Поболтался возле трехметрового памятника Рону Хаббарду – тут они торчали пачками и россыпью, большие, средние и маленькие, бронзовые, железобетонные и вообще только самому Святому Рону ведомо из какого материала изготовленные – в течение пяти минут и вскоре обнаружил неподалеку мужчину с приметами, заученными перед спуском на планету. Подошел к нему, произнес пароль, выслушал отзыв…

Действия, более чем привычные для «росомахи», закончившего разведшколу. Даже если он – император…

Резидент кивнул в сторону уличного кафе, расположившегося напротив памятника. Перебрались туда. Сели за стол, заказали по чашке кофе. Говорили между собой, естественно, по-меркански.

– Нужная вам женщина живет в верхней части города, на севере, – сообщил резидент. – Улица Мэри-лейн, дом номер четырнадцать. Кто-то арендует ей комнату у хозяина, имя арендатора узнать удалось, но скорее всего оно вымышленное. По крайней мере, в сетевой базе жителей города такой человек не числится, а выяснить другими путями сейчас невозможно. После того как провалился мой напарник, я резко снизил активность разведывательной работы. Сами понимаете… К тому же из Центра мне сообщили, что задание пока не выполнено, а потому эвакуироваться с планеты еще рано.

Осетр молча кивнул, поскольку сказать ему на это было нечего.

За предстоящий возможный успех уже заплачено жизнью как минимум одного человека…

Он вдруг осознал справедливость старинной росской поговорки «Паны дерутся – у холопов чубы трещат».

Но конкретного человека во время войны не может пожалеть даже командир низшего уровня. А что уж говорить об императоре!..

– Вам что-нибудь еще от меня надо? – спросил резидент.

Осетр пожал плечами:

– Сегодня нет. Но в ближайшем будущем ваша помощь вполне может и потребоваться.

Резидент ответил таким же движением:

– Честно говоря, совершенно не понимаю, зачем имперскому разведывательному управлению потребовалась эта женщина. Ей по документам, да и по внешнему виду не меньше сорока лет, перспектив по нашей работе никаких нет. К секретам Ордена эта дама и близко не стояла. Чего ради потеряли человека?

Осетр еле-еле сдержался – так вдруг захотелось заехать этому типу в физиономию. Несмотря на все его заслуги перед Отчизной и лично перед императором…

Впрочем, зря он так раздражается. Резидент же смотрит на графиню Шувалову со своих профессиональных позиций. Он наверняка даже и не знает, кто она такая. Черта с два бы до него довели эту информацию. Слишком опасно. Не под именем же графини Шуваловой она тут живет! В общем, ищи женщину, герой, а кому она нужна и с какой целью – не твоего ума дело…

И он заставил себя успокоиться.

– Вы – «росомаха»?

– Да. – Резидент ответил легким кивком. – Школу РОСОГБАК на Новой Москве закончил.

В душе Осетра родилось тепло.

Небось, и школу разведчиков ту же заканчивал, где Осетра прятали… Но об этом спрашивать не стоит. Не профессионально. И предыдущий-то вопрос, честно говоря, был задан совершенно зря…

– Давно не были дома?

– На территории империи?.. Давно. Уже десять лет сижу в Ордене.

– Дома многое изменилось, мой друг. Очень многое!

Резидент усмехнулся:

– Ну, о том, что у нас другой император, мне известно. Мерканские средства массовой информации сообщали. Правда, утверждают, что для достижения своей цели он убил Владислава… Это так?

– В некоторой степени. Он вызвал прежнего императора на дуэль.

Резидент посерьезнел.

– А еще говорят, будто он не намерен прогибаться перед Орденом. Вплоть до полного разрыва. Это правда?

– Судя по тому, что происходит в последнее время, – правда.

– Ишь ты! – Резидент посерьезнел еще больше, в голосе его зазвучали нотки сдержанного восхищения. – Уже за одно это я готов уважать его. Действительно, перемены… Если честно, я вообще полагал, что меня скоро вернут домой. С этой проклятой росско-мерканской дружбой! Я понимаю, что на Нью-Вашингтоне резидентура нужна в любом случае. Там весь политический котел варится, и информация всегда пригодится, но здесь, на периферии, у самого черта на рогах… – Он снова усмехнулся.

Его можно было понять. Человек знал о том, что происходит в империи, только понаслышке. Да и «наслышка» сия проходила через пудовые жернова на мельнице мерканских пропагандистов. Это извечная проблема для резидентов-разведчиков – происходящее в стране местопребывания они знают намного лучше, чем жизнь своего родного дома. Но такова уж специфика профессии…

– Крепитесь, дружище! – сказал Осетр. – Я совсем недавно из дома. И могу заверить, что наши с вами услуги родной стране еще ох как понадобятся!

Усмешка на лице резидента на короткий миг сменилась радостной улыбкой. Впрочем, он тут же взял себя в руки.

– Значит, будем работать и дальше, дружище! Мое легальное положение пока стабильно. Работаю в области торговли недвижимостью. Так что можете в любой момент связаться со мной и назначить встречу. Скажем, вам потребовалась консультация в моей сфере деятельности. Помогу чем смогу.

Они обменялись через браслеты контактной информацией.

По легенде резидента звали Стив Мак-Арчер.

– Я вас не забуду, Мак-Арчер, – сказал Осетр.

И пока резидент соображал, что может означать это обещание, быстро убрался с места контакта, выругав себя за мальчишество.

Императорские привычки на секунду победили «росомаху», ржавый болт тебе в котловину!

Впрочем, для неосведомленного человека последняя фраза не несла в себе никакой особой информации. Резидент пожмет плечами и через минуту забудет ее…

В комплекте номер один имелся и переносной сканер генетического кода, замаскированный под стило. Правда, радиус действия этого прибора составлял всего полсотни метров.

И потому ничего не оставалось как отправиться на Мэри-лейн, к дому номер четырнадцать. Добрался Осетр туда опять же на маршрутном водороднике. Правда, вышел на остановке у дома номер один, возле перекрестка. И двинулся в нужную сторону по нечетной стороне улицы.

Одноэтажные здания, которыми в этом районе был застроен Фокстаун, мало отличались от домов росской периферии. Те же прямоугольные параллелепипеды с квадратными окнами. Правда, скаты крыш были покруче, а конек каждой крыши украшал Знак Святого Рона. Рядом с красноватым материалом похожего на черепицу покрытия он смотрелся очень даже симпатично.

Осетр был вынужден это отметить, хотя ко всему мерканскому всегда относился весьма и весьма критически…

А потом он вспомнил, как вот так же ходил по улицам городка Петровск на планете Кустанай, когда следил за женой владельца пищеперерабатывающего предприятия и начальником местной полиции как-бишь-его-там, и у него снова возникло ощущение дежавю.