требованием немедленно вернуть их.

– А ты, как я понимаю, его настоятельное требование выполнять не торопишься. – Засекин-Сонцев усмехнулся.

– Разумеется, не тороплюсь. Зачем облегчать противнику жизнь? – Охлябинин тоже усмехнулся. – Ситуация для ВКВ сложилась непростая. У него нет возможности проверить агентов, поскольку он не должен доверять тамошним сотрудникам моего министерства. Не может он воспользоваться и помощью менталов. Что ему в таком положении остается?

– Остается ему немногое. Либо сидеть на заднице ровно, тупо ожидая развития событий, либо попытаться ловить рыбку в мутной воде.

– Полагаю, именно рыбную ловлю он сейчас и пытается организовать. Вот мой человек и ждет от меня указаний – как ему действовать?

– И что ты решил?

Министр безопасности пожал плечами:

– Мы ведь понятия не имеем, какой информацией обладает настоящий мерканский агент… Если ему известно, что он в окружении ВКВ один-единственный, он может попытаться ликвидировать нашего человека.

– Мне представляется маловероятным, что ему это известно.

– Мне – тоже. Азбука разведывательной работы… Чем меньше агент знает, тем лучше. На блок надейся, но и сам не плошай. Меньше знаешь, лучше спишь… – Охлябинин поморщился, будто почувствовал внезапную боль.

– К тому же попытка ликвидировать твоего человека опасна для мерканского агента, – сказал Железный Генерал. – Слишком велики шансы провалиться. Сомнительно, чтобы он пошел на это.

На некоторое время в кабине глайдера воцарилось молчание. Господа безопасники размышляли о ситуации.

– Может быть, моему человеку попробовать осторожно выяснить у ВКВ, кто второй? – спросил главный мибовец. – Очень аккуратненько, не впрямую. У нас существуют варианты соответствующих действий… Вдруг да и удастся узнать имя мерканского агента. Чем черт не шутит!

Засекин-Сонцев некоторое время разглядывал белое облако, висящее впереди, потом покачал головой:

– Так ему ВКВ и сказал! И вообще… Кое-что произошло, Иван Мстиславович. – Он помрачнел. – В стратегическом смысле и касательно наших общих интересов…

У графа Охлябинина вдруг похолодело на сердце от острого предчувствия неприятности.

– В общем, я тут случайно выяснил, что мое влияние на императора резко уменьшилось.

Граф оторопело уставился на Железного Генерала. Будто заподозрил старого «росомаху» в желании пошутить над серьезным человеком…

– Как это – уменьшилось? С чего бы вдруг?

– Увы, дело обстоит именно таким образом. Его величество перестал ко мне прислушиваться… В чем причина, я не знаю.

Лицо министра безопасности закаменело.

– Но ведь вся затея с использованием мальчишки и основывалась на твоей возможности влиять на его решения. Иначе же никак нельзя! Он же таких дров может наломать!

– Может, Иван Мстиславович. Еще как может!.. Порой он бывает слишком упрям. В особенности, когда дело касается судьбы его матери. Раньше мне удавалось его удерживать от поспешных поступков, теперь обстановка резко изменилась. Он отправился на выручку матери вопреки моему мнению, и заставить его отказаться от этого предприятия я на сей раз не смог. Поэтому мне представляется, что великий князь Владимир нам еще очень может пригодиться.

Охлябинин снова потер лысый череп:

– Понимаю. Ты хочешь держать его высочество в качестве козыря в рукаве. На всякий случай…

Расклад графу сразу стал понятен.

Если юный император окончательно выйдет из-под контроля, его надо… скажем так, лишить трона, а большую императорскую корону надеть на голову великого князя. Засекин-Сонцев в очередной раз продемонстрировал свою дьявольскую предусмотрительность. Мудрые люди всегда имеют запасной вариант. А мудрые государственные чиновники – и не один…

Никто из собеседников и словом не обмолвился о возможном убийстве Остромира Первого.